Старая рана

Гуров задумчиво смотрел словно сквозь Берестова и размышлял.

– У вашей дочери пропало что-нибудь? – неожиданно спросил он.

Вопрос поставил Берестова в тупик. Очевидно, он над ним пока совершенно не задумывался.

– Честно говоря, я не могу вам точно ответить. Просто потому, что не знаю, что у Регины было с собой.

– Деньги, драгоценности, телефон, айфон?

– Вы что, хотите сказать, что мою дочь убили ради какого-то айфона? – раздраженно воскликнул Берестов.

– Эх, знали бы вы, ради чего в наше время могут убить! – махнул рукой Крячко. – Впрочем, как и во все времена.

Берестову подобное высказывание пришлось явно не по вкусу, и он метнул недовольный взгляд в сторону Крячко. Станиславу это было как с гуся вода, он лепил то, что думал, не особенно церемонясь. У Крячко было еще одно интересное качество: он никогда не робел перед высокими чинами и начальственными лицами. На должности, звания, регалии ему было абсолютно наплевать. Ни перед кем он не заискивал и не трусил. Высокопоставленные лица, что заставляли его коллег трепетать и невольно вытягиваться в струнку, не производили на Станислава никакого впечатления. Он беседовал с ними ничуть не более почтительно, чем со своими приятелями, порой держась даже несколько насмешливо, но, что удивительно, с их стороны не было никакой неприязни к нему. В большинстве случаев Крячко удавалось разойтись с очередной «шишкой» вполне мирно, оставив о себе благоприятное впечатление. Вот это умение строить отношения с людьми, находить общий язык было его ценным качеством. Однако оно тоже требовало умелого применения. Стать с Берестовым «накоротке» у Крячко, кажется, пока не получалось. Виктор Борисович явно больше благоволил Гурову, державшемуся суховато, официально и соблюдая дистанцию. Орлову, который, как часто бывало в его начальственном положении, оказался между двух огней, приходилось проявлять высший пилотаж дипломатии, дабы наладить контакт между всеми участниками этой беседы.

– В квартире Регины был произведен осмотр? – спросил Гуров.

– Кем? Мной? – уточнил Берестов.

– Следственным комитетом, – пояснил тот.

– Нет, они осмотрели лишь место, где все это… случилось с Региной.

– Что ж, тогда надо поехать и осмотреть, – Гуров посмотрел на Берестова.

– Но… Я не понимаю – а что там осматривать-то? – пожал тот плечами.

– Виктор Борисович, – чуть снисходительно пояснил Лев, – вы говорили о профессионализме. Так вот, когда речь идет о тяжких преступлениях – это уже наш профиль. Вот тут мы на своем месте, и если предлагаем что-то сделать, то не развлечения ради, а потому что так надо. Для следствия. Вы же знаете, как распоряжаться городским имуществом? А мы знаем, как раскрывать преступления. Так что лучше предоставить это нам. Согласны?

– Пожалуй. Да я не против! Давайте проедем. Только чуть позже. Я еще не все вам рассказал. Просто на фоне смерти дочери все это выглядит… довольно мелко. Хотя и не совсем.

– Виктор Борисович, перестаньте уже говорить загадками, – поморщился Гуров. – Что еще?

– Меня вчера ограбили, – после паузы произнес Берестов. – Точнее, обокрали, но сути дела это не меняет.

– Еще как меняет! – воскликнул Крячко. – Это ж другая статья!

– Стас, погоди! – отмахнулся Гуров. – Расскажите подробно, как это произошло?

– Вчера у меня была при себе крупная сумма денег, – стал говорить Берестов. – Я специально снял их, чтобы уплатить за освобождение Регины. К счастью, этого не понадобилось – достаточно было моей беседы с начальником отдела. Регину тут же отпустили. Деньги я, разумеется, взял с собой. Дома положил их в секретер, и… Они исчезли.

– Что значит исчезли? – нахмурился Гуров. – Испарились?

– Нет. Кто-то проник в дом в наше отсутствие.

– А у вас что, не стоит сигнализация?

– Сигнализация не сработала. Замок не взломан – видимо, открывали отмычкой.

– И что, вы хотите, чтобы мы сделали и это? – подал голос Крячко. – Нашли ваши деньги?

– Деньги – это второстепенно! – махнул рукой Берестов. – Я просто рассказываю это как дополнительный факт. Как еще одну неприятность, постигшую меня вчера вечером. Главное же для меня – найти убийцу дочери. Это, как вы понимаете, уже не неприятность! Это называется другим словом!

