Страница 5 из 5
крыло и колеса да вместе с домом
взял
и понесся. А захотелось
остановиться вот тебе - Винница,
вот тебе - Ницца. Больным
во время оное прописывались
солнечные ванны. Днем
и то,
сложивши ручки жди,
чтобы вылез
луч из-за тучки. А нынче
лети
хоть с самого полюса. Грейся!
Пользуйся!..Любимой
дни ушедшие мнятся. А под ними
города,
селения проносятся
в иллюминации ежедневные увеселения! Радиостанция
Урала на всю
на Сибирь
концерты орала. Шаля,
такие ноты наляпаны, что с зависти
лопнули б
все Шаляпины. А дальше
в кинематографическом раже по облакам
верстовые миражи. Это тебе
не "Художественный"
да "Арс", где в тесных стенках
партер да ярус. От земли
до самого Марса становись,
хоть партером,
хоть ярусом. Наконец
в грядущем
и это станется прямо
по небу
разводят танцы. Не топоча,
не вздымая пыль, грациозно
выгибая крылья, наяривают
фантастическую кадриль. А в радио
буря кадрилья. Вокруг
миллионы
летающих столиков. Пей и прохлаждайся
позвони только. Безалкогольное.
От сапожника
и до портного никто
не выносит
и запаха спиртного. Больному
рюмка норма, и то
принимает
под хлороформом. Никого
не мутит
никакая строфа. Не жизнь,
а - лафа! Сообщаю это к прискорбию
товарищей поэтов. Не то что нынче
тысячами
высыпят на стихи,
от которых дурно. А тут
хорошо!
Ни диспута, ни заседания ни одного
культурно! Полдвенадцатого.
Радио проорал: - Граждане!
Напоминаю
спать пора! От быстроты
засвистевши аж, прямо
с суматохи бальной гражданин,
завернув
крутой вираж, влетает
в окно спальной. Слез с самолета.
Кнопка.
Троньте! Самолет сложился
и - в угол,
как зонтик. Разделся.
В мембрану
три слова: - Завтра
разбудить
в полвосьмого! Повернулся
на бок
довольный гражданин, зевнул
и закрыл веки. Так
проводил
свои дни гражданин
в XXX веке.
* * *
III
ПРИЗЫВ.
Крылатых
дней
далека дата. Нескоро
в радости
крикнем:
- Вот они! Но я
грядущих дней агитатор к ним
хоть на шаг
подвожу сегодня. Чтоб вам
уподобиться
детям птичьим, в гондолу
в уютную
сев,огнем вам
в глаза
ежедневно тычем буквы
О. Д. В. Ф. Чтоб в будущий
яркий,
радостный час вы носились
в небе любом сейчас
летуны
разбиваются насмерть, в Ходынку
вплющившись лбом. Чтоб в будущем
веке
жизнь человечья ракетой
неслась в небеса и я,
уставая
из вечера в вечер, вот эти
строки
писал. Рабочий!
Крестьянин!
Проверь на ощупь, что
и небеса
твои! Стотридцатимиллионною мощью желанье
лететь
напои! Довольно
ползать, как вошь! Найдем
разгуляться где бы! Даешь
небо! Сами
выкропим рожь тучи
прольем над хлебом. Даешь
небо! Слов
отточенный нож вонзай
в грядущую небыль! Даешь
небо!
1925