Её легионер

Потом он позвонил Жаклин Шнайдер.

- Приезжайте сейчас, Боксон, я буду вас ждать, - сказала она.

Консьержка снова сидела у двери, но на этот раз уже по-осеннему тепло одетая. Дверь квартиры открыла незнакомая женщина, видимо, горничная.

- Рада вас видеть, Боксон! - Жаклин Шнайдер была как всегда элегантна.

Он вручил даме купленный по дороге букет роз и спросил:

- Вы получали мои письма?

- Да, конечно. А что вы сделали с Эндрю Прайсом?

- Старина Энди внезапно исчез. Его судьба мне неизвестна. Поэтому я выполнил только три четверти контракта. Следовательно, с вас ещё только пятьсот тысяч франков.

- Но вы не выполнили весь контракт...

- Подозреваю, что Эндрю Прайса мне не отыскать даже за всю мою жизнь. Я даже не уверен, что он жив. Во всяком случае, у меня нет о нем никаких известий.

- Предпочитаете наличные, или выписать чек?

- Наличные, разумеется, лучше всего фунты стерлингов.

- Они будут только завтра.

- Хорошо, хотя я не убежден, что в свете последних событий смогу дожить до завтра.

- Почему у вас такое мрачное настроение?

- Потому что я вроде бы не совершил никаких ошибок, но ведь и Дидье Грамон думал так же. Оставим эту грустную тему. В котором часу мне завтра приехать?

- Ближе к полудню.

- До свидания, мадам Шнайдер!

- До завтра, Боксон!

...Он приехал к своему дому, в квартире сел в кресло-качалку, закурил доминиканскую сигару и включил телефонный автоответчик.

Голос Катрин появился где-то в середине кассеты.

- Чарли, я прилетела из Японии. Там так здорово! А тебя нет. Наверное, у тебя контракт. Позвони мне, я жду!

Потом был ещё один её звонок.

- Чарли, опять тебя нет. Жаль, я соскучилась по тебе.

...Катрин Кольери позвонила Боксону поздно вечером.

- Чарли, ты живой! Ты не ранен?

- В этот раз я не был на войне...

- Приезжай сейчас же в студию, я начинаю делать новую программу!..

...Они ужинали в маленьком ресторанчике рядом с площадью Трокадеро.

- Где ты был, Чарли?

- В Мексике. Оттуда прогулялся в Гватемалу.

- Ну и как?

- Сельва, индейцы, мертвые города майя, надежда на второе пришествие Христа...

- А зачем ты туда ходил? Если не секрет, конечно.

- Не секрет. В Латинской Америке традиционно очень напряженная ситуация, много партизанских групп. Я освежил в памяти особенности этого театра военных действий. Возможно, мне придется там воевать. Перспективное направление.

- Ты говоришь ужасные вещи, Чарли...

- Да, план боевой операции - не псалом Давида.

- У тебя какая-то озабоченность в голосе, Чарли. Ты со мной и одновременно где-то ещё...

- Я только с тобой, Катрин. К сожалению, у меня сегодня ещё есть дела. Я отвезу тебя домой...

...В студии Алиньяка Боксон подробно изложил на бумаге события последних месяцев. Подписался, немного подумал, начал писать завещание. Потом остановился, недописанное завещание сжег в пепельнице, остальные бумаги запечатал в конверт, на конверте отметил: "Вскрыть в случае моей смерти", поставил подпись.

Вскоре вернулся Алиньяк в сопровождении богемной публики; начались бесконечные разговоры о творчестве, социальной справедливости и проблемах человека в век научно-технического прогресса; Боксону это быстро надоело, а когда какой-то щуплый борец за социальное равенство (его отец владел в Нормандии сетью рыбоконсервных заводов) пустил по кругу сигарету с марихуаной, стало совсем скучно...

...Утром он заехал к своему адвокату, оставил у него конверт, договорился о действиях на случай непредвиденных обстоятельств.

- Прежний вариант завещания оставляем в силе? - спросил адвокат.

- Да, мэтр. Новых наследников у меня не появилось.

10

В квартире Жаклин Шнайдер, кроме хозяйки, Боксон увидел мужчину, похожего на сотрудника службы безопасности президента республики - широкие плечи, хороший костюм, малозаметность.

- Господин Боксон, - начала Жаклин Шнайлер. - с вами хотел бы поговорить один мой знакомый...

