Белый Сокол

Виктор свернул с дороги, сделал несколько шагов к белому сугробу. Собака сразу же захлебнулась надсадным лаем. Понял, что она сорвалась с цепи и ринулась ему навстречу. В руках у Виктора ничего не было, на всякий случай он снял с плеча рюкзак и опустил его ниже колен.

Когда верный страж подбежал, подкатился совсем близко, то стало видно, что всерьез обороняться было не от кого: возле ног закрутился маленький темный комочек, у которого не только ног и хвоста, а даже глаз не было видно. Однако злости и верности своей службе у него хватало: с таким отчаянием и угрозой кидался он под ноги и так упрямо норовил хватануть Виктора за голенище сапога, что все же пришлось несколько раз махнуть рюкзаком.

- Тихо ты! - послышался неподалеку сильный низкий голос. Прозвучал он на полутоне, и Виктору показалось, что если бы этот человек крикнул во всю мощь, то эхо всколыхнуло бы лес далеко окрест. Собачонка сразу приумолкла и стала ласково ворчать, подпрыгивая перед незнакомым пришельцем.

Человек тем временем зажег "летучую мышь" и подошел ближе.

- Кто такой? - спросил уже совсем тихо, однако в его голосе слышались внушительная сила и уверенность. - Куда черт... - Тут он запнулся, ступив ближе, уважительно поглядел на Виктора и неловко поправился: - Куда бог несет?

Прежде чем ответить, Виктор тоже смерил взглядом подошедшего. Тот был в военной форме с сержантскими погонами, на фуражке поблескивала красная звезда. На широкие плечи наброшен пехотинский бушлат, из-под него виднеется рядок медалей. Штаны-галифе командирские, но, видимо, перешитые из солдатских, так как до полной офицерской формы не дотягивали. На ногах добротные юфтевые сапоги, влажные от росы, но не разбухшие, значит, ходил мало, видимо, спал на свежем воздухе возле белого коня.

"Зачем такому дворняжка? - невольно подумалось Виктору. - Сам сумеет постоять за себя. И защитить кого надо!"

- Иду в Хреновое, - неохотно сообщил Виктор, не ожидая никакой пользы от такого разговора со случайным военным.

- Куда? - переспросил тот и хохотнул, приоткрыв губастый рот.

Виктор повторил.

- Ни хрена не понимаю! - уже громко и недоуменно промолвил военный. И, обернувшись назад, крикнул: - Христя-а!

Кудлатая собачонка вздрогнула от его возгласа и прижалась к земле шерстистым и, наверное, мокрым животом. Звучное эхо полетело и раскатами загрохотало в невидимом отсюда лесу. Христя услышала бы этот зов, если б была бог весть как далеко отсюда. Но она находилась близко, и вскоре Виктор не столько разглядел, сколько услышал, что к ним бежит, задыхаясь от спешки, женщина.

- Наш конюх, - доброжелательно объяснил военный и еще ближе подошел к Виктору, глянул на его гвардейский значок на гимнастерке и на погоны. Прошу прощения, товарищ гвардии лейтенант! Видать, я тут... Сейчас все выясним.

Женщина, которая примчалась к ним, была в длинном, чуть ли не до самых пят, тулупе. Виктора несколько удивило то, что она была босая и с непокрытой головой. Увидев постороннего человека, она подняла огромный воротник своего тулупа и спрятала в него лицо.

- Разбудил? - с улыбкой спросил военный.

Из тулупа сначала послышалось частое от бега дыхание, а потом тихое и ласковое:

- Не-ет.

- Слушай, - обратился к ней военный. - Тут товарищ гвардии лейтенант в какое-то Хреновое идет, так, наверно, это совсем не в ту сторону?

- Почему не в ту? - возразила Христя, приоткрыв воротник тулупа. Можно и так попасть, через Бобровку, но это будет большой круг. Там развилочка была. - Христя уже совсем распахнула тулуп и показала рукою на тот лес, который Виктор недавно прошел. - Но вы, наверно, миновали ее ночью и не взяли влево, а пошли направо. Теперь только на Бобровку.

- Так и мне надо в Бобровку! - радостно произнес Виктор. - Туда моя жена эвакуирована... И сынок у меня там...

- Так это сюда, сюда! - искренне радуясь, что может помочь человеку, восторженно заговорила Христя и уже обеими руками стала показывать в ту сторону, куда Виктор и направлялся. - Далековато еще, но сюда! А где там ваша жена? Может, в школе?

