Страница 14 из 21
– Ну, чего вы, чего, схватите его, – еще громче закричал ярыжка, и теперь в его голосе звучала не только злоба, но и неподдельный страх.
Воины переглянулись и шагнули навстречу к Святозару, но тот отпрыгнул назад, затем отвел руки к груди, пропел-прошептал: «Ветер, ветер, повелеваю тебе, мощью своей сдуй этих людей!», и, выбросив руки вперед, направил их на воинов, да сильно дунул. Воины не успели еще сделать и двух шагов, как внезапно резкий порыв ветра, подхватил их и швырнул назад, так, что они пролетели саженей пять, и упали на землю. Послышался глухой удар тел о землю, скрежет ломаемых при падении веток, костей, да гулкие вопли воинов, наполненные болью и страхом.
Воины пролетели мимо ярыжки, при том не задев его. Казалось, что порыв ветра, даже не колыхнул волоска на его голове, но зато сотворенное наследником чудо, произвело изменение в лице ярыжки, потому как вся спесь и злоба безвозвратно, покинули его. Теперь ярыжка смотрел на наследника с безграничной радостью, любовью и счастьем, словно вновь увидел давно потерянного брата. Ярыжка низко поклонился, коснувшись руками поверхности земли, и испуганно глянув на выставленные вперед руки наследника, срывающимся голосом, молвил:
– Ах, ваша почтенность, я ярыжка жреца Артарии. Мы прибыли сюда нарочно, чтобы забрать вот того мальчишку именем Риолий Руахивий, сына откольника Фадефа Руахивия. Этот мальчишка является яремником господа нашего Есуания, он обезумил и стал юродливым. Мальчишка подлежит прибытию в город Артарию, для выяснения болен ли он или является, как и его отец откольником от веры.
– Не понял, я, что-то, – поинтересовался Святозар, и, опустив вниз руки, усмехнулся. – Кто такой ярыжка, кто такой яремник, и почему вы решили, что Риолий безумен?
– Ох, – тяжело выдохнул ярыжка, и утер рукой выступивший от волнения на лбу пот. – Ярыжка это низший служитель жреца, яремник это невольник, имеющий и несущий на себе ярмо от господа Бога Есуания…
– А… ну, вот теперь мне, стало все понятней, – перебив ярыжку на полуслове, заметил Святозар. – Только вот, я, должен тебя расстроить ярыжка. Этот мальчик, Риолий, – и наследник протянув руку, потрепал по волосам, стоящего слева отрока. – Он ведь знаешь не безумен… Нет! Да, и правду тебе сказать он не откольник. Потому, как Риолий верит в истинных Богов и держит в душе истинную веру. Веру в Сварога и его сына Семаргла. – Наследник увидел, как испуганно вжал голову в плечи ярыжка и с неподдельным страхом глянул на Риолия. – Ну, а кто такой на самом деле Есуания, я как кудесник, смогу тебе все разъяснить, – дополнил свою речь миг погодя наследник.
Святозар шагнул вперед, протянул руку и дотронулся пальцами до лба ярыжки и тихо пропел-прошептал: «Врут, врут тебе. Повелеваю, правда, правда торжествуй! Свет и добро покажи ему Правь!» Наследник допел до конца повеление и тотчас толкнул ярыжку в лоб. Тот покачнулся и точно подрубленное дерево тяжело плюхнулся на землю так, что хрустнули под ним ломаемые ветки, с головы слетела красная, плоская шапка, а из-под обуви вылетела пожухлая листва и куски земли. Ярыжка приземлился на землю, глаза его были открыты, рот в немом ужасе широко раззявился, ни ноги, ни руки, ни тело его не двигались, неподвижно замерев, у него даже не смыкались веки, и не вздымалась грудь, а со стороны казалось, он умер. Риолий подбежал к ярыжке, заглянул ему в глаза, и испуганно отпрянув, спросил, обращаясь к наследнику:
– Святозар, ты его убил?
– Нет, – ответил наследник. – Просто обездвижил. Ничего, Риолий, пусть он так полежит и подумает о Прави!
– А те двое, они вроде перестали стонать, – и Риолий устремил взгляд на воинов, которые после падения, и впрямь некоторое время стонали, а сейчас затихли, наверно услышав, что у ярыжки их него тоже неприятности.
– Ну, я думаю, с ними тоже все в порядке, – молвил Святозар. – Возможно разбитая голова и поломанные ребра. И я их обязательно исцелю, но позже. Пусть они полежат, и пусть у них там поболит, а то иначе в этих пьянках и татьбах, про которые ты мне рассказывал, и которыми они занимаются, никогда они не прочувствуют страдания и боль простых людей.
