Страница 8 из 10
-- Итак, чужестранец! -- обратился он к Ретифу, -Приготовься к тому, чтобы познать момент истины! Тебе надлежит наклониться... -- он выдержал внушительную паузу, -- и коснуться носков твоих ног!
-- Колени сгибать можно? -- оттягивая неизбежное, спросил Ретиф.
-- Сгибай что хочешь, -- презрительно вымолвил Дир Багрец. -- Готов поклясться, что подобных деяний тебе на ваших Совещаниях сотрудников совершать не приходилось!
-- Что верно, то верно, -- признал Ретиф. -- Случалось, правда, вытягивать самого себя из болота за пятки, но тут сходство чисто поверхностное.
Он сделал серьезное лицо, плавным движением согнулся и пальцами тронул носки своих туфель.
-- Мама родная! -- выкрикнул кто-то. -- С первого раза управился!
-- Даже замаха не сделал! -- прибавил другой. На сей раз рукоплескания были всеобщими.
-- Не очень чисто по стилю, -- проворчал Дир Багрец, -но, пожалуй, сойдет. Однако, теперь тебе предстоит пройти через Третий Искус, и там уж никакие трюки тебе не помогут. Вперед.
И едва они сделали несколько шагов, как голос громуля потонул в громовых раскатах, с которыми рухнул на только что оставленное им и Ретифом место каменный рояль.
7
Чтобы попасть на Третью Арену, снова пришлось тащиться вверх по узкой просеке, приведшей всю компанию на голый скальный склон. В пятидесяти футах от него вздымался из бездны каменный шпиль с плоской вершиной, соединявшейся с главным пиком извилистой каменной грядой дюймов в шесть шириной, -- это если не считать одного участка в самой середине гряды, где она сужалась, становясь не шире лезвия ножа. Дир Багрец неспешно потопал по этому узкому мостику, с удовольствием озирая открывающиеся с него виды.
-- Роскошный пейзаж, а, Ретиф? -- спросил он через плечо. -- Рассмотри его хорошенько, может, это последнее, что ты видишь в жизни. Предстоящее тебе испытание, обратило немало могучих громилей в лепечущих всякую несуразицу хлюстиков.
Ретиф попробовал гряду ногой -- вроде держит. Стараясь не отводить глаз от ожидающей впереди каменной площадки, он быстро перемахнул гряду.
-- А теперь, -- сказал Дир Багрец, -- можешь обратиться с краткой молитвой к бесам, которые тебя охраняют, или кому там вы, чужестранцы, воскуряете фимиамы, ибо Третий Искус наверняка повергнет тебя во прах.
-- Благодарю, но все положенные заклинания я уже произнес, -- сказал Ретиф. -- Не далее, как вчера, мне пришлось говорить тост в честь прибывших с Земли ревизоров.
-- В таком разе... -- Дир Багрец величавым жестом указал на плоский камень, уложенный поверх двух, тоже каменных, кубиков, так что верх его возвышался над площадкой на добрых двенадцать дюймов.
-- Перескочи через это препятствие! -- потребовал разбойничий старшина. -- Но только, помни, одним прыжком!
Прежде чем встать перед барьером, Ретиф обозрел его с разных сторон.
-- А ты, похоже, оробел, -- язвительно произнес Дир Багрец. -- Что, земляк, усомнился, наконец, в своих силах?
-- В прошлом году, -- сказал Ретиф, -- один мой коллега перескочил в списке кандидатур на повышение через пятьдесят имен сразу. -- А я чем хуже?
Прямо с места он перепрыгнул через барьер. Потом развернулся и перепрыгнул назад.
Последовало ошеломленное молчание, а затем словно ад разверзся. Дир Багрец, недолго поколебавшись, присоединился к радостным кликам.
-- Прими мои поздравления, Дир Тиф! -- проревел он, хлопнув землянина по плечу. -- Голову готов заложить, что чужестранец, наделенный такими талантами, был бы для всех нас вечным источником беспокойства, но поскольку ты теперь из громилей громиль, величье твоих свершений послужит лишь к украшению нашего племени!
8
-- Ну и славно! -- сказал Гордун Неучтивый, запихивая в рот пригоршню присыпанных сахарной пудрой зеленых оливок. -- Если верить Багрецу, ты прошел Искус, как подобает громилю, в шатре рожденному! Пожалуй, я возьму тебя в телохранители, Дир Тиф, как только меня изберут Президентом.
