Ловушка для сладких снов

— А как насчет того, чего хочу я? — Рейф положил подбородок ей на макушку.

Холли боролась с желанием закрыть глаза и расслабиться. Это же так легко! Тепло его тела ласкало ее, проникало в самую глубину. Она слышала биение его сердца, вдыхала аромат его лосьона после бритья.

— Вы больше не злитесь? — Сознание Холли тотчас прояснилось. Она положила нож и выключила воду.

— Не могу вспомнить, с чего это я вдруг разбушевался? — Рейф пробовал губами ее волосы.

— Я хорошо помню. — Она опять напряглась. — Вы думали, что у меня есть хитроумная цель и я готовлю заговор против…

— Это теория Флинта. Не моя. — Рейф крепче прижал ее к себе и принялся медленно массировать ей живот. — Наша семейная компания — вся его жизнь. Как сверхзаботливый родитель, он иногда видит то, чего нет на самом деле.

— Это вы спросили, какая у меня цель, а не Флинт, — напомнила она и попыталась высвободиться. Но он не выпустил ее.

— Вы — психолог, вам и карты в руки. Мне хотелось небольшой драчки. И я знал, что с вами этот номер пройдет. Что вы и сильная и слабая одновременно. Разве в таком поведении есть смысл?

— На самом деле ваше поведение вполне объяснимо, если его рассматривать в более широком контексте. — Холли задумчиво сдвинула брови. — Вы только что закончили неприятный телефонный разговор. Я слышала, как вы кричали на бедную Треси.

— Вы ее даже ни разу не видели, а говорите «бедная Треси». Но это правда. Она всегда была пассивной и нерешительной. Жертва обстоятельств и злых людей. Она доводит меня порой до отчаяния.

— Треси не кричит на вас?

— Нет, она не кричит. Если бы я разозлился на нее, а она дает мне немало поводов, Треси просто потопила бы меня в слезах. Наши разговоры всегда заканчиваются тем, что я чувствую себя жестоким тираном.

— Поэтому вы пребывали в раздраженном состоянии, и тут очень кстати подвернулась я.

— И стали на меня кричать. Учтите, это комплимент, — быстро добавил Рейф.

Холли поняла его слова в том смысле, что он не против, если женщина отстаивает в споре с ним свою точку зрения. Это ей понравилось.

— Флинт не обрадуется, если узнает, что Кэмрин и Кэйлин известно об акциях компании, завещанных нашим отцом. — Пальцы Рейфа соблазняюще играли с металлическими пуговицами на ее рубашке. — Откуда она узнала?

— Она не сказала, — пробормотала Холли. Трудно сосредоточиться на разговоре, когда губы Рейфа изучают каждый изгиб ее шеи! Еще труднее оставаться пассивной. Она повернулась лицом к нему и слегка потерлась о его тело.

— Рейф, поверь, у меня нет никакой цели.

— Зато у меня она есть, Холли. — Он наклонился и коснулся губами ее рта. И потом стал нежно целовать до тех пор, пока ее губы не раскрылись и языки не начали любовную игру. Наконец Рейф оторвался от Холли и, чуть откинувшись назад, посмотрел на нее. Влажный и воспаленный рот, прерывистое дыхание, затуманенный взор…

— Я хочу тебя, Холли, хочу любить тебя. Я с нетерпением ждал, когда наступит этот миг. И он пришел. Почти месяц мы проводили вместе каждый день. Мы видели друг друга в разных ситуациях. Теперь ты не можешь сказать, что мы не знаем друг друга.

— Ты прав, я не могу так сказать. — Она обняла его за шею и посмотрела прямо в глаза. Ноги сделались ватными, ей захотелось скорее лечь, чтобы эта восхитительная слабость разлилась по всему телу.

— Холли, давай не будем больше откладывать. Позволь мне любить тебя. Здесь. Сейчас.

— Да, Рейф. — Больше никакого самоконтроля! Она любит его, призналась себе Холли. Уважает и восхищается им. Всю прошедшую жизнь она ждала его. Недаром им обоим кажется, будто они знали друг друга всегда. Он именно такой мужчина, какой ей нужен, с ним она готова провести все оставшиеся дни.

Рейф поднял ее, прижал к груди и понес по лестнице вверх в ее спальню.

— Меня никогда прежде не носили на руках, — пробормотала Холли. — Это очень романтично. Не говоря уже о том, что возбуждающе.

