Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 8 из 11

Ба, я думаю, что Грейт только и хочет, чтобы мы кипятились по таким пустякам. Как он радуется (да еще такой вежливый!), когда мы жалуемся на то, как Машина мигает, жужжит или пахнет. Он не дает нам заняться главным: попытаться разгадать его программу. Между прочим, это одно из того, что мы вчера решили - Шеревский, Вилли Энглер, Яндорф, Серек и меня, - что мы будем все должны иметь научиться играть с Машиной, не позволяя ей действовать нам на нервы и не прося оградить себя от нее. Как это высказывает Вилли: "Пусть работает даже как целая котельная - о'кей, можно думать, находясь и в котельной". Как по мне, то я не очень в этом уверен, но его дух правильный.

Сандра, ощутив, как в ее голове потихоньку начинает складываться новая статья, снова воспрянула духом и спросила:

- А что вы думаете о возможной замене WBM Саймона Грейта?

На лице Дока опять заиграла улыбка:

- Я полагаю, дорогая, что вы смело можете отбросить это предположение как обыкновенную сплетню. Я считаю, что Саймон Грейт только начал свою борьбу.

VI

В четвертом туре Машина преподнесла первый из своих сюрпризов.

В конце концов она навязала-таки ничью Шеревскому при доигрывании длинной, растянувшейся на несколько туров партии и теперь играла на равных с Вотбинником.

Машина сделала первый ход королевской пешкой на две клетки вперед, на что Вотбинник ответил также королевской пешкой, но передвинув ее на одну клетку.

- Французская защита. Бинни любит ее больше всего, - пробормотал Дэйв, и они стали молчаливо ждать второго хода машины, который она обычно делала не раньше, чем через четыре минуты.

Неожиданно последовали почти мгновенный ответ и хлопок Машины по часам.

Сандра, наблюдая за Вотбинником в бинокль, пришла к выводу, что русский гроссмейстер выглядел в тот момент несколько потрясенным, даже испуганным. Наконец он сделал свой ход.

И снова Машина ответила не задумываясь.

Трибуны загудели, забегали, шикая на зрителей, распорядители. Тем временем Машина продолжала делать ходы с той же скоростью супер-блица, Вотбиннику же приходилось размышлять над своими все дольше и дольше.

В итоге к тому времени, когда Машина по-настоящему "задумалась", было сделано уже по одиннадцать ходов.

Забывшись, Сандра настолько громко обратилась к Дэйну с просьбой объяснить происходящее, что сразу два распорядителя гневно замахали на нее руками.

Переждав, Дэйв зашептал ей:

- Грейт, должно быть, рассчитал, что Вотбинник применит французскую защиту - он почти никогда от нее не отходит, - и ввел в память Машины все варианты из "СШД" и, возможно, других пособий. Пока Вотбинник упорно стоял на своем, застряв на известных вариантах этой защиты, Машина играла по памяти, вообще не анализируя позицию на доске. Но когда был сделан новый, - необычный ход, которого в ее памяти нет - и это на двенадцатом ходу! - Машина снова взялась за просчитывание, затрачивая, впрочем, на каждый ход больше времени, чем обычно, и имея возможность лучше проанализировать позицию, так как у нее появился запас времени. Сейчас она тратит на ход около шести минут. Единственное, чего я не пойму, так это почему Грейт не сделал ничего подобного в первых трех турах. Ведь это так очевидно.

Сандра мысленно занесла этот момент в список вопросов для Дока. Она выскользнула из зала и помчалась в отель писать статью, озаглавленную "Не позволяйте роботу довести вас до белого каления" (полностью основанную на заключениях Дока). На трибуну она вернулась за двадцать мину г до окончания второго контрольного времени. Это становилось для нее обычным, рутинным распорядком дня.

Как сообщил ей Дэйв, Вотбинник в данный момент представлял из себя рыцаря, сброшенного с коня: разгром был почти полным.

- Они запутали все до невозможности, пока вас не было, сказал он. - Типичная вотбинниковская позиция.

- Только Машина отвотбинникала его, - закончил за него Билл.

Джуди замурлыкала "Похоронный марш на смерть героя" Бетховена.

