Страница 5 из 95
Центральный городской базар был колоссален в своих размерах. Как жирная клоака, он расплылся на многие пространства у нижнего края города, год от года пожирая все новые территории вокруг, вместе с жизнями населяющих их людей. Базар состоял из множества отдельных рынков, соединенных проходами, но в целом представлял собой единый спутанный лабиринт торговых рядов до отказа забитых людьми и товаром. Этот грохочущий, скрипящий, чадящий механизм, будто составленный из множества плохо подогнанных друг к другу шестеренок, оживал как фантастический демон каждым ранним утром каждого дня, и все благодаря напряжению мускулов рук и ног, и глоткам тысяч ртов людей, его населяющих. Каждую секунду полноводные реки покупателей свежей кровью вливались в жернова базара через несколько ворот, потом разделялись на ручейки по узким рядам, чтобы через некоторое время снова слиться или заблудиться в завихрениях поворотов и тупиков.
Базар стоял тут давно, кажется, что целую вечность. Ведь представить сложно, чтобы столь обширная и сложная система сооружений могла быть построена быстро. Но все началось лишь около двух десятков лет назад, когда администрация города решила выделить небольшой участок земли для продавцов одежды. Со временем торговцев и покупателей становилось все больше, хаотично пристраивались новыми рынками прилегающие пустыри, пока базар не превратился в крупнейший торговый центр региона, где наживались состояния и находили работу тысячи приезжающих на заработки людей.
Работа на базаре находилась для всех, для большинства малооплачиваемая, но позволяющая каждому получить свой кусок хлеба. На вершине пирамиды находились владельцы рынков и складов. Они снимали самую обильную пену с бурлящего деньгами базара. Задача этих людей заключалась лишь в регулярном собирании платы с торговцев и арендаторов, и, изредка, в поддержании вверенных структур в состоянии, минимально достаточном для их дальнейшего функционирования. Они были неприлично богаты и их капитал стабильно рос, невзирая ни на какие потрясения, случающиеся за стенами базара. Дальше в пищевой цепи шли оптовые поставщики, скромно спрятавшиеся в прохладе крытых складов. Они не связывались с розницей и без шума делали деньги, продавая товар крупными партиями мелким реализаторам. Наконец были сами розничные реализаторы, рядовые солдаты пехоты торговли, его пыльные ступни. Денег у них было меньше, чем у первых и вторых, но их бизнес был прост и не затратен. Всю эту торговую армию обслуживали когорты обслуживающего люда. Они убирали мусор, носили грузы, готовили еду, парковали автомобили и успокаивали редкий зуд совести, принимая подаяние.
Почти посередине базар разрезала единственная дорога, ведущая в город. Она с раннего утра и до позднего вечера была переполнена транспортом. В самые жаркие часы-пик путь от одного конца базара до другого, длинною не более пяти километров, занимал около часа, сводя пассажиров с ума и истощая их жизненные силы. По краям часть дороги занимали ряды припаркованных автомобилей, поставленных так плотно, что пешеходам приходилось сходить с тротуара на обочину, рискуя в лучшем случае испачкать одежду о железо проезжающих мимо машин, а в худшем – быть сбитым одной из них.
Энергия множества людей, отчаянно пытающихся заработать, создавала тут атмосферу нервозной суматохи. На базаре все куда-то торопились, ругались, пихались и пропихивались. Лица людей были серы, напряжены и суровы. То и дело вспыхивали огоньки ссор. Некоторые из них быстро затухали, а некоторые разгорались до неприлично скандальных и крикливых баталий. И даже небо было неблагосклонно к этой земле. Воздух тут почти всегда был грязен, насквозь пропитанный вонью выхлопных газов, и дуновения ветра, бывало, не доносилось чтобы развеять ядовитый туман.
Зарабатывать на жизнь торговлей на базаре было делом стойких. Летом между рядами из грузовых контейнеров, кое-где прикрытых заплатками пластиковых навесов, воздух прожаривался до состояния удушающего марева. Истекающие потом и хватающие ртом разреженный воздух торговцы безуспешно спасались включенными на полную мощь вентиляторами. Зимой же на рынках было смертельно, оглушительно холодно. Металл контейнеров и недостаток солнечного света превращали ряды в промозглые могильники. Силуэты продавцов увеличивались вдвое под слоем теплых курток и свитеров, руки заматывались в варежки, а ноги обувались в неуклюжие унты. Но люди привыкали. Базар давал работу и возможность выжить. Сменялись сезоны и трудности становились привычными. Жизнь людей шла своим чередом.
Мария прошла через одни из ворот и тут же утонула в водовороте людей, потащившем ее вглубь базара. Она никогда не бывала в таком людном и шумном месте, и ее голова закружилась от шума и суеты вокруг, лишив ориентации. Ногу девушки дважды переехали громыхающими железными тележками проносившиеся мимо носильщики. С горловым рыком они кричали «Дорогу!», но она не успевала вовремя отскочить. И теперь одна туфля была измазаны грязью, а нога болела от ушиба. Также она то и дело сталкивалась с раздраженными спешащими покупателями и с торговцами мелким товаром и их переносными лотками. Аромат дымных мангалов с гирляндами жареного мяса и дух свежих лепешек, приправленных луком, из глиняных печей, сводили спазмами голодный живот. Ее одежду то и дело тянули немытые руки экзотического вида женщин с грудными детьми на руках, калеки и нищие самого разного вида, жалобно просящие подаяния. А из замусоренных, воняющих мочой тесных закутков между рядами на нее исподлобья смотрели опасного вида мужчины, пряча взгляд и огоньки сигарет в ладонях - базарные карманники и аферисты, высматривающие очередную жертву.