– Этот ярыжка, – кивнув на служителя, пояснил Риолий. – Он тогда забирал отца и деда.
– Значит это твой старый знакомый, – заметил наследник и нежно погладил мальчика по волосам.
– Да, старый, – дрогнувшим голосом отозвался Риолий, и, вздохнув, повернулся да медленно пошел к вязу, склонив низко голову.
Святозар глянул вслед мальчику, а после перевел взгляд на ярыжку и подошел к нему ближе. Ярыжка лежал на земле, все также широко разевая рот, откуда уже вытекала слюна, не в силах пошевелиться, не в силах перевести взор и не в силах даже сглотнуть слюну. Наследник присел рядом со служителем, протянул руку, коснулся пальцами его рта, и, подув ему в лицо, негромко спросил:
– Ярыжка, как тебя звать?
Служитель наконец-то смог сомкнуть губы и сглотнуть переполнившую рот слюну, после он тяжело закрыл глаза, вздрогнул всем телом и пошевелил по первому руками, ногами, оторвав от земли голову, потряс ею. Он вновь открыл глаза, и вдруг громко всхлипнув, заплакал и запричитал:
– Как, как меня звать? Предатель, предатель веры, вот каково мое имя, а… а… а! Нет у меня имени, а… а… а!
– Чего это он? – поинтересовался, подошедший сзади Риолий, и положил руку на плечо, сидевшего рядом с ярыжкой Святозара. – Чего он так орет?
И, правда, служитель теперь не просто плакал и причитал, он стал рыдать и громко орать. Внезапно он и вовсе подскочил на месте, сел и принялся оглядываться кругом, а увидев возле себя круглый с кулак камень схватил его да начал наносить им себе удары по лбу.
– Ох! – громко выкрикнул Риолий, увидев, как колотящий себя по лбу камнем служитель разбил лоб, и из глубокого рассечения на лицо потекла алая, густая кровь.
– Предатель, предатель, предатель! Убийца, кровожадный убийца! – не переставая лупить себя камнем по лбу орал ярыжка.
– Остановись, – повелительно молвил наследник и воззрился прямо в карие глаза ярыжки. – Имя твое? Говори мне свое имя.
Ярыжка остановил уже почти поднесенный ко лбу камень, вновь тяжело вздрогнул и с невыразимой болью глянув прямо в глаза Святозара, дрожащим голосом шепнул:
– Я… я. Меня зовут Оскидий.
– Оскидий, – повторил имя Святозар, и, протянув руку забрал у ярыжки камень, откинув его в сторону. – Оскидий, ты, не должен себя калечить, потому что сегодня тебе открылась истина. Ты, познал путь Правды и путь Кривды. Тебе было дано узнать своих Богов. Узнать, что до сего момента, ты, служил выдуманному, никогда не существующему, но очень кровожадному и жестокому господу Есуанию-Берцанию. Сейчас перед тобой нахожусь я, благодаря которому, ты все смог узнать. Скажи мне, Оскидий, по какому пути ты пойдешь? По пути Прави, по тому пути, по которому иду я и юный отрок Риолий? Или по пути Кривды, по которому все эти годы шла твоя заплутавшая, погрязшая в злобе и жестокости душа.
– Правь, Правь, Правь, – закричал Оскидий и сызнова содрогнулся всем телом. – Только не Пекло, только не та страшная вереница душ…. Нет, нет, нет! – заплакал ярыжка. – У меня только, что родился сын, ему всего двадцать дней, он совсем маленький, мы даже не дали ему имя… – Утирая текущие сопли, слезы и кровь, сотрясаясь телом, выдохнул Оскидий. – У него нет имени, и я хочу, хочу, чтобы он жил, и никогда не верил в этого лживого Есуания! Только в ДажьБога, Семаргла и Перуна!
– В-первую очередь в Семаргла, – вмешался в разговор недовольный Риолий. – Семаргл породил наши народы. Народы, которые его предали и забыли.
– Да, да, – согласился Оскидий и закивал головой, разбрызгивая свое одеяние алой кровью. – Да, да, Семаргл, ДажьБог и Перун! И ДажьБог!
– Что ж Риолий, – повернув голову к мальчику, улыбнувшись, пояснил Святозар. – Не будем так требовательны к Оскидию, ведь он получил мою духовную любовь и знания от меня, поэтому у него. – Наследник, слегка понизил голос и дополнил, – у него на первом месте ДажьБог.