Тем не менее Вотбинник не сдался. Машина записала свой ход. Ее доска погасла, и Вандерхоф в присутствии одного, из своих помощников переписал его с небольшого экрана, расположенного на панели Машины. Завтра утром, когда игра возобновится, он введет в нее этот ход снова.

Док, хоть и имел на две пешки меньше в партии с Грабо, тоже записал свой ход. Выглядел он до крайности вымотанным.

- Они просто так не сдаются, правда ведь? - заметила Сандра. - Очевидно, они и в самом деле любят эту игру. Или ненавидят?

- Если толкуете о психологии, то, по правде говоря, я весьма далек от нее, - ответил Дэйв. - Спросите меня о чемнибудь другом.

Сандра улыбнулась:

- Спасибо, Дэйв. Я спрошу тебя о чем-нибудь другом.

При утреннем доигрывании Вотбинник сделал около десяти ходов и сдался.

Немного позже Доку удалось добиться вечного шаха и свести вничью партию с Грабо. Завидев спускающуюся с трибуны Сандру, он помахал ей рукой, жестом приглашая что-нибудь выпить,

"Сейчас он почти как мальчишка", - подходя к нему, подумала Сандра.

- Скажите, Док, - спросила она, когда они уже селя за столик, - а почему ладья ценнее слона?

Он подозрительно посмотрел на нее.

- Этот вопрос совсем не в вашем духе, - сурово вымолвил он. - А с чего это вы заинтересовались?

Сандра призналась, что попросила Дэйва научить ее играть в шахматы.

- Я знал, что эти детки вас испортят, - мрачно констатировал Док. - Послушайте, дорогая, если вы научитесь играть в шахматы, то не сможете писать ваши маленькие умные статьи о них. Кроме того, как я и предупреждал вас в первый день нашего знакомства, шахматы - это сумасшествие. Обычно женщины к нему не восприимчивы, но это не оправдывает вашу попытку рискнуть рассудком.

- Но во мне проснулось что-то вроде интереса к ним, возразила Сандра. - По крайней мере, я хотела бы знать, как ходят пешки.

- Остановитесь! - приказал Док. - Вы уже в опасности. Направьте ваши мысли куда-нибудь еще. Задайте мне разумный, что называется, земной журналистский вопрос, что-то абсолютно нерациональное!

- 0'кей. Почему Саймон Грейт не настроил Машину так, чтобы она и в первых трех партиях играла в дебюте столь же быстро?

- Ха! Я думаю, Грейт в своей программе играет в шахматы Ласкера. Он скрывает свою силу и не пытается выиграть легче, чем должен, а значит, у него быть ресурсы в запасе. Машина проигрывает Лысмову и моментально начинает играть сильнее. Психологическое воздействие такой тактики на других участников турнира громадно.

- Но Машина все еще не впереди?

- Нет, конечно, нет. После четырех туров лидирует Лысмов. Его результат - три с половиной на полтора, что означает три с половиной в графе побед, а полтора - в графе потерь...

- Как можно наполовину выиграть или наполовину проиграть? - перебила его Сандра.

- Сведя партию к ничьей, играя совершенно на равных до конца. Результат Лысмова - это принятая система записи для три победы и одна ничья. Понятно? Дорогая, обыкновенно мне не нужно объяснять вам все настолько подробно.

- Я просто не хотела, чтобы вы думали, будто я так уж много постигла в шахматах.

- Хм! Ну так возвращаться к результатам после четвертого тура. У Энглера и Вотбинника счет три - один, в то время как Машина догнала Джаля, и у них два с половиной на полтора. Но Машина создала впечатление силы, как если бы было все заранее предопределено, чтобы из-за спин прийти в один рывок. Он покачал головой. - В данный момент, дорогая, - сказал он, - я очень пессимистично настроен насчет шансов нейронов против реле на этом турнире. Реле не паникуют и не устают. Но самое странное...

- Ну? - не выдержала Сандра.

- Так вот, самое странное, что Машина вообще не играет, "как машина". Она очень динамична, качество, которое мы иногда зовем "русским"; она усложняет каждую позицию, насколько это возможно, создавая максимальное напряжение. Но тоже это вопрос программы...