Страница 8 из 92
— Доверьтесь мне! Мы можем идти только одной дорогой, — шепотом сказал Антонио, — через подземелье, которое выведет из монастыря в поле.
— Да благословит и защитит тебя Господь, мой Мануэль! — произнесла Инес, еще раз оглянувшись на монастырь.
— Мы с вами, патер Антонио, — подтвердила Амаранта.
Инес стояла неподвижно, продолжая глядеть на темные здания монастыря.
— Кто знает, увидимся ли мы снова, — заговорила она. — Судьба разлучает нас и посылает тебе новые опасности! Я могу только молиться за тебя и всегда помнить о тебе! Я твоя, навеки твоя!..
— Умоляю вас, поторопитесь, донья Инес! — настойчиво повторил патер. — Слышите эти голоса? Карлисты приближаются.
— Я иду, — произнесла Инес.
Антонио повел женщин через сад к старой беседке. За этой беседкой находилась темная пещера. Там был вход в подземелье, некогда выстроенное монахами.
Теперь этим подземным ходом не пользовались, в монастыре знали только, что некоторые его части обвалились. Может, и совсем нельзя уже было пройти по этому ходу, но этого никто не знал наверняка, так как туда давно никто не заглядывал.
Антонио взял девушек за руки и ввел их в темную пещеру, а там он попросил их держаться к нему поближе.
В подземелье было темно и страшно, туда вели несколько каменных ступенек, покрытых скользкой глиной. Холодом и сыростью пахнуло на беглецов, но они не колебались.
Сначала Антонио, потом девушки вступили в страшную темную пасть подземелья, и дальше уже не могли видеть друг друга, а должны были двигаться ощупью.
Они шли все дальше и дальше, не зная, что ждет их там, впереди.
Пока Антонио уводил девушек, спасая их от карли-стов, Лоренцо разбудил Мануэля и сообщил ему о том, что случилось в монастыре.
— Вставайте скорее, дон Мануэль Павиа, и ступайте за мной, — сказал Лоренцо, — не забудьте, что вы послушник и называетесь Франциско.
— Что вы хотите делать, почтенный отец Лоренцо? И вы, и монастырь ваш в опасности из-за меня! Я не могу этого допустить! Я выйду к неприятелю!
— Вот этим-то вы и навлечете на всех нас настоящую беду! Нет, нет! Доверьтесь мне и ступайте за мной. Вы должны меня послушаться, иначе нельзя!
— Куда же вы меня ведете?
— В такое место, куда никогда не входят миряне; в тот склеп, где послушники готовятся к принятию монашеского сана. Там вы будете в безопасности, если только не выйдете из своей роли. Господь да простит мне это прегрешение, сделанное с доброй целью — спасти вас.
— Вы делаете для меня больше, чем смеете!..
— Дело идет о нашем общем спасении! Но торопитесь, иначе будет слишком поздно! Наденьте ваше платье и пойдемте!
Мануэль не колебался больше. Он поспешно оделся в приготовленное для него платье и преобразился в послушника, готовогО/Принять монашеский сан.
— Где же донья Инес и ее спутница? — спросил он Лоренцо.
— Патер Антонио уже позаботился об их безопасности. За них не бойтесь!
— Значит, мы разлучены и, может, никогда больше не увидимся!
Мануэль и отец Лоренцо покинули лазарет и направились к капелле, стоявшей недалеко от ворот.
Войдя в капеллу, Лоренцо провел Мануэля за алтарь. За алтарем была пристройка. В этой пристройке монах оставил Мануэля, попросив его молиться все время, пока он за ним не вернется.
Только Лоренцо вышел во двор, как к нему подошли карлисты, уже обыскавшие весь монастырь, но так никого и не нашедшие. Предводитель мятежников, с виду похожий на разбойника, обратился к Лоренцо.
— Мы ничего не нашли в монастыре, а это что там за здание? — спросил он, указав на лазарет.
— Это монастырская больница, — отвечал Лоренцо.
— Для больных монахов?
— И для бесприютных и несчастных.
— Для несчастных и бесприютных? Как же вы сердобольны! Нет ли в вашей больнице и сейчас кого-нибудь бесприютного или преследуемого?
— Вы сами убили настоятеля, а я не могу дать ответа.
