Страница 131 из 156
49
Я рассчитывал, что воздуха в аквалангах нам хватит по крайней мере на половину пути, но расстаться с опустевшими баллонами пришлось гораздо раньше. Анна снова тонула, кричала, билась в моих объятиях, отказываясь бороться за жизнь, и я снова проводил жесткую терапию, топил, дергал ее за волосы, успокаивал, убеждал… Мы провели в воде почти весь день, и только ближе к вечеру наше жалкое трепыхание в километре от берега заметили с вышки спасательной станции и выслали за нами моторную лодку. После пережитых событий у меня возникла стойкая аллергия на моторки, и я не сразу поднялся на ее борт. Один из спасателей что-то кричал мне, протягивал руку, но я с опаской смотрел на него красными, воспалившимися глазами и бил его по руке. Анну спасатели просто втащили в лодку — она почти не подавала признаков жизни.
Ребята попались на редкость добросовестные. Я давно не видел, чтобы кто-нибудь так самоотверженно трудился задарма. С Анны они быстро стащили джинсы и майку и стали в четыре руки растирать ее. Когда лодка на малом ходу причалила к уже безлюдному пляжу, моя подруга была способна самостоятельно выйти и добрести до медпункта. Мне дали большое сухое полотенце. Я завернулся в него и пошел вслед за Анной. Один спасатель последовал за нами, а второй погнал лодку к гаражам.
Мы сидели с Анной на топчане, покрытом простыней и прозрачной клеенкой, и хором дрожали. Организм вырабатывал тепло, и все мышцы наших истощенных тел трудились, как поршни двигателя.
— Ну, вы даете ! — все время восхищался спасатель, который привел нас в медпункт. — Как вы умудрились так далеко заплыть?
— Уснули на надувном матраце, — ответил я. — Течением отнесло…
— Что, оба уснули на одном матраце? — усмехнулся спасатель и налил нам по стакану водки.
Я стал приходить в себя и ориентироваться в обстановке. Те парни в черных майках не для того положили на Диком острове четверых своих бойцов, чтобы дать нам спокойно уйти. Я вскочил на ноги, подошел к дверному проему, отвел марлевую шторку в сторону, посмотрел на окутанный сумерками пустынный пляж.
— Вы не могли бы одолжить мне это полотенце до завтра? — спросил я у спасателя. — Моя одежда затонула…
Наверное, у меня был настолько несчастный и испуганный вид, что спасатель поспешил помочь.
— Я вам дам шорты и майку! Почти новые! — Он кинулся в подсобку и добавил оттуда: — Я их недавно стирал. И можете не возвращать, ходите, сколько надо, а потом выкиньте!
Он вынес мне одежду. Я быстро облачился в белые трусы и бордовую майку.
— А обувь… — произнес спасатель, глядя на мои босые ноги и покусывая губы. — Может быть, найду шлепанцы. Знаете, отдыхающие часто оставляют тапочки на пляже, мы их подбираем и ждем, когда хозяин отыщется.
Я отрицательно покачал головой, снова кинул взгляд на пляж и тронул Анну за плечо.
— Пойдем, Анюта.
Ее все еще колотила крупная дрожь. Анна отрицательно покачала головой и с трудом произнесла:
— Е-е-еще водки… пож-ж-ж-жалуйста… От предчувствия беды мне стало даже жарко.
Я схватил Анну за руку и потянул ее к выходу силой. Она взвизгнула, высвободила из-под одеяла руку и ударила меня.
— Уйди-и-и! Не пойду никуда-а-а!..
— В самом деле, — вмешался спасатель. — Посидите еще. Ваша девушка сильно переохладилась. Ее следовало бы растереть спиртом или скипидарной мазью.
Я не слушал его. Снова взял Анну за руку и сжал ее до боли.
— Анна, мы должны идти!
Она крутила головой, морщилась, хныкала, а когда я заставил ее подняться с топчана, снова пронзительно закричала:
— Куда ты меня тянешь?! Я не хочу больше в море! Отпусти меня, я хочу остаться здесь! Мне холодно!
— Послушайте! — крикнул спасатель, пытаясь отгородить от меня Анну. — Оставьте ее в покое! У вас нервное переутомление!
Мне показалось, что я услышал, как со стороны набережной раздался тихий скрип тормозов автомобиля. Оттолкнув спасателя, я схватил Анну в охапку. Она закричала с такой силой, что у меня заложило ухо. Спасатель неожиданно двинул меня кулаком в челюсть — не сильно, словно предупреждая, что следующий удар будет более убедительным. Анна тотчас добавила с другой стороны. Она ничего не соображала, не понимала, что мы были на волоске от смерти, а спасатель ничего не знал. «Он простит меня, когда узнает все», — подумал я и, резко развернувшись корпусом, крепко въехал ему кулаком в подбородок. Спасатель оказался крепким парнем и устоял на ногах. Если бы я в этот момент опустил руки, он быстро бы привел меня в горизонтальное положение. Я ударил его еще раз — по левому уху и завершил наш спор прямым ударом тыльной стороной ладони по переносице. Несчастный спасатель, вытащивший нас из воды, сбивая табуреты, стулья и вешалку, грохнулся на пол.
Я взял мокрые джинсы Анны, обвязал их вокруг пояса, присел перед девушкой, смотревшей на меня совершенно безумными глазами, обхватил ее за ноги, оторвал от пола и закинул девушку на плечо, как это делают джигиты, воруя невест. Выбежал на пляж, кинулся, увязая в остывшем песке, в сторону, к напоминающим гробы лодкам, лежащим на металлических опорах днищем кверху, упал на колени перед первой попавшейся и стал заталкивать под нее Анну. Она тихо поскуливала, вяло сопротивлялась, кидала мне в лицо песок, и все же мы оба благополучно скрылись под надежной крышей. А главное — вовремя.
Я закрыл ладонью рот Анне, слегка приподнял ее голову, чтобы она могла все увидеть своими глазами. С парапета на пляж спрыгнул человек в курточке и темных брюках. Руки его были опущены в карманы. Не торопясь, глядя по сторонам, он подошел к двери медпункта, сдвинул марлю, вытянул руку с пистолетом вперед и дважды выстрелил. От каждого выстрела Анна вздрагивала, словно кто-то невидимый толкал ее в спину. Так же спокойно и неторопливо убийца спрятал пистолет в карман, повернулся лицом к морю, сплюнул под ноги, посмотрел в сторону Крепостной горы, затем — в нашу. Кажется, взгляд его остановился на лодках. Мы с Анной перестали дышать. Человек, снова опустив руки в карманы, медленно пошел в нашу сторону. Он понял, что вместо меня убил случайного человека? Он заметил нас? Я почувствовал, как напряглась шея Анны. Похоже, я невольно сдавил ее своими пальцами.