Страница 2 из 100
— Пожалуй, я пришлю тебе не коньяк, а «Момент», — не вытерпел я. — Заклеишь себе рот и сразу перестанешь кашлять.
Мы с Никулиным привыкли к подобной манере общения, но еще ни разу я не кидал трубку, не попрощавшись. Достала меня эта Ирина! Ну в чем, в чем я виноват перед ней? Обещал позвонить? Да, обещал, но на леднике я работал, как раб, и мне было не до звонков. У меня из головы не выходили несчастные люди, чья жизнь оборвалась так страшно и трагически. А Ирина, подумаешь, волновалась за меня! Это ее проблемы. Я же не виноват, что у нее нервы ни к черту.
Я ходил вокруг телефонной трубки, как сапер вокруг мины неизвестного производства. Браться за нее или не стоит? Или все-таки рискнуть?
— Я сегодня не приеду, — сказал я Ирине, как только услышал ее тихий, бессильный, не отражающий никаких чувств голос.
— Правильно! — вдруг с неожиданной твердостью ответила Ирина. — И не надо! Отдыхай. Что тебе здесь делать?
— Понимаешь, я неважно себя чувствую.
— Я так и поняла!
Я знал, что если в нашем разговоре возникнет хотя бы короткая пауза, Ирина немедленно положит трубку.
— Работа была адская, — сказал я, надеясь пробудить в Ирине сострадание, заложенное в каждой женщине генетически. Прижав трубку к уху плечом, я потянулся к бутылке, плеснул себе в бокал. — Но откопали только два обломка машины да несколько стволов деревьев… Алло, ты слушаешь меня?
— Слушаю.
— Пробурили три шахты, но резко потеплело, и в двух обрушились стены. Потом приехали спецы из эмчеэс и запретили продолжать поиски до следующей осени. Я чувствую себя выжатым как лимон. Сил никаких.
— Естественно. Тебе надо обязательно сходить в поликлинику.
Раньше она бы сказала: «Хочешь, я приеду к тебе и побуду с тобой?» Сейчас же старательно показывала, как холод безразличия сковывает ее душу. Голос выдержанный, ровный, в нем сквозит насмешка. Нет, не насмешка, скорее, презрение. Но ведь я не слепой, я вижу ее насквозь, я знаю, что она очень соскучилась по мне.
Я положил трубку и выпил коньяк. Может, в самом деле, сходить к психиатру? Трубка вдруг пронзительно запищала в моих руках. Глянул на дисплей, где высветился номер. Опять Ирина! Не дай Бог скажет: «Хочешь, я приеду к тебе и побуду с тобой? »
— Я совсем забыла, — произнесла она тем же подчеркнуто холодным тоном — значит, можно вздохнуть с облегчением, она вовсе не собирается приехать, — звонил какой-то мужчина, спрашивал тебя..
Мурашки по коже от такого голоса! Словно электронная подсказка в боевых самолетах: «Убери шасси!», «Аварийный остаток топлива!» Раньше Ирина говорила со мной другим голосом. Ей запросто можно было работать на киностудии и озвучивать красавиц в постельных сценах. Мне все время казалось, что Ирина нарочно разговаривает со мной неким особым, волнующим тоном, разбавляя слова томным дыханием, делая головокружительные паузы между фразами. О, именно эти паузы впечатляли меня больше всего! Это ж надо уметь так молчать!
— И что этому мужчине надо было? — спросил я, пытаясь догадаться, зачем она мне позвонила.
— Он не сказал, но очень настойчиво просил твой домашний адрес и номер мобильного телефона. Если он еще раз позвонит, дать?
— Не надо! Предложи ему свою помощь. Скажи, что ты такой же частный детектив, как и я…
— Нет, ему нужен только ты. К тому же я больше не частный детектив.
— То есть? Как это понимать? А кто же ты?
— Я ухожу.
— Куда, Ириша?
Она ответила не без удовольствия:
— На руководящую и более высокооплачиваемую должность.
Вот это номер! Такого поворота событий я не ожидал. Видимо, Ирина крепко обиделась на меня.
— Что ж, это твое право, — ответил я. — Хотя такие решения нельзя принимать сгоряча…
— Только, пожалуйста, не надо давать мне советы, — оборвала меня Ирина. — Мое дело предупредить тебя.
— О чем предупредить, Ириша?
— Второй день под окнами офиса стоит машина.
Черная «девятка» с тонированными стеклами. Скорее всего, из нее следят за твоим агентством.
«Твоим агентством»… Детский сад какой-то! Отдавай мои игрушки и не писай в мой горшок. Наш разговор закончился. Ирина предоставила мне возможность послушать короткие гудки. Буженина из свиного окорока, который я, следуя старинному рецепту, натер солью, перцем и базиликом, подгорела в духовом шкафу. Я выставил дымящийся противень на подоконник и распахнул окно. Все будет хорошо. Все вернется в прежнее русло. Никуда Ирина не уйдет. Потому что не может жить без меня, этакого единственного и незаменимого плейбоя.