Страница 36 из 83
- А мне Павел ничего о вас не рассказывал, - обернулась Ирина к ожидающему ее Олафу. Они пошли рядом. Ирина по тропинке, а Олаф - по глубокому снегу, доходящему до половины его меховых сапог.
- У нас не принято рассказывать друг о друге. Такая, знаете, работа...
- Вот мы и пришли! - Ирина остановилась у досчатой низенькой калитки. В окне дома горел свет.
- Павел! К тебе гость! - крикнула она, открывая дверь дома.
Павел сидел на табурете у открытой дверцы плиты и что-то шил из грубовыделанной лосиной шкуры.
- Олаф! - вскрикнул он, увидев вошедшего, вскакивая и раскрывая объятия.
- Подожди! Дай стряхну снег! - смеялся тот.
- Живой! - Павел тискал Олафа, хлопал его по спине.
Ирина невольно залюбовалась ими. Они были примерно одинакового роста, высокие, широкоплечие.
- Как видишь! Жив! Хотя, признаться, думал, что не уйду из последней переделки. Мы попали в засаду, потеряли троих, но все-таки доставили детей по назначению. Ты тоже, мне говорили, был в передряге.
- Не без этого. Надо было добыть списки провокаторов.
- Знаю! Все знаю! Мы же получили их копии. Как туда попал Станецкий? Это такая для всех неожиданность!
- Ирина, собери нам чего-нибудь, - попросил Павел. - Ты, наверное, голоден? - спросил он, принимая у Олафа куртку и вешая ее на гвоздь.
- Как волк!
- Я вам поджарю олений окорок, - предложила Ирина.
- Давай окорок, - согласился Павел.
- И чаю, чаю, если можно, - попросил Олаф.
- Обязательно! Я уже поставила кипятить воду. У нас есть прекрасная заварка!
- Да, Станецкий был и для меня полной неожиданностью, - продолжил разговор Павел. - Когда я прочитал его фамилию, не поверил своим глазам. Кто-кто, но он? Ведь сколько раз был с нами в деле. Его допросили?
- Да, как и других, перед расстрелом.
- Что он говорил?
- Сначала все отрицал, а потом признался, что его завербовали два года назад. Да! Тебя уже тогда с нами не было! Мы проводили операцию и при отходе обнаружили, что с нами нет Станецкого. Он объявился через два месяца и предоставил вполне убедительные объяснения своего длительного отсутствия. Путь, как он говорил, к отступлению был отрезан. Он действительно отходил последним. Поэтому пришлось возвращаться на базу другой дорогой. Мы это, конечно, проверили, и все подтвердилось. Как выяснилось на допросе, он был захвачен. У него, конечно, сняли мнемограмму, откуда и стали известны наши базы. Затем ему предложили либо операцию на мозге, либо подписку о вербовке. Он предпочел второе, считая, что после записи мнемограммы наши базы будут ликвидированы. Вот, между прочим, загадка, которую мы не могли понять. Почему нас не тронули?
- Как я понимаю, сведения, которые они узнали от Станецкого, оказались недостаточными. Они хотели сначала получить полную информацию, раскрыть все наши базы и потом одним ударом покончить с ДС. Если бы акцию предприняли раньше, то другие базы изменили бы свое местонахождение. К счастью, занималась этим не политическая полиция, а лично Заманский, который имел собственную полицию и, как мне кажется, находился в натянутых отношениях с начальником полиции. В общем, он хотел все сделать сам и не делить ни с кем почестей.
- Мужчины! За стол! - пригласила Ирина, снимая с плиты сковороду с шипящей олениной. Она поставила тарелки на стол и вдруг спохватилась:
- У нас только две вилки!
- Ничего! Я буду есть ножом! - Олаф вытащил из ножен остро отточенный клинок.
- Это еще тот? - спросил Павел.
- Да! Мои талисман!
- Ох, черт возьми! Совсем забыл! - он быстро поднялся и подошел к висящей на вешалке куртке.
- Посмотрите, что у меня есть! - сказал он, ставя на стол бутылку шотландского виски.
Мужчины. выпили. Ирина только смочила губы. Виски ей не понравилось.
- А ты прав! Оно лучше неразведенное, - Олаф подцепил ножом большой кусок оленины и отправил в рот.
- Разбавь соком брусники, - сказал Павел, заметив, что Ирина не стала пить виски. Он достал с полки банку с соком и налил ей в стакан до половины. Ирина попробовала.
- Ну что? Лучше?
- Ммм, - кивнула она и чему-то рассмеялась.
- Однако ты не спрашиваешь, почему я здесь, - Олаф взял еще кусок мяса и с наслаждением понюхал. - На чем коптили? - Он еще раз втянул в себя запах жареной оленины и определил. - Бук!
- И еще дикая вишня, - уточнил Павел. - Жду, когда ты сам скажешь, ответил он на вопрос Олафа. - Наверное, новое задание?
- На этот раз не угадал, - он засунул руку за ворот свитера и попытался что-то достать. - Простите, не достану, - извинился он перед Ириной, встал и отвернулся.
- Тебе письмо, - сказал он, поворачиваясь и протягивая Павлу смятый конверт.
ЖЕНА
Генерал сдержал слово. Через три месяца после происшедших событий он снова появился в усадьбе. На этот раз он прибыл на вертолете. Мост через пропасть и дорога еще не были восстановлены и неизвестно, когда будут, так как восстановительные работы так еще и не начались.
Вместе с ним прилетели Рональд и еще десять полицейских. Это были молодцы двухметрового роста, вооруженные на этот раз бластерами.
Генерал привез с собой пакет, вскрыв который, Мария обнаружила в нем документ о признании Генриха Заманского-младшего приемным сыном и законным наследником Генриха Заманского-старшего. Второй документ удостоверял ее право на опекунство и распоряжение имуществом Генриха Заманского до его совершеннолетия.
- Дня через три сюда прибудут поверенные в ваших делах и введут вас во владение наследством. Вернее, официально вы уже можете распоряжаться имуществом. Вот ваша чековая книжка, - он протянул ей банковскую книжку. - Ваш счет в банках в наличности и ценных бумагах составляет что-то около ста двадцати восьми миллиардов семисот миллионов. Поверенные должны вас только информировать о состоянии дел.
Он выжидательно посмотрел на Марию. Та поняла.
- Я согласна быть вашей женой, Дик, - просто сказала она.
- Тогда через три дня мы подпишем брачный контракт!
- Как вы хотите.
- Это еще не все. Мне удалось, на основании посмертного письма Александра, добиться признания вас законной женой и вследствие этого четвертая часть имущества Александра переходит непосредственно в вашу собственность. Остальные три четверти наследует ваш сын. Мне это стоило больших хлопот, но я хотел, чтобы вы в любом случае были обеспечены. Кто знает, что нас ждет в будущем. Случись что-нибудь с вашим сыном или со мною...