Страница 28 из 95
- Это победа, сестренка! Это победа! Я взяла поганца за яйца! Сколько он мне обещал?!! А? Сколько лапши мне вешал?!! Наконец, я добилась своего. Буду жить как человек, в городе, в своей квартире. Зарабатывать буду намного больше, чем сейчас. Работать буду в красивом ресторане. Еще и чаевые будут, представляешь?!! Одеваться нормально начну и забуду этот базар как страшный сон. А соплюшку отправлю в детский сад. Хватит ей беспризорничать. Потом, время придет, отдам ее в городскую школу. Эх, заживу, сестренка!!! А про твою проблему не волнуйся. Отработаю я за тебя. Тетка твоя довольна будет. Братишку, конечно, твоего жалко. Но будем надеяться, что все обойдется.
Мария, не чувствуя ног, тянула подругу быстрее дойти до дома родственницы. Она ликовала. Безмерно благодарная подруге за услугу, она все повторяла «Спасибо», «Спасибо тебе», «Ты так добра ко мне». Она думала о тетке, которая проявила великодушие, отпустив ее домой. Теперь подруга, которая выручает ее. Она ощущала себя словно благословленной добротой этих двух людей. Незаслуженно благословленной. И от этого щемящего ощущения направленной на нее доброты по ее лицу текли слезы, которые она незаметно от подруги утирала рукавом.
Несмотря на опасения, тетка согласилась доверить заведение подруге. Она долго и подозрительно расспрашивала девушку о прежней жизни, откуда та приехала и у кого работала, а потом потребовала показать паспорт. Мария стояла в стороне и внимательно, ловя каждое слово, с замиранием слушала разговор двух женщин. Когда тетя потребовала у девушки паспорт, Мария испугалась, что у той его не найдется и весь ее план потерпит поражение. Но оказалось, что у подруги паспорт был. Более того, она всегда носила его с собой, что являлось ее давней привычкой.
Ровно через час, когда часы шагнули навстречу первых мгновений следующего дня, Мария уже сидела в кресле автобуса, до самой крыши забрызганного дорожной грязью. Автобус выбирался из лабиринта городских улиц по направлению к шоссе, ведущему на юг.
Переживания прошедшего дня волнами накатывали на девушку, заставляли ее тело подрагивать в нервном напряжении. Голова, словно натруженный раскаленный двигатель после долгих часов работы и поставленный, наконец, на нейтральное положение, звенела оцепенелой пустотой. Мысли покинули ее и она лишь отстраненно смотрела в окно.