Золотая гора

Алферова Марианна

Золотая гора

(ХРОНИКИ ВЕЛИКИХ ОГОРОДОВ)

" Жил-был старик, и было у него три дочери и сын.

Солнце и Земля уже были созданы.

А все остальное сотворил он.

Не проклинайте его за это. "

Из истории Великих огородов.

ВМЕСТО ПРОЛОГА.

ГОД НАЗАД. ДИНА.

Июнь в огородах - месяц черного квадрата. Любая грядка - подлинный шедевр, надо только вскопать и удобрить ее усердно. За копкой последуют всходы, за всходами - надежды, за надеждами - легенды. Огороды обожают легенды. Нигде на свете их не рождается так много, как здесь. Легенд в огородах гораздо больше, чем овощей.

Июнь в огородах - месяц ожидания. Месяц редиса, салата, лука и огурцов из отапливаемых теплиц. Июнь - начало клубничного сезона.

Но в принципе все это неважно. Главное, что в июне все ждут ВОСКРЕШЕНИЯ.

Было пять часов утра. Свет лился ситцевой моросью с неба. Тусклый призрачный свет уставшего от нудной работы солнца. Огороды спали, обрызганные холодной росою. Спали кривые, плотно приткнутые друг к другу грядки. Спали покосившиеся домики, окна и двери, и люди, нашедшие приют в крошечных каморках. Спали собаки в деревянных будках. Лишь серый кот, повиснув на корявой яблоневой ветке, осматривал окрестности блудливыми зелеными глазами и ухмылялся. Дина поставила корзинку под яблоней и откинула со лба крашенные светящимся золотом пряди.

- Привет, котяра, - сказала она и подмигнула коту. - Чернушников не видал?

Кот глянул на незнакомку презрительно. Он не расположен был вести разговоры в пять часов утра. Кого можно повстречать в такое время? Только спятившего огородника, что тащит собранную накануне клубнику на базар. Там бойкие ребята-перекупщики, угнездив за лотками свои молочно-белые аэро, скупают ягоду корзинками.

"Только Дине зачем тащиться на базар? - подумал кот. - У нее товар не для жратвы".

- Не хочешь отвечать - не отвечай, - буркнула Дина. - Только учти: я злопамятная.

Кот виновато мяукнул и вытянулся на ветке, полосатая спинка выгнулась, острые коготки заскребли по коре.

- Ладно, не извиняйся. Знаю я вашу породу. Ядвига тоже вроде кошки.

Дина подняла корзину и двинулась в проход между домами. На выгоне, куда еще не успели пригнать коров, стоял желтый, поносного оттенка аэрокар. Такое в клубничный сезон - вещь обычная: перекупщики ставят машины подальше от рынка, желая перехватить огородников с ягодой. Но этот аэро сразу не понравился Дине.

Впереди Дины, опережая ее метров на двадцать, шагал дядька с огромной, как шаланда, корзиной. Ягод в ней было фик на сотню, а то и больше. Вот бы к такому в огород забраться! Только к нему не заберешься - этот тип в округе всем известен. У него забор двухметровый кирпичный, как у чернушников, и по верху донышки битых бутылок остриями вверх натыканы. Даже если перелезешь, три кобеля огромные, как саблезубые тигры, ноги вмиг оттяпают.

Дядька обернулся, приметил Дину и ускорил шаги, рассчитывая добраться до желтого аэро первым. Едва перепрыгнул через канаву, полную ржавой воды, как дверцы аэро поднялись, но наружу никто не вышел. Но дядька знай себе шагал к летучей машине. Он был уже рядом с нею, когда высунулись из аэро две загорелые руки и, как клещи, ухватили незадачливого огородника. Дрыгнув ногами в воздухе, дядька исчез в брюхе машины, издав короткий козлиный вскрик. На зелень разнотравья посыпались алые ягоды. Чернушники! Дина повернулась и бросилась бежать. Тотчас за спиною раздался нарастающий топот. Она оглянулась: парень в красных брюках и черной майке гнался за ней и был уже близко. Дина метнулась в узенький проход меж заборами, надеясь, что здесь преследователь сбавит скорость. Не тут-то было! Дина выскочила на пустырь. Навстречу им шел огородник. Что огородник, было видно сразу по линялой майке и брезентовым шортам. Дина завопила истошно и понеслась огромными козьими прыжками, по-прежнему не выпуская из рук корзину.

Огородник заметил бегущих и остановился. Красноштанник нагнал Дину и схватил за ворот платья. Перегоревшая на солнце ткань затрещала, и платье разорвалось до самой талии. Дина развернулась и огрела преследователя корзиной по голове. Во все стороны брызнули огромные ярко-красные яблоки. Показалось, что голова бандита взорвалась, и чудовищные капли крови падают на зеленую траву. В ответ Дина получила удар кулаком в лицо и, отлетев на несколько шагов, растянулась на земле. На минуту мир померк для нее. И Дина не увидела, как светловолосый огородник кинулся на ее защиту. Он старательно замахнулся, намериваясь покарать обидчика ударом в челюсть, но красноштанник сблокировал удар и уже нацелился угостить огородника лихим попаданием пятки в печень, но в момент столь сложной комбинации наступил на Динино яблоко. Тонкая кожура диковинного фрукта лопнула с треском, и во все стороны брызнул густой сок. Подошва заскользила по траве. Возможно, ловкий чернушник из аэрокара и сумел бы сохранить равновесие, если бы не вмешательство кулака огородника, после чего падение ускорилось и стало необратимым....

Дина очнулась в каком-то закутке между стеной дощатой пристройки и ржавой железной бочкой, приспособленной под сбор дождевой воды. Огородник прикладывал к физиономии пострадавшей мокрую тряпку и восторженно цокал языком.

- У тебя крепкая голова, коли она не раскололась от такого удара! Что вы с ним не поделили? Он заплатил, а ты ему отказала?

- Что ты с ним сделал? - отвечала Дина вопросом на вопрос.

Дине казалось, что кто-то заложил ей в рот кусок тряпки, пропитанной болью. Дина попыталась откусить набрякший ком, но сделалось еще больнее.

- Немного его остудил, - парень тряхнул головой и, вытащив из кармана Динино яблоко, выдавил густой яблочный сок себе в рот. - Занятные яблочки, да еще в июне. Интересно, где ты их набрала... Неужели?.. - он изобразил изумление, хотя и так было ясно - догадался давно. - Неужто те самые?

- Это мои яблоки! - запальчиво крикнула Дина.

- Кто спорит, разумеется, твои, - ухмыльнулся огородник.

- Где они?!

- Там, на поле боя... - огородник ткнул пальцем себе за спину.

Тут только Дина заметила, что лицо у огородника странноватое. Вроде бы и симпатичное, и красивое даже: нос прямой, лоб высокий, волосы и усы с бородкой светлые, слегка вьющиеся. Но смотришь ему в лицо и тошно становится - будто бражки черплодной накануне перебрал.