Страница 6 из 14
Вот это и есть мой шеф - великолепный представитель своего племени, экземпляр, путем сложных, непроясненных наукой мутаций образовавшийся из прежнего геранщика.
К нам подошли два очень приличных молодых человека и пригласили на танец наших дам. Подозреваю, что первый пригласил супругу шефа только потому, что второму показалось неудобным приглашать одну Жанну. Не перевелись еще у нас тактичные люди...
- Прошу, - сказал я, наполняя бокал шефа.
- Нет, это какая-то мистика, - пожаловался он. - Вы, Борис Петрович, и вдруг... Простите, никогда не ожидал...
- Ах, дорогой Игорь Сергеевич... - сказал я, небрежно гася докуренную, конечно же, до половины сигарету. - Двойная улыбка Фортуны, если можно так сказать. Во-первых, умер мой дед, генерал Песков. Слышали, надеюсь, о таком? Во-вторых, Жанна Федоровна дочь... - я очень многозначительно помолчал. - В общем, вы понимаете...
Все. Я его раздавил. Повизгивая от удовольствия и зависти, он поставил меня над собой. В глазах его полыхал один из кличей его племени: "Умеют же люди устраиваться!"
Вернулись наши дамы, и шеф сказал своей:
- Лена, а ты знаешь - Борис Петрович, оказывается, внук генерала Пескова?
- Неужели того самого? - почти без промедления изумилась Лена.
Я скромно потупил глаза. Может быть, и правда был такой генерал Песков?
Официант поставил передо мной бутылку шампанского, которого я не заказывал.
- Ваши друзья просили передать, - сказал он, автоматически обернувшись в сторону того столика.
Я посмотрел туда. За столиком сидели двое мужчин, и один из них, перехватив мой взгляд, приподнял бокал и поклонился. Он был высокий, спортивного склада, лет сорока, с жестким интеллигентным лицом, в очень модных очках. Второму было лет шестьдесят. Полная противоположность первому - кругленький, даже расплывшийся, румяный такой пикничок, излучавший любовь ко всему, что попадалось на глаза. Что касается одежды, то нас явно обшивал один и тот же портной.
Снова какой-то парень пригласил Жанну, и я разрешил, - наверное, слишком горячо - она взглянула на меня с легким недоумением. Я встал, подошел к тем двоим и спросил:
- Присесть позволите?
- Ну конечно, Боренька! - воскликнул толстяк, и я узнал голос из телефонной трубки.
- Виктор, - сказал спортивный. - Впрочем, я уже представился по телефону. Это Назар Захарыч. Рады приветствовать. Вижу, что, вы вполне освоились со своим новым положением, так и надо, молодец. Вы мне нравитесь, Борис.
- Весьма тронут, - сказал я. - Польщен. Надеюсь, теперь вы объясните суть и цели? Согласитесь, что я чувствую себя...
- Это пройдет, - бодро сказал Виктор. - К хорошему привыкают очень быстро. А суть и цели... По причинам, которые не стоит здесь приводить, потому что к завтрашнему дню они устареют, мы посвятим вас в некоторые тайны только завтра. Потерпите?
- Потерплю, - сказал я.
- Значит, часов в шесть вечера мы вас навестим. Честь имею.
Я совершенно правильно понял нехитрый намек и вернулся к своей компании. Все складывалось прекрасно, оставалось пить и веселиться.
Вечер промелькнул незаметно - ведь шеф остроумный и приятный собеседник, душа компании, а теперь, когда он признал во мне равного себе и даже стоящего чуть выше, он был особенно мил. Соизволив вспомнить о моих увлечениях, он объявил, что у него имеется редкое издание Булгакова, и, так как он считает себя моим должником... Некоторое время мы успешно состязались в светскости, но состязание прервали наши дамы, напомнившие, что сегодня они танцевали только с чужими, так что пора нам проявить инициативу. Мы вняли.
После закрытия мы отвезли домой шефа с супругой, получили горячее приглашение навестить их как можно скорее, приняли его и поехали домой. Не сомневаюсь, что сегодня в качестве колыбельной шефу придется выслушать монолог на тему "Живут же люди, умеют же добиться!" и, если я хоть что-то понимаю в людях его типа, с сегодняшнего дня он возненавидит меня тайной жгучей ненавистью - обязательно тайной...
На площадке валялась пустая бутылка - Бережков очнулся, радостно выхлебал мой коньяк и исчез в неизвестном направлении. А дверные замки оказались целехоньки, злоумышленники бродили где-то далеко, но все равно нужно было поставить запоры похитрее, это можно устроить хотя бы через шефа, есть у него маленькая записная книжечка с координатами нужных на все случаи жизни людей...
А на нас Жанной напала какая-то дурацкая оторопь, мы стояли посреди комнаты, не глядя друг на друга и, пожалуй, действительно походили на парочку молодоженов викторианской эпохи.
- Поздно... - промямлил я, косясь на окно с задернутыми роскошными шторами.
Жанна шагнула ко мне и положила руки мне на плечи.
... В дверь звонили длинными гестаповскими звонками. Я продрал глаза, выскочил из постели и стал натягивать брюки, одновременно выгибая шею, чтобы взглянуть на часы. Половина восьмого. Вот так всегда - когда я знаю, что нужно на работу, исправно вскочу в шесть, абсолютно самостоятельно, но если впереди свободный день, обязательно требуется постороннее вмешательство.
В прихожей я столкнулся с Жанной, спешившей из кухни. На этот раз она была одета в довольно скромное платьице. Звонок мелодично взвыл еще раз.
- Боря, я на работу, - сказала Жанна. - Можно, я машину возьму?
- Пожалуйста, - сказал я.
- Завтрак на кухне, не скучай.
Как будто мы расставались так по утрам в сотый раз. Я открыл дверь. За дверью стоял Генка Белоконь, бородатый, невозмутимый, в черной кожанке, собственноручно сшитой по собственному фасону, в желтом мотоциклетном шлеме, на котором справа распластала крылья черная летучая мышь, а слева натягивал лук черный кентавр. Он любил выглядеть пижоном, хотя никогда им не был.
- Пока, - сказала Жанна, чмокнула меня в щеку, побежала вниз по лестнице, и от белоконевской невозмутимости не осталось и следа. Белоконь - вот кто мне нужен. Во-первых, он такой парень, на которого безусловно можно положиться, во-вторых, он - президент городского клуба любителей фантастики, значит, привык ко всевозможным сногсшибательным гипотезам и теориям - я бывал на нескольких их заседаниях. Он - в какой-то мере специалист по необычному, а мне сейчас нужен именно такой специалист...