Протекторат

— Да, вы правы, мичман, — согласился он. — Однако вернемся к мисс Симпсон. Продолжайте.

— Собственно, продолжать нечего. Еще минут десять после ухода синьорины Монтанари она сидела за столиком в кафетерии, затем пошла в туалет и скрылась.

— Как вы думаете, мы еще увидим ее?

Джустини пожала плечами:

— Трудно сказать, коммодор. Это зависит от того, на кого она работает. Если мисс Симпсон нанята для убийства адмирала Сантини, то возвращаться на корабль ей нет смысла. Ее миссия потерпела фиаско, и она это прекрасно понимает. Но если ее цель — лишь сбор информации, тогда все может быть. Нам остается только ждать.

Келли Симпсон так и не появилась. Катер с эсминца до последнего прождал ее у причала и вернулся ни с чем, а Конте, следуя установленным правилам, сообщил властям Эль-Парадисо о пропаже пассажира, правда, умолчал о том, что за оным пассажиром велась слежка. Как капитан судна, он был обязан провести и собственное расследование, поэтому, когда корабль перешел в овердрайв, лег на намеченный курс и начал набирать скорость, пригласил к себе для разговора посланника.

Мишель Тьерри был откровенно удивлен исчезновением своей помощницы и ничего полезного для следствия сообщить не мог. Он без утайки рассказал, что в последний раз видел Келли Симпсон в ресторане «У дона Педро», однако не присоединился к ней, так как по ее поведению понял, что она хочет побыть одна. Тем не менее у Конте создалось впечатление, что Тьерри чего-то недоговаривает об этой встрече, скрывает что-то важное, и оттого чувствует себя крайне неловко. Его попытки мягко надавить на посланника успеха не принесли — после этого Тьерри окончательно замкнулся и заявил, что больше ничем помочь не может.

Также Конте собирался допросить Еву Монтанари и ее подругу Викторию Ковалевскую, которые были последними, кто общался с Келли Симпсон, однако тут ему пришлось подождать до утра, поскольку уставшие за день девушки еще до старта отправились спать. Беседа с ними состоялась лишь после завтрака, когда они, собственно, и узнали, что Келли отсутствует на корабле. Ева довольно подробно рассказала Конте о том, как встретила мисс Симпсон в аэропорту и о чем они с ней говорили. Ничего странного, а тем более подозрительного, в ее поведении она не заметила. Келли была в своем обычном репертуаре — веселая, словоохотливая, даже немного навязчивая; если у нее и были какие-то планы, помимо намерения вернуться на корабль, то она их ничем не выдала.

Виктория Ковалевская в течение всего разговора помалкивала, так как прежде не знала Келли Симпсон и ничего конкретного сказать о ней не могла. Впрочем, Конте пригласил ее не для расспросов об исчезнувшей помощнице посланника; просто он решил воспользоваться удобным случаем, чтобы лично познакомиться со своей новой пассажиркой и посмотреть, что она собой представляет. В результате таких «смотрин» он окончательно укрепился в мысли, что совершил непростительную ошибку, согласившись взять ее на корабль.

«Плохи дела, — заключил Конте, когда девушки, попрощавшись, покинули рубку. — Эта куколка вполне способна за время полета перебаламутить весь экипаж. Мне следовало посмотреть на ее фотографию, прежде чем поддаваться на уговоры Евы. А теперь уже поздно. Теперь только держись… Да уж, не зря говорили древние, что женщина на корабле приносит несчастье. Конечно, не каждая женщина, но такая — безусловно…»

Минут через десять в капитанскую рубку явился старпом Василов. Еще до того, как он отдал честь и приступил к докладу, Конте понял, что у его помощника возникли очередные проблемы с экипажем — на лице лейтенанта-командора застыло обычное в таких случаях виноватое выражение, а взгляд растерянно метался из стороны в сторону.

— Капитан, — робко произнес он, — разрешите поговорить с вами как с частным лицом. Впоследствии, если вы потребуете, я изложу существо дела в официальном рапорте.

Конте мысленно вздохнул.

— Хорошо, Билл, садитесь и рассказывайте. Василов опустился в кресло для посетителей, которое недавно занимала Ева Монтанари, снял форменную фуражку, нервным жестом пригладил свои коротко остриженные светло-рыжие волосы и неуверенно заговорил:

— Я насчет мертвеца, капитан. Того, которого обнаружил старший лейтенант Костелло.

«Как, еще одного?!» — чуть не вырвалось у Конте, и лишь с некоторым опозданием он сообразил, что речь идет о первом (и, к счастью, пока единственном) мертвеце на борту его корабля.

— Я слушаю вас, Билл. Что вы можете сообщить по этому поводу?

— Я… в общем… — замялся старший помощник. — Короче, это сделал я.

Конте пристально посмотрел на него:

— Вы хотите сказать, что убили того человека?

— Ну… Да, капитан, так точно. Я хотел арестовать его, но он оказал сопротивление и… вот так получилось.

Между ними повисло напряженное молчание. Уильям Василов вертел пальцами пуговицу кителя, избегая встречаться взглядом со своим капитаном. А Конте отчаянно боролся с искушением схватить старпома за грудки, хорошенько встряхнуть его и в самых резких выражениях высказать ему все, что он думает о бесхребетных слизняках, которые уклоняются от ответственности за свои же собственные поступки. Добро бы еще так смалодушничал рядовой член экипажа — но не старший помощник капитана, второе лицо на корабле, человек, от которого зависело поддержание дисциплины и порядка на борту…

«Ну, за что мне такое наказание?! — думал Конте, глядя на Василова с легким отвращением. — Чем я прогневил судьбу, что она послала мне в подчиненные такого олуха?..»

А вслух отрывисто бросил:

— Рассказывайте!

Василов глубоко вдохнул, набираясь смелости.

— Все началось еще на Терре-Сицилии, за девять дней до нашего отлета с планеты. Как раз тогда мне присвоили звание лейтенанта-командора и я пригласил нескольких своих друзей отметить это событие. В тот вечер мы хорошенько повеселились и… м-э…

— Напились до чертиков, — подсказал Конте.

— Совершенно верно, капитан. Не буду говорить за других, но сам я здорово перебрал. На некоторое время я даже отключился, чего раньше со мной никогда не бывало. Очнулся я лишь в такси, когда оно подъезжало к дому, где находилась моя квартира. Рядом со мной была незнакомая девушка — на следующий день друзья мне рассказали, что мы встретили ее в одном из баров, она, что называется, сразу запала на меня, и вскоре мы вместе ушли. Словом, обычное пьяное приключение… вот только его продолжение было не совсем обычным. Девушка помогла мне выбраться из такси и довела до дверей квартиры. К тому времени я уже немного очухался и обнаружил, что она очень красивая. Естественно, я предложил ей зайти, девушка согласилась, и, когда мы оказались в квартире, я попытался затащить ее в постель. — Рассказывая об этом, Василов потупил глаза и густо покраснел. — Девушка тут же влепила мне пощечину, выхватила из сумочки парализатор и заявила, что пришла не для того, чтобы… гм-м… чтобы трахаться с пьяными свиньями. После чего предупредила, что во время остановки на Нью-Джорджии неизвестный злоумышленник — это ее собственное выражение — попытается подбросить на борт «Отважного» бомбу… Она даже назвала точное место, куда он ее положит, — ремонтный бокс холодильного отсека генератора. Затем она ушла, и больше я ее не…