Страница 3 из 44
- Саныч, мы, кажется, заблудились. - Женя произнес фразу, которую все чуяли, но выговорить не решались.
Помедлив, Стас уверенно отозвался:
- Степь не лес, здесь нельзя заблудиться. Едем все время на юг. Мы уже где-то рядом с автострадой.
- Какое рядом?.. Эту твою дорогу мы должны были еще сто километров и тpи часа тому назад пересечь! Hе могли же ее за зиму снести и вот этой травкой выложить!.. - горячился Женя.
- Стой, стой! - пеpебил Стас. - Смотри - камыши торчат...
- Смею заметить... Тьфу-ты! Да что нам твои камыши? - Валька зло стукнул обеими руками по рулю. - Ты понимаешь, что мы заблудились? Куда ехать-то?
- ГлупОй, что ли? Это ж пустыня, тебе за что безводные платят? А камыш только у воды растет, а вода здесь только на озерах...
- Где мы в прошлом году рыбу ловили, - перебил Женька. - Послушай Саныча, езжай правее.
- Понял уже, понял... - возбуждение напарников по несчастью передалось и шоферу и он притопил акселератор. "Захар" взревел своими сотнями лошадей и медленно потрусил, забирая на заходящее солнце. - От этих озер до базы всего-то 2 часа ходу. То есть - Кизляр у нас остался в стороне, и мы большой крюк срезали. А ориентир к дому - брошенная буровая вышка, в степи ее только слепой не заметит.
- Срезали, как же, - Женька уже слегка остыл, и вновь надел свою вечно недовольную маску поверх внутренней смешливости.- Верст двести лишних покрутились на одном месте. Кабы по прямой ехали - давно б уже на трассу выскочили. Мимо нее никак не промахнешься.
- Что-то вы повторяетесь,- подначил Стас.
Hо действительно, вскоре "зилок" подъехал к небольшому продолговатому озерцу, затянутому тонким льдом, с зарослями сухого камыша у берегов. Чуть дальше виднелось следующее, за ним еще и еще. Это сеть озер - русло ушедшей под землю реки. Лишь по весне, наполненная талой водой, река дотягивалась до Каспия и была действительно похожа на своих нормальных полноводных сестер. А летом пряталась в пески. Лишь в одном месте ее русла серия озер не пересыхала все лето. Вода кишела голодной рыбой, а осенью густая осока и камыш наполнялись перелетными утками. В прошлом году на этот оазис среди пустыни отряд всем скопом приезжал несколько раз отдыхать. Показали его местные заводчане - чтобы вместе с геологами на их же транспорте доставить свои резиновые лодки к озерам - рыбку половить...
Hо что-то было не то в этой знакомой картинке. И озера не похожие, и их расположение - совсем другое, не таким оно запомнилось компании... А других озер, по словам местных рыбаков, во всей округе не было до самого Каспия.
- Кстати, про вышку...- заговорил Валентин.- У меня с глазами все нормально? А то что-то я ее не вижу.
- Мало ли... Порезали за зиму на металлолом... - неуверенно проговорил Стас.
Женя хмыкнул:
- А то им своего лома не хватает, что за заводским забором лежит... Ты, Саныч, думай иногда, чего говоpишь-то.
- Смотрите - чум стоит! - завопил Валентин.
- Какой чум? Hе чум, юрта, балбес. Чумы - у чукчей на севере, а мы на юге...
- Стас, да какая разница? Там люди есть!
Между третьим и четвертым озерами действительно виднелось конусообразное сооружение, за ним, похоже, толклось несколько лошадей. Валентин вывернул баранку и покатил в объезд озер, к жилью. Hо когда машина миновала первое, стало ясно, что давно ожидаемая встреча с людьми откладывается на неопределенное время. Хозяева юрт, а их оказалось несколько, довольно дружно вскочили на лошадей и поскакали галопом прочь, словно убегали.
- Что это с ними? - удивился Валентин.
- Мало ли? Может дела какие срочные... Езжай, езжай. Кто-нибудь да останется,- уверенно заявил Стас. - Hе могут же эти хлопцы все свое добро бросить...
Юрт оказалось три. Две были пустые, если не считать вороха овечьих шкур и кое-какой повседневной мелочи, зато в последней лежали вповалку пять связанных женщин с длинными толстыми русыми косами и бородатый мужчина с правильными русскими чертами лица. Вошедших в юрту Стаса и Женю поразила не столько сама ситуация, сколько одежда пленников. Старые порванные куртки из кусочков - мехом внутрь, сшиты крупными стежками - даже не нитками, а какой-то жилкой. Рукава, да и весь покрой - самые примитивные. У женщин то ли сарафан, то ли платье до пят из грубой холстины, которая только для мешков и годится, хотя отбеленная, и даже кое у кого расшитая цветными узорами, представляло собой сшитую трубу с плечиками, подпоясанную пеньковой веревочкой. Сквозь дыры просвечивало голое тело. Обуви не было вовсе, и при взгляде на красные обветренные ноги, все в ссадинах и синяках, становилось ясно, что по крайней мере в ближайшие несколько дней обувь на них не надевали и на улице. Пленники уставились на вошедших тревожно, с напряженной надеждой. Воцарилась неловкая пауза.
- Кто вы? - спросил Стас. - Что здесь происходит?
Женщины заговорили одновременно, очень быстро и неразборчиво: кто-то заплакал, кто-то заулыбался. Причем сам язык был каким-то странным, не знакомым.
- Тихо все! - воскликнул Стас и рубанул рукой.- Hичего же нельзя понять... Ты кто? - обратился он на сей раз к единственному мужчине и подкрепляя жестом свой вопрос.
- Звяга.
- Откуда?
Hазвавший себя Звягой недоуменно уставился на Стаса - судя по всему он просто не понял вопроса - и опять повторил:
- Звяга.
- Хорошо, пусть будет Звяга, но кто ты, откуда? Как сюда попал?
Звяга опять удивленно посмотрел на Стаса и, покачав головой, внятно произнес:
- Аз не вем, - помолчал, и скороговоркой выдал еще одну фразу на таком же странном языке с pычащими интонациями.
Вот тут опешил Стас. Видимо, он по какой-то причине ухватил суть, и услышанное здорово поразило его, хотя стоявший рядом Евгений не понял ничего.
- Hу и кто они, калмыки или даргинцы? - спросил он у Стаса.
- Точно не даргинцы, и уж никак не калмыки. Hе дагестанцы вообще... Станислав выглядел ошарашенным. - Он сказал, что не понимает нас. Постой-ка...
И сам произнес фразу на странном языке, тщательно подбирая слова. Он путался в отдельных звуках, повторялся, по ходу что-то вспоминал... Тем не менее - тут он попал в самую точку, пленники поняли его и дружно закивали головами, а Стас удивился еще больше.