Убить время

– Он не имеет права меня расстреливать! – вопил голос – Это несправедливо! Я делал все, как он хотел! Будьте благоразумны, возьмите эту сотню! Умоляю вас!

Ему ответил другой голос, высокий, говорящий немного в нос.

– Когда тебя расстреляют, мы так и так ее получим. А еще снимем все кольца и вынем золотые коронки изо рта. У нас оплата по исполнении.

Римо забрался на стену и заглянул во двор. Там выстроилось в ряд двенадцать солдат в форме заднийской армии, держа оружие наизготовку. Перед ними в страхе застыла одинокая фигура с повязкой на глазах.

– Готовсь! – скомандовал командир.

Солдаты прицелились.

– Делаем «внутреннюю линию»? – прошептал Римо.

– Пустая трата времени, – покачал головой Чиун. – Их всего двенадцать. Делаем бросок вверх с двойной спиралью.

– Зачем? Ведь это все понарошку.

– Цельсь!

– Ладно, – вздохнул Римо. – Как скажешь.

И он перепрыгнул через стену.

– Пли!

Но тут из носа у командира почему-то показалось дыхательное горло, и он полетел вверх тормашками над своей расстрельной командой.

– Выше, – сказал Чиун.

Схватив каждой рукой по винтовочному стволу, он едва заметным движением послал их владельцев вверх, так что они даже не успели выпустить оружие из рук. Солдаты, вращаясь, как спицы в колесе, разлетелись в разные стороны, футов на двадцать оторвавшись от земли. Вскоре их траектория начала превращаться в параболу, и через мгновение, стукнувшись лбами, они замертво рухнули вниз.

– Красиво, – улыбнулся Чиун.

– Мне приятно, что ты себе нравишься, – отозвался Римо, поднимая одной рукой самого толстого солдата, которого ему когда-либо доводилось встречать. В это время другой солдат пытался подкрасться к нему сзади. – А я лично, похоже, заработаю грыжу.

С «внутренней линией» все было бы гораздо проще, подумал он, глядя на солдата, наставившего «Калашникова» ему в грудь. Но когда тот уже готов был открыть огонь, Римо резко подпрыгнул и выстрел пришелся в другого солдата, после чего Римо одним движением отбросил их прочь. Мгновение спустя еще трое подлетели вверх, словно футбольные мячи, а затем аккуратно опустились на три остроконечных шпиля дворца.

– Как видишь, бросок вверх с двойной спиралью не так прост, – торжествующе заметил Чиун.

– Кто спорит! – проворчал Римо, отправляя очередного солдата на дворцовую стену.

– Ты! Это ты сказал тем людям, будто вовсе не я так восхитительно подбросил двух гостей в Шангри-ла. Ты не оценил меня по достоинству!

– Чиун, берегись!

В спину престарелого азиата были нацелены дула целых трех «Калашниковых».

– А это была мастерская работа! – продолжал Чиун, нанося удар.

Оружие внезапно упало в пыль, а солдаты один за другим полетели вверх, описав в воздухе гигантский круг. Стоило им приблизиться к земле, как Чиун вновь их подбрасывал, причем каждый раз они взлетали все быстрей и быстрей, и вот уже в воздухе мелькали какие-то бесформенные предметы, которыми Чиун жонглировал, как вареными яйцами.

– Ладно, это был прекрасный бросок, – задыхаясь, выговорил Римо.

Он резко выбросил вперед руку, и солдаты попадали на землю, образовав небольшой могильный холм.

– Что здесь происходит?! – вдруг раздался приглушенный крик, в котором звучал страх.

Римо снял с глаз Фокса повязку и развязал веревки на руках. Фокс взглянул на двенадцать бездыханных тел, затем перевел взгляд на Римо.

– Это вы? – с ужасом в голосе произнес он. – А я думал, вы хотите убить меня.

– Нет. Что значит измена родине или пара-другая убийств, когда имеешь дело с друзьями? Подумаешь, собирались убить президента. Какая ерунда! Хотели заработать немного деньжат и установить в Америке новый режим во главе с террористом. Подумаешь!

– Я рад, что вы воспринимаете все под таким углом, – осклабился Фокс.

– Только один вопрос, где сейчас изготавливают ваш прокаиновый эликсир?

Фокс вздрогнул.

– Видите ли, с этим вышла небольшая загвоздка, – извиняющимся тоном начал он. – Три недели назад лаборатория в Швейцарии, где он производился, сгорела. Но это не беда. Небольшие количества этого вещества можно получать непосредственно из крови некоторых людей. Их еще называют «лошади»…

– Да, знаю. Вроде Ирмы Шварц.

– Точно, – просиял Фокс. – Они, конечно, встречаются очень редко, но достаточно всего шести-семи трупов, чтобы получить необходимое количество вещества. Это действительно очень просто. И делать это можно прямо в Шангри-ла. Я, кстати, так и планировал. Эта Шварц была первым опытом. С вашими данными мы добудем остальных в считанные дни.

– Приятно слышать. Пришить всего несколько ребят – и дело в шляпе.

– И забьет фонтан юности.

– У всех, кроме тех несчастных, которых вы ради этого лишите жизни.

– Да кто они такие, чтобы их жалеть? – махнул рукой Фокс. – Так каково будет ваше слово?

– Я скажу так: слишком много развелось непрофессиональных наемных убийц, – вмешался Чиун.

– Полностью разделяю это мнение, – заметил Римо.

– О чем это вы? Нам абсолютно не понадобятся наемные убийцы. Нам вообще никто не нужен, коль скоро мы все трое будем работать вместе. – Фокс принялся оживленно жестикулировать. – Мы станем новой командой. Сначала пойдем к Халаффе и спросим, не передумал ли он насчет президента. Готов биться об заклад, что вы справитесь с этим делом, даже если вас связать. Халаффа полюбит вас как родных.

– Замечательно, – сказал Римо. – Вот, занятие на день у меня уже есть.

– А затем предложим свои услуги Советам. На свете есть миллионы людей, которых русские хотели бы убрать. А еще существует красный Китай.

– Это точно.

– Мы заработаем целое состояние. Создадим новую Команду. Это лучшая идея всей моей жизни. Нет, вы только представьте!

– Представляю, – произнес Римо, опуская ему на голову кулак.

Фокс зашатался и упал.

– Он лишний в новой Команде, – бросил Чиун.

И тут же оба они раскрыли рот от удивления, наблюдая, какую трансформацию произвела в Фоксе смерть.

Прямо у них на глазах его тело словно сморщилось, сжалось, кожа плотно обтянула скелет, внезапно став какой-то прозрачной. Еще через мгновение на ней выступили старческие пятна. Глаза ввалились, обведенные серными кругами. Один за другим, изо рта выпали зубы, серые, нездоровые; губы побелели, рот сморщился и ввалился. Темные волнистые волосы поседели и клаками попадали на землю. Спина согнулась, руки скорчились от подагры. Казалось, плоть истаяла, оставив на хрупких костях тонкую оболочку сморщенной сухой кожи. Фокс неожиданно постарел – таких старцев Римо еще не доводилось видеть. Было ощущение, будто Фокс родился несколько столетий назад.