— Мы убили? Что это значит? Вы нас учить хотите? Я наказал дерзкого монаха! Что с того, что вы нам не скажете? Мы поразвяжем вам языки, вы у нас разговоритесь! Веди нас в больницу! Мы посмотрим, что там за бесприютные.
Лоренцо не сопротивлялся больше, он знал, что в больнице уже никого не было.
Лоренцо повел солдат по кельям, которые они старательно обыскивали, прокалывая при этом постели и матрасы, дабы удостовериться, что никто там не спрятался.
После этого последнего обыска начальник послал несколько человек в сад, а сам пошел с Лоренцо через двор.
— Нет ли здесь еще какого-нибудь места, которое мы не обыскали, монах? — спросил он.
— Да, вон та капелла, — отвечал отец Лоренцо.
— И это все?
— Да.
— Ну, капеллу смотреть нечего, — сказал начальник, взглянув на часовню. — Но что за пристройка там, сзади? — вдруг спросил он.
— Это пещера спасения, — отвечал Лоренцо.
— Пещера спасения? Что это значит?
— Это то место, где послушники постом и молитвой готовят себя к принятию монашеского сана.
— И вы называете это место пещерой спасения? Что значит это название?
— Здесь человек спасается, а пещерой это место называется потому, что послушнику предстоит вытерпеть там много испытаний и лишений. Послушник должен быть воодушевлен непоколебимой верой и сильной волей, чтобы через все эти испытания достигнуть спасения.
— Сведите меня туда, — приказал начальник скорее из любопытства, чем из подозрения, что там может находиться дон Павиа.
— Я не смею вести вас туда, миряне не должны входить в святилище, — отвечал Лоренцо.
— А я приказываю тебе, монах, вести нас в пещеру спасения, — в сердцах воскликнул предводитель карли-стов. — Если будешь сопротивляться, мы убьем тебя. Есть там кто-нибудь теперь?
— Не знаю. Об этом спросите убитого настоятеля. Я только слышал, что на днях было назначено торжественное посвящение послушника Франциско.
— Ну, так он же должен быть там теперь! — воскликнул начальник и, обернувшись к своим товарищам, со смехом добавил: — Посмотрим хоть раз, что это за пещера и что в ней делают послушники! Пойдемте, братцы!
Патер Лоренцо, видя, что сопротивляться невозможно, решился, несмотря на свои опасения, вести мятежников в пещеру. Он страшно боялся, как бы, несмотря на происшедшую в доне Павиа перемену, они все-таки не узнали его. К. тому же он опасался, что Мануэль, исполненный тревоги о судьбе монастыря, может выйти из своей роли и отдаться в руки своих врагов. Однако делать было нечего, надо было повиноваться.
Карлисты последовали за Лоренцо и своим начальником в капеллу. Все еще смеясь и грубо переговариваясь, опустились они перед алтарем на колени, машинально произнося молитвы. Думали ли они о чем-нибудь в эту минуту, эти разбойники? Или их молитвы были бессодержательной болтовней?
Они вскочили и последовали за Лоренцо, который повел их в пристройку за алтарем. Тут было совершенно темно, так что ничего решительно нельзя было разглядеть, тогда как в капелле и днем и ночью горели свечи.
Вдруг патер Лоренцо открыл какую-то дверь.
Карлисты невольно подались назад и вскрикнули от удивления.
Яркий свет струился из кельи, открывшейся их глазам, пахнуло ладаном.
Посередине кельи стояло распятие, а перед ним раскрытый гроб, готовый принять мертвеца. Рядом лежала крышка гроба, на которой был изображен череп с костями, символ смерти.
Перед распятием и разверстым гробом стоял на коленях послушник. Лицо его, изможденное бдением и постом, было бледно. В знак данного им обета он был опоясан веревкой, стягивавшей власяницу.
Яркий свет горевших вокруг гроба свечей падал прямо на его лицо, руки его были молитвенно сложены, он, казалось, не замечал людей, стоявших в дверях.
Мануэль действительно молился Богу и благодарил Создателя за спасение Инес. Эта келья, это распятие, этот раскрытый гроб и ощущение опасности вызвали эту горячую молитву. Открытый гроб не пугал его, не страшила и близкая опасность!
— Послушник Франциско молится! — тихо заметил начальник карлистов. — Так это, значит, пещера спасения? Тут никого больше нет, кроме него. Пойдемте!