Страница 62 из 66
- Что-то я не совсем тебя понимаю, милая сестрица, - пробурчала Ольга.
- Сейчас объясню. После гибели твоего супруга князя Григория престол в Белой Пуще остался пустой, и теперь там правит Семиупырщина. Поскольку князя Григория больше нет, то появилась возможность изгнать упырей и вернуть законную власть.
- Так за чем же дело стало? - прогудел Полкан.
- А уж мы подсобим! - грозно захохотал Беовульф. - Правда, доблестные рыцари?
- Тише, тише! - испуганно замахал руками король Александр. - Неровен час, в Белой Пуще узнают...
- А борьбу с упырями должен возглавить кто-то из князей Шушков, продолжала Марфа. - Для того-то и расколдовали сначала меня, а затем вас. До сего дня я являлась единственной законной наследницей, но теперь ею стала ты, Ольга!
- Я? - удивилась Ольга.
- Ну конечно, - подтвердил Перемет. - Ведь ты же дочка и наследница князя Ивана Шушка.
- Али забыла за двести-то годков? - подпустил воевода.
Ольга как-то сразу приосанилась, ее облик стал более величественным, а взгляд из-под густых бровей - строгим и властным:
- Ну что же, если Отечество возлагает на меня сей долг, то я не вправе от него уклониться. - Княжна возвысила голос. - Я, княжна Ольга Ивановна, объявляю о вступлении в законные права главы княжества Белая Пуща и о начале справедливой борьбы за изгнание из моей Родины всех захватчиков, всех бесов и вурдалаков!
Эти слова были встречены бурными рукоплесканиями господ рыцарей. Возможно, не один из них в этот миг подумал: "Эх, такого бы нам правителя. А от Александра разве дождешься решительных действий?". Сам же Александр слушал выступление княжны с видом несколько испуганным. Заметив это, Чаликова что-то шепнула на ухо Ольге.
- Разумеется, я не вправе злоупотреблять гостеприимством Его Величества, - продолжала законная правительница, - особенно учитывая его зависимость от наследников князя Григория... Так называемого князя Григория, поправила себя Ольга. - Но я торжественно объявляю, что в будущем отношения между Белой Пущей и Новой Ютландией будут строиться исключительно на основе равноправия и добрососедства.
Разумеется, эти слова княжны также были встречены рукоплесканиями рыцарей и выкриками: "Да здравствует княжна Ольга!"
- А посему я решила при первой возможности перебраться в Царь-Город к брату Дормидонту. Ты, Полкан, назначаешься моим советником по ратным делам. А когда у нас появится своя дружина, станешь полноправным воеводой.
- Слушаюсь, княжна, - поклонился Полкан.
- Тебе же, боярин Перемет, предстоит отправиться моим посланником в ближние и дальние страны, дабы объявить о восстановлении законной власти и искать помощи для нашей борьбы с вурдалаками.
- Как прикажешь, княжна, - ответил боярин Перемет.
Вдруг подал голос домовой Кузька:
- Княжна, дозволь слово молвить.
Ольга оглянулась. На помощь Кузьке пришла Марфа:
- Это наш домовой, Кузьма Иваныч. Он минувшей ночью меня от лютой смерти выручил.
- Вот я как думаю, - заговорил Кузька, - что и мы, то бишь нечисть положительная, ну там лешие, водяные, кикиморы, добрым людям никогда ворогами не были. А как пришел Григорий да своих вурдалаков привел, то и нам совсем житья не стало. Знаешь, сколько наших в соседние страны бежать должны были!..
- Не пойму я, Кузьма, к чему ты клонишь, - перебила Ольга, почуяв, что домовой, одобряемый общим вниманием, готов произнести целую речь.
- А чего тут не понять? Как мы претерпели от Григория больше всех, то и помощниками тебе будем самовернейшими! - заявил Кузька.
- Ну вот и прекрасно, - попыталась улыбнуться княжна. Правда, с непривычки улыбка получилась более похожей на оскал средней головы Змея Горыныча. - Вот ты этим и займись.
- Я? - так и подскочил Кузька. - А что ж, займусь. Для начала наведаюсь в корчму к лешему, а у него русалки знакомые, они эту весть куда хочешь донесут...
- Ну, так и сделаем, - кивнула Ольга. И, спохватившись, обернулась к Александру: - Извините, Ваше Величество, и вы, славные рыцари, что нарушила ваше праздничное пирование. А мне и впрямь почивать охота. Счастливо оставаться.
И Ольга, еще раз величественно кивнув всему собранию, княжеской поступью покинула залу.
- Ну вот, еще одно удачное расколдование, - весело заметил король, когда двери за Ольгой закрылись. - Думаю, по этому поводу стоит поднять кубки.
- Всенепременнейше! - подхватил Беовульф. И вдруг спохватился: - Ваше Величество, а можем ли мы тут пировать, пока не решен еще один вопрос?
- О чем вы? - недоуменно обернулся Его Величество.
- Ну разумеется, о Его Высочестве Викторе. Мы так и не решили, что с ним делать. - Беовульф поставил на стол полный кубок, чего с ним никогда еще не случалось.
- Мы же, кажется, пришли к общему решению - отрубить голову, - напомнил почтенный Зигфрид. - Если, конечно, Ваше Величество не решит как-либо иначе.
Король задумался. В зале повисла гнетущая тишина. Марфа подалась вперед, но Надя незаметно удержала ее за руку.
Наконец король нарушил молчание:
- Господа, вы возлагаете на меня непосильную ношу - решать участь своего близкого родственника. Но я не вправе от нее уклоняться. Однако предварительно хотел бы выслушать мнение всех, находящихся здесь.
- Голову отрубить, что ли, - задумчиво протянул Беовульф. Правда, в его голосе не слышалось прежней решимости. Видимо, первая злость уже прошла, а умеренная выпивка в сочетании с обильной закуской настроила славного рыцаря на более миролюбивый лад.
Из-за стола поднялся дон Альфонсо, который с самого начала выступал против смертной казни в любом виде:
- Ваше Величество, ну какой прок, если мы отрубим Виктору голову? Богатства в стране прибавится, что ли? А давайте лучше отправим его канавы копать - все польза для дела!
- Не, ну это уж вы хватили, - вступил в спор славный Флориан. - Где ж видано, чтоб уроженец королевского рода канавы копал? Это просто позор на весь мир!
- Ну хорошо, а что скажут дамы? - спросил король, убедившись, что господам более сказать нечего.
- А может быть, друг мой, ты его простишь? - неуверенно произнесла Катерина. - Ты ведь сам говорил, что Виктор на это пошел не со зла, а единственно по искушению князя Длиннорукого.