-- В устах Вашего Неистовства это поистине звучит похвалой, -- сказал Ретиф. -- Особенно, если вспомнить, что вы, не дрогнув, выдвинули себя в кандидаты.
-- А чего это мне было дрожать? -- удивился Гордун. -После того, как мои орлы пригонят к урнам столько избирателей, сколько моим противникам отродясь не набрать, я буду волен набивать карманы любым способом, какой меня больше устроит. В подобное будущее можно взирать без опаски.
-- Так-то оно так, -- согласился Ретиф, -- Но прежде вам придется пройти через несколько ритуальных обрядов, каковые включают: Перекрикивание Свистунов, Лобызание Младенцев, Стояние В Сторонке С Независимым Видом, Забрасывание Грязью -плюс непрестанное Взирание С Тревогой.
-- Хмм, -- Гордун озадаченно поскреб подбородок. -- И что, Ретиф, эти Испытания столь же суровы, сколь Громильский Искус?
-- Пожалуй, даже суровее, -- серьезно заверил атамана Ретиф. -- Особенно если вам придется таскать на голове боевое убранство индейцев.
-- К дьяволу! -- Гордун грохнул по столу кружкой, которую держал в руке. -- Громиль не убоится ни человека, ни дикого зверя!
-- А перед собранием избирательниц вам когда-нибудь выступать приходилось? -- быстро нашелся Ретиф.
-- Нет, но мои лиходеи любую оппозицию стопчут, -окончательно исполнившись решимости, провозгласил Гордун. -- Я уже заключил тайное соглашение с кой-какими пятиглазыми чужестранцами, они доставят мне столько заполненных избирательных бюллетеней, сколько потребуется, чтобы все было как положено и по закону. А уж добравшись до президентского кресла, я смогу разбойничать, как следует деловому человеку, -обстоятельно и с соблюдением должного порядка.
-- Да, но вы все же не забывайте, -- предупредил его Ретиф, -- от вас ожидают, что вы хотя бы первые несколько недель простоите на Партийной Платформе.
-- Не-недель? -- дрогнул Гордун. -- Это что еще за платформа такая?
-- А это такое довольно шаткое сооружение, -доверительно поведал Ретиф. -- Я, во всяком случае, не помню, чтобы кто-нибудь удержался на ней после первого Столкновения с Законодателями.
-- То есть как, еще одно Испытание?
-- Ну, насчет него вы можете особо не волноваться, Ваше Неистовство, до Импичмента тут дело редко доходит.
-- До кого? Чего? Что ты меня запугиваешь? -- взревел Гордун. -- Это что еще за ритуал?
-- А это когда ваши политические противники решают сквитаться с вами за вашу победу на выборах и принимаются наперебой обвинять вас в Преступлениях Против Общества и в Совершении Судебно Наказуемых Деяний, а...
-- Довольно! -- взвыл Гордун. -- Есть ли конец этим мукам?
-- Конец есть, -- успокоил растревоженного атамана Ретиф. -- После отставки вы становитесь Государственным Деятелем и вам разрешают первого апреля каждого второго года давать интервью, излагая ваши воззрения по любому вопросу, достаточно тривиальному, чтобы им можно было украсить страницы воскресного приложения к какой-либо газетке.
-- Брррр! -- содрогнулся Гордун и выдул из кружки все, что в ней было.
-- Слушай сюда, Ретиф, -- сказал он. -- Я тут поразмыслил как следует и решил, что с моей стороны будет благородным жестом, если я займу в партии второе место, а лидерство уступлю какому-нибудь громилю помоложе, -- да вот хоть тебе, Багрец, -обратился он к разбойничьему старшине.
-- Кому, мне? -- испуганно выпалил старшина. -- Нет, господин мой, я уж и прежде вам говорил, -- и не был я кандидатом, и быть им не хочу.
-- Так кто же тогда? -- в волнении всплеснул руками Гордун. -- Нам нужен громиль, который привлечет к себе широкие массы избирателей! Такой, чтобы он и ятаганом умел махать, -ему ведь придется подавлять внутрипартийную оппозицию, -- и дубинкой мог шуровать для вразумления беспартийных, и чтобы кинжалом толково орудовал, потому как без этого ни в одном комитете не выживешь...
Он вдруг замолк, - судя по всему, в голове его родилась какая-то новая мысль.