Страница 23 из 29
Вот тогда на помощь В. Л. Кубацкому и пришли московские криминалисты. То, на что он потратил годы упорного, кропотливого труда, А. И. Путров, В. И. Ваганов и В. Д. Зуев с помощью криминалистических средств проверили за несколько дней. При косонаправленном ультрафиолетовом и инфракрасном освещении они сделали с рукописи более трехсот фотографических снимков, на которых отчетливо проступили нотные знаки, проставленные рукой композитора.
Результаты восстановительной работы, проведенной В. Л. Кубацким, получили научное подтверждение, и «Вариации на тему рококо» прозвучали в Концертном зале имени П. И. Чайковского в своем первозданном виде.
Творчество Иоганна Себастьяна Баха – одна из вершин философской мысли в музыке. Многообразие жизни в ее прошлом, настоящем и будущем, все, что может увидеть острый глаз художника или почувствовать вдохновенный поэт, над чем может размышлять мыслитель и философ, – все содержится в его всеобъемлющем творчестве. Он создал около тысячи музыкальных произведений разных жанров. Не последнее место среди них занимают шесть сюит для виолончели соло, написанных в 1720 году. С изданием Музгизом этих сюит связана история, которой пришлось заниматься криминалистам в 50-е годы.
Готовя публикацию сюит, музыковед А. П. Стогорский решил найти оригинал, который послужил первоисточником для всех предшествующих изданий, и сравнить его с подлинниками других музыкальных произведений Баха, дошедшими до наших дней. Сходство оказалось поразительным. Совпадала манера нотного письма, одинаково были начертаны знаки трелей, лиг, диезов… «Да это же рука самого Баха!» – такой вывод сделал А. П. Стогорский и довел его до сведения музыкальной общественности. Однако многие специалисты придерживались иного мнения, утверждая, что виолончельные сюиты переписаны с оригинала женой композитора Анной Магдаленой, помогавшей ему в работе. Чтобы разрешить спор, музыковеды обратились за помощью к криминалистам-почерковедам.
Задача оказалась не из простых. Обычно объектом исследований были фразы, на худой конец отдельные слова, буквы, цифры, а тут – ноты… Однако накопленный при производстве многих судебно-почерковедческих экспертиз опыт позволил с честью решить этот спор.
Сотрудники архива Лейпцига прислали несколько оригинальных рукописей, относящихся примерно к тому же периоду творчества композитора. Проведя тщательное сравнительное исследование рукописей, эксперт-почерковед обнаружил различия, которых не смог заметить музыковед: иначе обозначены знаки нотного ключа, размера, повторения; более быстрым, чем в виолончельных сюитах, был темп написания нот. Это и позволило сделать вывод: спорная рукопись является автографом не И. С. Баха, а скорее всего его жены Анны Магдалены, старательно копировавшей почерк своего начавшего слепнуть мужа.
Для криминалистов здесь оказался важным другой вывод – подтвердилась гипотеза о том, что почерк индивидуален и неповторим, и поэтому его нельзя абсолютно неотличимо подделать не только при буквенном или цифровом, но и при нотном письме. Стало быть, любой выполненный рукой человека письменный знак, в принципе, может точно указать на своего исполнителя.
Поддельные шедевры
Криминалистам часто приходится сталкиваться с подделками произведений искусства. Особенно распространены они на Западе: подделки полотен Рафаэля, Веласкеса, Тициана, Матисса, Тинторетто, Кандинского, Шагала…
Замечательный французский художник К. Коро написал около трех тысяч полотен, а только в США сейчас известно более пяти тысяч картин, приписываемых его кисти. На Западе существуют целые корпорации мошенников, фабрикующих и сбывающих фальшивые шедевры. О масштабах их деятельности можно судить хотя бы по такому факту: за последние сорок лет из 750 произведений Рембрандта, находящихся в музеях и галереях, 376 признаны искусными подделками. Подвизаются на этом поприще и отдельные художники. Недавно в Бельгии были опубликованы письма Р. Магритта, из которых явствует, что этот именитый художник написал и продал множество картин – подделок под П. Пикассо и других выдающихся живописцев современности. По свидетельству английской «Таймс», многие из его фальшивок и поныне «украшают» частные коллекции и даже картинные галереи.