– Ясно, тогда все разъяснения по краже оставим на потом, – мотнул головой Крячко.

– Вы зятя своего еще раз наберите, – напомнил Гуров.

Берестов снова достал свой телефон и набрал номер. Спустя несколько секунд он воскликнул:

– Вадим, ну, наконец-то! Ты где? Ты что, не знаешь ничего? Несчастье у нас, Вадик… Нет, не с Ольгой Александровной. С Региной… Словом… Нет ее больше. Ох, не хочу я по телефону ничего объяснять! Давай приезжай домой, мы сейчас тоже туда подъедем. Все, до встречи…

– А мне что делать? – подал голос Крячко.

– Езжай в СЭС, – предложил Гуров.

– Я бы лучше сперва к матери съездил, – сказал Стас.

Гуров повернулся к Берестову и попросил:

– Дайте, пожалуйста, адрес вашей бывшей супруги.

– Вы считаете своевременным беспокоить ее именно сейчас? – попробовал возразить Берестов, но Гуров вновь напомнил, что им лучше знать, что своевременно в сложившейся ситуации. Чиновник не слишком охотно продиктовал адрес.

– Подождите, пожалуйста, внизу, я сейчас спущусь, – сказал ему Гуров.

Орлов, восприняв это как непочтительность, поднялся и прошел проводить чиновника.

– Слушай, Стас, – задумчиво проговорил Гуров, когда они с Крячко остались вдвоем. – Может, действительно не стоит сейчас беспокоить мать? Сначала в СЭС, а потом уж к ней?

– Лева, ты не понимаешь, – завертел головой Станислав. – Прежде чем беседовать с остальными, нужно выяснить подробности у близкого человека.

– Отец уже обрисовал картину в целом…

– Нет, Лева! Мать – она всегда к дочери ближе. Отец может быть и не в курсе, учитывая, насколько он человек занятой. Как часто он с дочерью виделся-то, если у него работа и молодая жена?

– А с чего ты взял, что она молодая?

– Лева, ну, ты даешь! – хмыкнул Крячко. – Кто ж к старой уйдет после сорока? Зачем? Шило на мыло менять? Голову даю на отсечение – там фифа молодая. Ну, как… Лет на двадцать моложе нашего папашки.

– Ладно, бог с ней, с фифой. Раз уж ты так настаиваешь, расспроси обо всем – об отношениях с мужем, о подругах, о проблемах на работе…

– Лева, кого вы учите? – обиделся Крячко. – Само собой, все выясню.

– И в СЭС будь повнимательнее, хорошо?

– Да про СЭС можешь вообще не говорить! Вот в чем папаша прав, так это в том, что там действительно серпентарий. Большего рассадника коррупции в России представить нельзя, разве что в суде или налоговой. Там только и норовят подставить другого, чтобы занять его тепленькое местечко. Сам прикинь, Роспотребнадзор – это ж какая сила! Король над всеми бизнесменами столицы! Магазины, рестораны, отели – все им подчиняется. Захотят – такой штраф наложат, что мама не горюй. Или вообще прикрыть могут. Так что все – все, Лева! – предпочитают решать вопрос полюбовно. А ты еще у папашки спросил, зачем дочурка там работала! Наивный такой, Лева! Да за этим самым! – Крячко снова зашевелил пальцами, изображая шелест купюр, и сменил тему: – А ты там к муженьку все-таки присмотрись. Мужья – они, знаешь, больше всех от смерти жен выигрывают!

– Ох, Наташка тебя сейчас не слышит! – засмеялся Гуров. – А то был бы тебе новый скандал обеспечен!

– Я – исключение, – возразил Крячко. – Мне от смерти жены толку нет, поскольку все наше с ней совместно нажитое имущество давно завещано детям. И вообще, типун тебе на язык, Лева! Хочешь меня вдовцом сделать на старости лет?

– Я? – изумился Лев. – С чего ты взял?

Но Крячко уже нахлобучивал на голову вязаную шапочку, которую вытащил из кармана.

– Все, некогда мне с тобой лясы точить, – обрубил он. – Поехал я. – И вразвалочку отправился к выходу. Правда, сначала вернулся в кабинет, сдернул с вешалки свою видавшую виды куртку, нацепил на себя и спустился вниз.