Страница 52 из 57
- Об этом вы говорили у нее на квартире?
- Да.
- Утром семнадцатого?
- Да.
- И в то время она передала вам чек, на котором стоит ее подпись?
- Да.
- А когда вы сказали, что подпись Розы Килинг под этим письмом является истинной, я предполагаю, что вы частично руководствовались сравнением с подписью на чеке?
- Да.
- А откуда вы знаете, что подпись на чеке является истинной?
- Во-первых, потому что я видел, как она его подписывала, а, во-вторых, банк акцептовал его.
- Чек у вас с собой?
- Да.
- Я хочу на него посмотреть и хочу, чтобы он был приобщен к делу в качестве доказательства, - заявил Мейсон.
- Это незаконно, не относится к делу и несущественно, - выразил протест Гановер.
- Это один из документов, на который ссылается свидетель, заявляя, что письмо подписано усопшей, - ответил Мейсон.
- Но она сама сообщила ему, что написала письмо, - возразил Гановер.
- Так утверждает свидетель, но, к сожалению, Розы Килинг нет в живых, чтобы подтвердить или опровергнуть его показания. Заявляя, что подпись является истинной, свидетель основывается на сравнении с подписью под другим документом, находящимся в его собственности. Естественно, при таких обстоятельствах, я имею право на изучение этого документа.
- Хорошо, - неохотно согласился Гановер. - Если вы хотите, чтобы это дело продолжалось бесконечно, я думаю, вы имеете право растягивать его то под одним, то под другим предлогом. Покажите ему чек, мистер Эндикотт.
Ральф Эндикотт достал бумажник, вынул оттуда удостоверенный чек, который ранее показывал Мейсону, и сказал:
- Пожалуйста, будьте очень осторожны с этим чеком. Я не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось. Это доказательство.
- Естественно! - ответил Мейсон. - Секретарь проштампует его прямо сейчас.
Секретарь сразу же поставил штамп на чеке.
- Когда вы ушли из квартиры Розы Килинг?
- Я уже обсуждал это с вами и лейтенантом Трэггом. Я ушел примерно в восемь тридцать. Я могу отчитаться за каждую минуту этого дня.
- Пока это все. Может, мне придется задать вам пару вопросов позднее. Ваша Честь, я хотел бы, чтобы этот чек сфотографировали.
- Хорошо, - согласился судья Осборн.
- Я останусь здесь, пока не получу чек обратно, - со свирепым видом заявил Эндикотт. - Я не возражаю, чтобы вы его фотографировали, но требую вернуть его мне.
- Мы сделаем фотостат в первый же перерыв, - успокоил его секретарь. - Это займет не более десяти минут.
- Прекрасно. Я думаю, мистер Эндикотт все равно хочет остаться на слушании дела, - заметил судья Осборн, улыбаясь Эндикотту.
- Меня это вполне устраивает. Я задержусь, - сказал Ральф Эндикотт и проследовал в дальние ряды зала, где сидели его брат и сестра.
- Лейтенант Трэгг, пожалуйста, вернитесь для дачи показаний, пригласил Гановер, и Трэгг снова уселся в свидетельское кресло.
- Господин лейтенант, я показываю вам сделанную под копирку копию письма, адресованного Марлин Марлоу, и спрашиваю, где вы ее взяли?
- Мне передал ее мистер Ральф Эндикотт.
- Что вы с ней сделали?
- Показал обвиняемой.
- А что она сообщила вам относительно письма?
- Призналась, что получила оригинал по почте и уничтожила его.
- Вы можете проводить перекрестный допрос, - обратился Гановер к Мейсону.
- Лейтенант Трэгг, вы заявили, что несколько раз спрашивали обвиняемую, выкладывала ли она теннисные принадлежности таким образом, как показывает фотография, рядом с дверцей шкафа, с целью подтверждения своего рассказа, и что она отказалась в этом признаться?
- Да.
- Вам не кажется, господин лейтенант, что подобная интерпретация является пристрастной и предвзятой?
- Что вы имеете в виду?
- Другими словами, у вас полностью отсутствовали доказательства, которые бы указывали на то, что обвиняемая поместила теннисные принадлежности рядом с дверцей?
- Я был абсолютно уверен, что она это сделала. Если Роза Килинг в предыдущий день написала ей это письмо и собирала вещи, чтобы уехать из города семнадцатого, и принимала ванну перед отъездом, то она, естественно, не планировала играть в теннис.
- Но, господин лейтенант, откуда вы знаете, что она собирала вещи?
- Она упаковывала два чемодана. Один из них был уже полностью готов, а второй - наполовину.
- Вы имеете в виду, что второй был наполовину _р_а_с_п_а_к_о_в_а_н_, не так ли?
- Я имею в виду, что он был упакован! Она упаковывала вещи.
- А откуда вы знаете, что она их не _р_а_с_п_а_к_о_в_ы_в_а_л_а_?
- А откуда я все знаю? - разозлился лейтенант Трэгг. - Доказательства на месте. Их можно увидеть. Женщина упаковывала вещи.
- Господин лейтенант, посмотрите вот на эту фотографию спальни. Я хочу обратить ваше внимание на стопку вещей, которые сложены на комоде.
- Да?
- Вы видели эти вещи?
- Да.
- Что это за вещи?
- Это вещи, которые она уже сложила и готовилась упаковать в чемодан.
- Вы внимательно рассматривали эту стопку? - спросил Мейсон.
- Да, господин адвокат.
- Вы не нарушали порядок, а только просмотрели?
- Я заглянул с одной стороны, с другой, просто, чтобы знать, что в ней.
- И что в ней оказалось?
- Нижнее белье, ночная сорочка, носовые платки, чулки и другие вещи.
- И они сложены по-разному, но внешние размеры всей стопки именно такие, как на фотографии, господин лейтенант?
- Да. Там есть маленькие вещи, как, например, носовые платки и нижнее белье, но внешние размеры всей стопки как раз подходят под размеры чемодана.
- И поэтому вы решили, что она собиралась класть эту стопку в чемодан?
- Да. Она сложила их таким образом, чтобы они точно вошли в чемодан.
- Вы считаете, что подобное возможно сделать?
- Конечно. Доказательства перед вами.
- Но разве нельзя интерпретировать эти доказательства таким образом, что эти вещи уже лежали в чемодане и она вынула их и оставила на комоде?
- Нет.
- Этот вопрос требует выводов со стороны свидетеля, - обратился Гановер к судье.
- Свидетель квалифицировал себя, как эксперт, - заметил Мейсон. - Он заявил под присягой, что усопшая упаковывала вещи, когда ее убили. Я хочу доказать, что он был не прав.
- Попытайтесь, - бросил вызов Гановер.