Встречаются, хотя довольно редко, подделки и в нашей стране. Один из народных судов Ленинграда рассматривал гражданское дело – спор по поводу живописного полотна «Бурное море». Коллекционер, приобретший картину, решил возвратить ее бывшему владельцу и получить обратно крупную сумму. Поводом для расторжения сделки он выдвинул мнение известного художника, усомнившегося в том, что автор картины – И. К. Айвазовский. В качестве экспертов для установления авторства картины суд привлек четырех художников, которые не смогли прийти к единому заключению: двое признали картину подлинной работой Айвазовского, а двое других утверждали, что это просто хорошая подделка.
Попав в трудное положение, суд обратился за помощью к известному криминалисту А. А. Салькову. Внимательно осмотрев полотно, он особенно заинтересовался изображенной в углу картины пеной, на которой стояла подпись художника. Поскольку в таких подписях обычно не отражаются индивидуальные особенности почерка, эксперт решил проверить ее в ультрафиолетовых лучах, под воздействием которых многие вещества начинают люминесцировать (светиться), а некоторые даже фосфоресцировать (люминесцировать и после прекращения возбуждения, т. е. после того, как погаснет ультрафиолетовый свет). Краски, которые при обычном освещении кажутся одинаковыми, в ультрафиолетовых лучах принимают различные оттенки, так как состоят из различных компонентов. Цинковые белила, например, выдают себя тем, что люминесцируют желто-зеленым светом, литопонные – желтым, свинцовые – желто-коричневым. При ультрафиолетовом освещении белые хлопья пены в углу картины стали почти прозрачными и из-под них проступила замазанная подпись настоящего автора. Стало ясно, что И. К. Айвазовский не имеет к «Бурному морю» никакого отношения.
При исследовании картин, вызывающих сомнения в подлинности, криминалисты используют лазерные и рентгеновские установки, спектрографы, телевизионную аппаратуру и другую современную технику. Очень важен химический анализ состава красок. Дело в том, что художники прошлого часто писали особыми красками, изготовленными по их собственным оригинальным рецептам, которые они держали в строгом секрете. Для получения требуемого цветового оттенка они добавляли в краски различные микропримеси. Известно также, что до XIX века художники пользовались только свинцовыми белилами, примесь меди в которых указывает на их итальянское происхождение, а серебра – на то, что они изготовлены либо в Голландии, либо в Германии. Созданы специальные установки, выявляющие берлинскую лазурь (открыта в 1704 году), которой в эпоху старых мастеров вообще не было.
Недавно, например, разработан изотопный метод анализа живописных полотен, позволяющий, в частности, идентифицировать спорные работы известных мастеров по микропримесям, включенным в состав красок. Специальный источник радиоактивного излучения, заключенный в небольшой контейнер из свинца, кладут на полотно. Он испускает жесткие гамма-лучи, которые, отражаясь от слоев краски, попадают в приемник, затем усиливаются и поступают в анализатор. Так как для каждого химического элемента характерен определенный рисунок на экране анализатора, таким способом определить состав красок (а по ним – имя автора картины) довольно просто. Небезразлично, что изотопный метод в отличие от других не причиняет произведению вообще никакого вреда.
Современная экспертная техника позволила «разоблачить» некоторые живописные «шедевры». Так, в музее Ватикана многие годы экспонировалась «Мистическая свадьба святой Каталины», считавшаяся одной из лучших работ Мурильо. Экспертиза установила: краски картины положены на пейзаж XVII века после 1800 года, тогда как Мурильо умер в 1682 году.