Страница 171 из 173
- Но моя тетушка сама, собственными глазами читала в старинной волшебной книге! - начала Каролина голосом, дрожащим, как струна, от горя, отчаяния и ревности, которые разрывали ее сердце.
- Ах, мадам, не следует особенно доверять старинным, а тем более волшебным книгам. Если бы все, что пишется в старинных и волшебных книгах, было правда, то жить было бы гораздо легче и веселее. Но, я вижу, вы плачете?
Когда красавец Дельфин вышел со своей молодой женой медузой Кризолитой из церкви, на паперти среди других нищих рыб стояла Каролина - старая, сгорбленная, со слезами на некогда прекрасных глазах.
Кризолита узнала ее и шепнула своему мужу:
- Обратите, ваше высочество, внимание на эту бедную женщину. Когда-то она была очень красива. Мы с ней учились в одной школе. Она имела большой успех в обществе.
1945
ПЕНЬ
В лесу стоял большой старый пень. Пришла бабушка с сумкой, поклонилась пню и пошла дальше. Пришли две маленькие девочки с кузовками, поклонились пню и пошли дальше. Пришел старик с мешочком, кряхтя, поклонился пню и побрел дальше.
Весь день приходили в лес разные люди, кланялись пню и шли дальше.
Возгордился старый пень и говорит деревьям:
- Видите, даже люди и те мне кланяются. Пришла бабушка - поклонилась, пришли девочки - поклонились, пришел старик - поклонился. Ни один человек не прошел мимо меня, не поклонившись. Стало быть, я здесь в лесу у вас самый главный. И вы тоже мне кланяйтесь.
Но деревья молча стояли вокруг него во всей своей гордой и грустной осенней красоте.
Рассердился старый пень и ну кричать:
- Кланяйтесь мне! Я ваш царь!
Но тут прилетела маленькая быстрая синичка, села на молодую березу, ронявшую по одному свои золотые зубчатые листочки, и весело защебетала:
- Ишь как расшумелся на весь лес! Помолчи! Ничего ты не царь, а обыкновенный старый пень. И люди вовсе не тебе кланяются, а ищут возле тебя опенки. Да и тех не находят. Давно уже все обобрали.
1945
ПРИМЕЧАНИЯ
В первом томе настоящего Собрания сочинений Валентина Катаева представлены рассказы и сказки писателя, созданные им более чем за пятьдесят лет его творчества, начиная с дореволюционных публикаций и кончая произведениями последнего времени.
РАССКАЗЫ
Весенний звон. - Впервые опубликован в журнале "Весь мир", 1916, апрель, № 15.
Ружье. - Впервые с подзаголовком "Посвящаю дворовой детворе" опубликован в журнале "Весь мир", 1915, сентябрь, № 39.
Земляки. - Впервые опубликован в мае 1918 года одесским иллюстрированным еженедельником "Южный огонек", № 3. Журнал этот выходил с апреля по август 1918 года (всего появилось 16 номеров). Валентин Катаев вел здесь театральный отдел. В "Южном огоньке" печатались также Эдуард Багрицкий, Юрий Олеша, Зинаида Шишова, Аделина Адалис и Георгий Шенгели.
Рассказ связан с фронтовыми наблюдениями и записями, которые вел молодой Катаев в боевой обстановке. В письме из действующей армии от 20 февраля 1916 года он сообщал: "...все, что может для меня пригодиться в будущем, я записываю и собираю". И далее: "Тем у меня очень много, типов и характеров - уйма. Выводов, мыслей, штрихов, положений сколько угодно" (ЦГАЛИ, ф. 519, оп. 1, ед. хр. 28).
Ночью. - Написан Катаевым в 1917 году в госпитале, где он лежал раненый после летнего бесславного наступления, организованного правительством Керенского. "Через три-четыре часа после начала сражения это был совершенный ад, - вспоминает В.Катаев. - Мне повезло, ранило одним из первых. Я был офицером связи по координации пехотной и артиллерийской деятельности. Дивизия понесла страшные потери"*. Автором рассказ был послан в журнал "Весь мир", но его запретила цензура Временного правительства. Рассказ появился в печати спустя семнадцать лет, в 1934 году, в декабрьском номере журнала "30 дней".
______________
* Беседа от 21 апреля 1964 г.
Барабан. - Впервые с подзаголовком "Записки юнкера, революционный рассказ" опубликован в августе 1917 года в журнале "Весь мир", № 32. "Рассказы "Барабан" и "Сюрприз" - автобиографичны"*, - свидетельствует писатель. С декабря 1916 по апрель 1917 года Катаев находился в Одесском пехотном училище, где его застала Февральская революция. Это же училище вскоре после Катаева окончил в том же 1917 году и столь же ускоренным выпуском другой молодой литератор - Лев Славин. Рассказ отражает настроения этой молодежи.
______________
* Беседа от 27 июня 1948 г.
В воскресенье. - Впервые напечатан в газете "Одесский листок" летом 1917 года.
А + В в квадрате. - Напечатан впервые в газете "Одесский листок" от 25 декабря 1917 года.
Человек с узлом. - Впервые опубликован в одесском литературно-художественном еженедельнике "Огоньки", № 23, в середине октября 1918 года. Рассказ имел эпиграф: "Посвящаю Ив.Бунину". Редактором "Огоньков" был сатирик Б.Д.Флиг ("Незнакомец"). Журнал выходил с мая 1918 по март 1919 года. Здесь сотрудничали Э.Багрицкий, Ю.Олеша, 3.Шишова, В.Инбер, А.Грин, С.Городецкий, а также И.Бунин.
Музыка. - Впервые под названием "Иринка" появился в журнале "Огоньки", № 7 (40), в середине февраля 1919 года.
Опыт Кранца. - Первоначальный вариант под названием "В обреченном городе" опубликован в 1922 году в январском номере журнала "Новый мир".
Журнал этот был предшественником теперешнего "Нового мира". Просуществовал он недолго. Вышло всего два номера. Валентин Катаев рассказывает: "Выпускали его в противовес нэповским журналам", которых возникло уже немало - "Рупор", "Москва", "Русский вестник" и др. "Новый мир" был изданием кооперативным: "Центросоюз плюс частные лица выпускали этот журнал". Но редакторов сюда назначили партийных: руководили "Новым миром" писатели-коммунисты В.Нарбут, В.Бахметьев, А.Серафимович. "Так начиналась борьба с нэпом в печати". Валентина Катаева сделали ответственным секретарем редакции: "Я стал там работать. Отсюда и пошли мои литературные связи... Познакомился с лефовцами"*.
______________
* Беседа от 14 апреля 1962 г.
Рассказ был отредактирован А.Серафимовичем. Валентин Катаев вспоминает, что писатель упрекнул его в одностороннем, условно-романтическом изображении жизни Одессы в годы острой классовой борьбы. Не удовлетворило строгого редактора и завершение рассказа. Катаев обрывал его словами: "Вы держите папиросу не тем концом". А.Серафимович предложил закончить рассказ иначе и сам дописал последнюю фразу: "А в это время на темных и глухих окраинах рабочие уже смазывали салом пулеметы, набивали ленты, выкапывали ящики с винтовками, назначали начальников участков, и новый день, обозначавшийся светлой полосой за черными фабричными трубами, был последним днем Вавилона".