- Курт Хаузер, - представился мужчина.

- Вы тоже швейцарец? - спросил Боксон.

- Да, из Цюриха.

- Тогда позвольте мне сначала закончить мои дела с мадам Шнайдер, а потом мы переговорим с вами на улице. Мадам Шнайдер, вы приготовили мои деньги?

- Я бы хотел сначала переговорить с вами, господин Боксон... вмешался Хаузер.

- Я не буду вести никаких переговоров, пока не получу мой гонорар, Боксон знал, что в подобных ситуациях себя следует вести именно так предельно независимо и с достоинством.

- Ну, хорошо. Вот ваши деньги за убийство Серджио Брунелли, Джулиано Джамбетта и Гарри Ло, - сказала Жаклин Шнайдер, и указала на лежащий на столе кейс.

- Я никого не убивал, и не знаю, о чем вы говорите, - ответил Боксон, перекладывая пачки банкнот в свой кейс.

- Но вы брали контракт на убийство и выполнили его! - настаивала Шнайдер.

- Я не брал никакого контракта на убийство, мадам Шнайдер, вы меня с кем-то путаете, - в голосе Боксона прямо-таки гремело удивление. - Господин Хаузер, вы хотели со мной о чем-то поговорить? Пойдемте на улицу, поговорим в моей машине...

- Я бы хотел переговорить с вами здесь... - попытался упорствовать швейцарец.

- Нет, я буду говорить с вами только на улице. По крайней мере сегодня, - с улыбкой Боксон.

- Я принимаю ваши условия, - Хаузер тоже улыбнулся. - Вы сообразительный человек, Боксон, это внушает оптимизм.

Они вышли из дома и сели в "бьюик-ривера".

- Позвольте взглянуть на ваши документы, - попросил Боксон.

- Пожалуйста! - Хаузер достал из кармана швейцарский паспорт.

- Ваш картон чертовски похож на настоящий, - заметил Боксон, внимательно просмотрев все страницы и возвращая документ.

- Я тоже так думаю, - кивнул Хаузер.

- О чем вы хотели меня спросить?

- Скажите, Боксон, что произошло в Анголе семь лет тому назад?

- Вообще-то там тогда была война. Вас интересует хроника событий?

- Нет, мне любопытно узнать, чем вы обязаны Прайсу, если сохранили ему жизнь?

Боксон ответил, даже не задумываясь:

- Эндрю Прайс уехал в неизвестном направлении. Я не смог его отыскать в разумный срок.

- Ну и черт с ним! Даже если вы его предупредили, а, видимо, так оно и было, Прайс выбыл из игры навсегда. Откровенно говоря, я с самого начала подозревал, что за это дело вы взялись ради его спасения.

- И что же дальше? - Боксон не скрыл в вопросе иронический тон.

- Я предлагаю вам дальнейшее сотрудничество.

- В какой сфере?

- Выполнение аналогичных контрактов...

- Не получится, Хаузер. Свои контракты я выбираю сам, но без должных подробностей осознанный выбор контракта невозможен. Подробности же вы мне в качестве ознакомительной информации излагать не будете - в случае моего отказа моя осведомленность становится опасной. Замкнутый порочный круг!

- Не думаю! Я предлагаю вам получать регулярную зарплату и время от времени выполнять мои задания.

- А вот здесь, Хаузер, и кроется различие между диким гусем и гусем домашним. Дикий гусь сам выбирает свой путь, а у домашнего путь один - на кухню. Нас, наемных солдат, называют "дикие гуси"...

- Я это знаю, Боксон. Но вы уже выполнили одно задание, деваться вам некуда. Карло Джамбетта, а также люди из Чайна-тауна будут очень рады, если им сообщат, что Антонио Рамирес, из-за которого оружейный синдикат похоронил свое высшее руководство, и Чарльз Боксон - одно лицо...

- Не глупите, Хаузер! Меня возьмут живым, и через полчаса после начала допроса вы весь остаток жизни проведете под постоянной охраной полиции. Несчастная мадам Шнайдер! Представьте, как гангстеры будут тащить её по лестнице, стараясь, чтобы она больнее ударялась о ступени!

- У вас больное воображение, Боксон...

- У меня реалистичное воображение, Хаузер! Похоже, что вы нуждаетесь в моих услугах, поэтому расскажите для начала, кого вы представляете.