- Да, в школе, - подтвердил Виктор.

- Вот как! - женщина воскликнула так удивленно и радостно, что Виктор насторожился. - А как зовут вашу жену? Может быть, я знаю ее?

- Христя! - перебил женщину военный. - Чего ты допытываешься?

- А что тут такого? - отозвался Виктор. - Вопрос уместный. Галей ее зовут. А фамилия? Моя - Вихорев, значит, и у нее такая же.

- Вихорева! - взмахнула руками женщина. - Так она же была у нас! Семен!.. Ты еще в госпитале тогда лежал. Ехали они вчетвером с Анны поздно... С конференции. Ночь застала, метель разбушевалась, так Наташа... Это сестра моя, - сообщила Христя Виктору, - учит в Бобровской школе... Наташа уговорила их переночевать у нас. Галина Васильевна завучем там работает?

- А я хорошо и не знаю, - смутившись, признался Виктор. - Она не писала мне об этом. Да какая переписка была у нас?.. Только пока в госпитале... Вот еду после выписки... Решил заскочить. Думал, на крыльях долечу...

- Семен! - на секунду задумалась женщина. - А что, если б мы?..

- Ты конюх, ты и решай, - покладисто отозвался военный, сразу догадавшись, на что намекает женщина. - Это жена моя, - объяснил он Виктору. - Бригадных коней выгнали на ночной выпас по жнивью. Какие там кони... Но все же тягло.

- Ну, ты уж!.. - перебила его Христя и легонько толкнула в бок.

- Она меня подбивает, - уже открыто заговорил Семен, - чтоб я коня вам дал своей бригадирской властью. Доехать до Бобровки и завтра назад. Но по правде говоря, не во что запрячь.

- А верхом! - вставила Христя. - На Беляке!

- Верхом! - засмеялся Семен. - Ты же пробовала однажды проехать на нем верхом? Так где очутилась? Хорошо, что косточки уцелели.

- Так это он со мною так. А ты же ездишь!

- Я-а! - осклабился Семен. - Сравнила! Я в артиллерии служил! Там у нас были и тягловые кони, и верховые. Беляк ходил под седлом. Это правда. Но не у каждого! Я выменял его у артиллеристов... Откормил, выходил. Вон - старая привычка: когда хорошо наестся, ляжет на брюхо и спит.

Виктор еще раз глянул в ту сторону, куда показал Семен, и уже отчетливее увидел стройный силуэт белого коня. Теперь он заметил, что поодаль от этого белого красавца паслось и еще несколько коней. Их он не мог разглядеть издали - темная масть делала их незаметными на фоне ночного пастбища.

Семен подошел к Беляку, тот живо поднялся на ноги и вытянул к хозяину длинную стройную шею.

"Сокол, - подумал Виктор. - До чего же похож на Сокола!"

- Может, и седло есть? - преодолевая неловкость, спросил Виктор. - Если бы вы разрешили?.. Я примерно к десяти ноль-ноль и вернулся б.

- Ну, зачем уж так спешно? - возразила Христя и, выставив из-под кожуха голую, необыкновенно белую в темноте руку, погладила Беляка по шее. - Можно и после полудня...

- Седло есть, - отвечая на просьбу Виктора, сообщил Семен. - Но что оно поможет, если скажем... Беляк у нас с характером и может невзлюбить нового человека.

"Сокол, - снова мелькнуло в памяти Виктора. - Чтобы мой Сокол да меня невзлюбил? Не подчинился мне?.."

Вслух сказал:

- Насчет этого не сомневайтесь: я коней люблю и знаю. С малолетства пас и в ночное водил, как вы сегодня... Кроме того, перед войною два года служил в кавалерии.

- Так мы с вами почти сродни!.. - воскликнул Семен. - А теперь где вы?

- Был в стрелковой части. А как дальше - не знаю. Скажут в резерве.

- Христя! - обратился Семен к жене. - Ты побудь при конях, а мы возьмем Беляка да сходим за седлом. Я быстро вернусь. Шарик с тобою останется.

Беляк послушно шел за хозяином и будто рад был, что вот его подняли и скоро можно будет размять ноги, расправить тело в жарком, стремительном галопе. Семен держал повод в правой руке. И что бы ни делал до этого, то все одной, правой рукой. Только теперь Виктор догадался, что левой руки у сержанта нет.