Он бережно положил ее на кровать. Купленная Рейфом ловушка снов слегка раскачивалась от ветерка, который шел от вентилятора на потолке.

— И никаких тревожных снов? — спросил он, взглянув на цветную паутину.

— Это зависит от того, как ты понимаешь слово «тревожный», — улыбнулась Холли. — Потому что в последнее время мне снятся такие тревожные сны, что они и тебя бы вогнали в краску.

— Меня? Ни за что. — Рейф сбросил футболку. — Должен признаться, что когда я сегодня увидел тебя на пороге моей спальни, мне меньше всего хотелось с тобой ссориться. Я хотел любить тебя.

— Я тоже, — призналась она, вспомнив, с каким трудом ей удалось удержаться от того, чтобы не броситься ему в объятия.

— И больше нет неразрешенных сексуальных вопросов? — Он разделся догола, а она ахнула, не в силах оторвать глаз от его красивого тела.

— Нет, Рейф, — прошептала она. — Они все разрешены. Теперь ты — моя ловушка для сладких снов наяву. Только у нас будет наоборот: все плохое пусть улетает в дырку, а хорошее остается.

— Договорились, можешь на меня надеяться. Ты так нужна мне, Холли. — Он лег рядом с ней и начал медленно раздевать ее. Она помогала ему. — Я ждал этого момента с той первой ночи в мотеле.

— Я тогда не хотела останавливаться, но слишком нервничала, — призналась Холли. — Ты не можешь себе представить, сколько раз я переживала заново ту ночь.

— С другим исходом? — (Она кивнула.) — Солнышко, я тоже. Последний месяц ночь за ночью я мучился, воображая, как мы целуем и любим друг друга, — весело добавил он.

— Но, Рейф, согласись, что мы тогда правильно поступили. Надо было остановиться. Все произошло слишком быстро, даже…

— Холли, помнишь, я сказал тогда, что у тебя есть склонность вечно во всем искать смысл? — Он притянул ее к себе. — Ты опять этим занялась. Мне придется поцеловать тебя, чтобы ты хоть немного помолчала.

— По-моему, это неплохая идея.

Рейф завладел ее ртом властным и полным неутоленной страсти поцелуем, который продолжался, кажется, бесконечно. Наконец он нехотя поднял голову.

— Тебе будет хорошо, Холли. Обещаю.

— Я знаю. — Ее тревожило отсутствие опыта. От длительного воздержания она ощущала себя старой девой. Вдруг она не оправдает ожиданий Рейфа? Мысль о том, что он разочаруется в ней, была невыносима.

— Я… я очень хочу, Рейф, чтобы ты остался мной доволен. — Холли с трудом сглотнула. — Но если я…

— Расслабься. Ты выступаешь не на отметку, — улыбнулся Рейф. — После стольких ожиданий быть с тобой рядом и целовать тебя — уже блаженство.

— Значит, мне можно не беспокоиться? Ты все возьмешь на себя? А я буду лежать бревном? — Его слова прогнали тревогу.

— О, сладостная моя, ты определенно будешь активным игроком, — засмеялся Рейф.

Его ласки действовали, как электрический ток, и Холли вскоре забыла обо всем на свете. Она стонала, и ее бедра двигались в медленном эротическом ритме. Но с каждой секундой он убыстрялся.

— Не сдерживай себя, милая. Пусть это произойдет. — Его рот, влажный и жаркий, исследовал ее шею. Потом перешел к соскам. Она даже и представить себе не могла, в какие волшебные краски расцвечивается мир, когда тебя обнимает и целует любимый. С одной стороны, ей хотелось, чтобы эти мгновенья длились как можно дольше, а с другой, не терпелось поскорей узнать всю глубину и силу этого удивительного чувства.

Когда Холли наконец открыла глаза, Рейф держал ее в объятиях и улыбался.

— Никогда не видел, чтобы бревна так извивались и кричали.

Она покраснела и хрипло прошептала:

— Не знаю, что и сказать, Рейф.

— Неужели? По-моему, в первый раз за все время нашего знакомства! Ты определенно умнеешь.

Оба засмеялись.

— Ты очень красивая, Холли, — ласково произнес он.

— Ты тоже. — Она крепко сжала его напряженную плоть. — Не могу дождаться, когда ты войдешь в меня, — пробормотала она.

— Не хочу, чтобы ты спешила. У нас с тобой впереди уйма времени. И мы не считаем баллы. Договорились?