Страница 8 из 30
Старик улыбнулся ласково - рот у него расползся почти до ушей, нос сморщился, - но удовлетворился сосредоточенным вниманием публики, продолжил:
- Дальше жить по-старому стало невозможно. Сами посудите: раньше домовой свое хозяйство наперечет знал. Кастрюли там, ведра, печка русская, иногда корова или свиньи. Все несложно. А теперь? Телевизоры, комбайны всякие, холодильники, пылесосы, автомобили - ужас! Не сразу, правда, все это появилось. Постепенно, понемногу. Но уже тогда, в самом начале, стало нам ясно: нужна специализация.
- Какая специализация? - не понял Геша.
- Обыкновенная, - терпеливо пояснил Кинескоп. - Узкая. По профессии. А для этого учиться требовалось. Были, конечно, и консерваторы, ретрограды и рутинеры: дескать, жили по-старому - и неча менять. Где они теперь? Сгинули. Шуршат где-нибудь по лесам-болотам, прохожих-полуночников пугают. Ученье свет... Я тогда молодой был, головастый, по радиоделу пошел.
- А где учились? - скептически поинтересовался Геша. - Школа, что ли, специальная была?
- Зачем специальная? Обыкновенная - человеческая. Институт, университет, техникум - мало ли у вас учебных заведений? Всеобщее образование...
- Так с людьми и учились?!
- Не совсем с людьми... Можно, конечно, и с людьми, да только хлопотно. Документы нужны, на лекции ходи обязательно, на физкультуру - зачет по лыжам сдавай... Нет, ребяточки, гораздо спокойнее просочиться куда-нибудь в дымоход над аудиторией: и слышно, и видно - красота! Так пять лет и проучился. И все так же, не лентяйничал. А что диплома нет - так не за бумажку старался. Нам бумажка без надобности, нам знания нужны. А бумажка ваша - это видимость одна...
- В каком институте курс слушали? - официальным тоном спросил Геша.
- В радиотехническом. Но это позже. А поначалу в радиомастерской знаний набирался. Я ведь до телевизора в радиоприемнике работал. А потом переучился.
- А что же вы все в кавээне?
Кинескоп потупился, засопел. И Кеша остервенело посмотрел на Гешу, задавшего явно бестактный вопрос. Но старик перехватил взгляд, сказал успокаивающе:
- Да ничего, верный вопрос... Стар я, ребяточки, и склероз уже проглядывается, и соображаю туго. Поздно переучиваться. Содержу кавээн в порядке, и ладно... Вроде бы неплохо работает телевизор, а, Геша?..
- Неплохо, - сказал бестактный Геша. - Только ж это я его ремонтирую.
- А вот врешь! - возмутился Кинескоп. - Ты его не ремонтируешь, ты его реконструируешь. А скажи честно, разве ж он сам отказывал когда-либо?
- Да вроде нет... Схема у него хорошая.
- Схема... - протянул старик. - Духи в этих развалюхах хорошие были, энтузиасты. Да что говорить, это ж мы телевизорную промышленность начинали. Только кто поумней - давно дальше пошли. Вот дружок мой, Реле, тоже в кавээне начал. А теперь где? Теперь он всей системой промышленного телевидения в универмаге "Москва" ведает. Был я у него, смотрел, прекрасный специалист. А учились вместе... Или вот Регистр. В телецентре устроился, в Останкине. Он меня на экскурсию водил, показывал, объяснял, да все зря: отупел я, что ли... - И Кинескоп заплакал.
Плакал он жалобно, утирал кулачком слезы, буквально-таки ручьями бегущие по коричневому сморщенному личику, всхлипывал, сопел.
Кеша с Гешей бросились к нему, начали утешать. Кеша из кармана платок достал - не очень чистый, даже грязноватый скорее, совал старику:
- Вот платок, возьмите... Да не расстраивайтесь вы, честное слово! Подумаешь, телецентр! Там все новенькое, да и меняют оборудование каждый день. Тоже мне работа - не бей лежачего. Вот кавээн - это дело!..
Нехитрые Кешины утешения неожиданно подействовали. Кинескоп перестал реветь, взял платок, вытер слезы, сложил его аккуратно, но Кеше не отдал, себе в карман сунул. Может, по рассеянности.
- Дело, говоришь? Верно... Да я не о том жалею. Я о потерянном времени жалею. Какие возможности! - Он всплеснул ладошками: - Учись не хочу. Вон мои кореши в большие люди вышли. Один турбину на Красноярской ГЭС обслуживает шутка ли! Другой в Ту-114 летает - тоже пост! А третий... До него и не добраться: всем московским метро ведает, у него самого сотни две духов в подчинении. А все потому, что учился. Ни на минуту самосовершенствования не прекращал. - Кинескоп поднял вверх указующий перст и потряс им значительно.
- Там же начальник есть! - удивился Кеша. - Начальник управления...
- "Начальник"... - передразнил его Кинескоп. - Так то человек, а это дух. Ты, брат, не путай людей с духами. У вас свои функции. У нас - свои.
- Выходит так, - сказал Геша. - Раз метро хорошо работает, в том заслуга вашего приятеля.
- А как же? Вестимо дело. И помощников его.
- А люди ни при чем?
- Не понимаешь ты меня, парень. А вроде не дурак... Если люди без души к делу относятся, так там и духам делать нечего: не пойдет дело. А работает с душой человек, у него дело спорится. И дух ему тогда во всем помогает. Я разве сам лампу в телевизоре сменить могу? Не могу. Я могу ее подольше работать заставить - это да. Так не вечно же... И разве не было у тебя так: смотришь ты телевизор и вдруг подумаешь, что неплохо бы такую-то лампу заменить? А, было?
- Было, - сознался Геша.
- Вот, - удовлетворенно хмыкнул старик. - Это ж я тебе подсказывал.
- Телепатия? - Кеша даже вперед подался.
- Вроде бы, - поскромничал Кинескоп. - Обычная штука... И везде так же: духи все наперед знают и толковым людям помогают. В контакте работаем.
Тут Геша руку поднял, как будто на уроке в школе:
- А у нас в квартире еще духи есть?
Кинескоп помялся, пожевал губами.
- Так, чтоб постоянных, - двое нас. А приходящие есть.
- Кто же?
- Дух телефонной сети. Который за подстанцию отвечает. Он и к тебе, Кеша, заглядывает... А живет вот этот... - Он кивнул на выключенный магнитофон.
- А где он? - Кеша и Геша даже в один голос спросили это.
- Ушел, - грустно сказал Кинескоп. - К тебе, Кешка, ушел.
- Да ну? А зачем?
- Брат у него там живет. У тебя то есть...
- В магнитофоне?
- Ну да... Они духи хорошие, добрые, грамотные. Хотя и молодые. Твой, бывает, и к нам заходит. Все ко мне пристают: расскажи да расскажи, как раньше духи жили. А расскажешь - смеются: темные вы, дескать, были, страшно подумать!.. Твой-то, Кешка, вообще головастый малый. Он у тебя и за магнитофоном следит, и в телевизоре кумекает.