Сердце полуночи

Донесшийся из-под колес деревянный стук подсказал Торису, что повозка въехала на мост. Посмотрев вниз, он действительно разглядел бревенчатый настил моста, однако как ни старался – рассмотреть реку не мог.

Затем фургон слегка встряхнуло, и Торис понял, что они съехали с моста. Дорога стала уже, и по ее обочинам он разглядел сквозь туман жесткую, скрученную траву. Стебли ее были тускло-желтого цвета и напоминали прошлогодний вереск.

Фургон качнулся еще раз и остановился. Совсем рядом в тумане маячили какие-то темные прямоугольники, и Торис не сразу сообразил, что это окна, выделяющиеся на побеленной стене какого-то здания, которое совершенно сливалось с белесым туманом.

– Должно быть, это постоялый двор, – пробормотал он, однако слова его были заглушены раскатистым гулом снаружи. Обернувшись, он увидел что Юлианна и Казимир двигаются ко входной двери. Торис последовал за ними и отважно шагнул со ступенек лесенки в кружащийся туман.

Снаружи грохот стоял совершенно оглушительный. Казалось, что источник его находится где-то рядом, на расстоянии броска камня. Напрягая зрение, Торис с трудом разобрал в тумане очертания высокой каменной стены и стремительный водопад, обрушивающийся откуда-то сверху в широкий скалистый водоем, из которого вытекала река.

– Так это просто водопад! – прокричал Торис, поворачиваясь к Казимиру.

Бывший друг не ответил ему. Он стоял у передка фургона, озадаченно глядя вверх на пустые козлы и болтающиеся вожжи. Впечатление было такое, что цыганка просто растворилась в тумане.

Наконец Казимир повернулся к Торису и дотронулся исхудавшей рукой до его жреческих одеяний.

– Давай зайдем внутрь.

Торис посмотрел на массивное, наполовину скрытое туманом строение. Постоялый двор “Картаканец” действительно производил впечатление чего-то основательного и крепкого. Кивнув Казимиру, Торис последовал за ним к темному пятну дверей. Древние, проржавевшие от постоянной влажности дверные петли жалобно заскрипели, и Казимир с Торисом вошли.

Туман преследовал их по пятам, клубясь на уровне их колен. Пропустив Юлианну, Торис поспешно закрыл дверь, обрезав медлительные языки молочно-белого тумана, и они легкой дымкой растеклись по полу.

Они оказались в тускло освещенной прихожей. Пока Казимир нервно оглядывался по сторонам, Юлианна прошла в ее дальний конец и остановилась перед следующей дверью. Только теперь Торис разглядел каким усталым и измученным стало ее прекрасное лицо. Казимир подошел к девушке и, сняв свой блестящий от капелек воды плащ, набросил ей на плечи. Пробормотав ей что-то успокаивающее, он отворил вторую дверь и прошел в длинный коридор.

С левой стороны располагалась обеденная зала. Сейчас там было пусто и темно, зато из-за занавешенной двери справа пробивался свет, доносились приглушенные звуки разговора и запах еды.

– Для начала нам нужна комната, – сказал Казимир и шагнул вперед.

Торису не было видно, к кому он обращается, но потом он разглядел в конце длинного освещенного коридора стол, заваленный бухгалтерскими книгами, за которым сидел молодой клерк. Казимир шагал прямо к нему, лязгая своими подбитыми железом башмаками по каменному полу.

Клерк был молодым и каким-то совершенно бесцветным существом, словно вылинявшим от темноты и сырости. Завидев Казимира он поднял голову, и Торис увидел его опухшие от долгой работы с книгами и бумагами веки. Клерк рассеянно подпер щеку бледной рукой и проговорил:

– До полудня комнат не будет.

Казимир остановился, не доходя нескольких шагов до столика, и теперь рассматривал молодого человека с капризной и раздраженной гримасой.

– Нам что, придется сидеть на вашем столе, пока не освободится помещение? – желчно сказал он.

– Зачем на столе? – серьезно спросил клерк. – Вы можете дожидаться в баре, если, конечно, закажете завтрак.

– А как насчет того, чтобы посидеть в обеденном холле?

– Прошу прощения, сэр, – отозвался клерк, снова склоняясь над своими книгами. – Обеденный зал предназначен для обедов и ужинов.

Кулаки Казимира непроизвольно сжались.

– Может быть, мне…

– Может быть, мы позавтракаем? – вмешался Торис, оттаскивая Казимира назад.

Клерк, не поднимая головы, милостиво кивнул, и Торис с Юлианной потащили красного от гнева Казимира дальше по коридору. Бывший Мейстерзингер жег клерка взглядом до тех пор, пока они не достигли дверей бара. Там Торис откинул в сторону занавеску и втолкнул Казимира внутрь.

Бар оказался маленькой комнаткой, битком набитой посетителями. Здесь были толстые деревянные стены и маленькие оконца, за которыми клубился туман. Собравшиеся в баре мужчины, стоявшие или сидевшие за немногочисленными круглыми столиками, как по команде оторвались от еды и посмотрели на вошедших.

Казимир был совсем не в том настроении, чтобы позволять глазеть на себя. Состроив страшную гримасу, он спустился по короткой деревянной лесенке, ведущей в бар. Слева от него располагались три неглубоких кабинета – просто ниши в стене, занавешенные пыльными портьерами. Ближайшая стояла свободной, и Казимир направился прямиком туда, таща за собой Юлианну.

Пока все внимание собравшихся было сосредоточено на Казимире, Торис воспользовался возможностью рассмотреть клиентов бара. В основном это были простолюдины довольно грубого вида. Спрятав символы Милила под своими просторными одеяниями, жрец юркнул следом за Казимиром.

Как только они уселись, к ним подошел трактирщик – жирный человек с красноватой сыпью вокруг губ. В руке он сжимал обрывок пергамента. Наклонившись над столиком всей своей тушей, он ловко протер его поверхность влажной тряпкой.

– Что будете заказывать?

– Бифштекс и яйца в мешочек, – без колебаний распорядился Казимир.

– Мне – то же самое, – устало сказал Торис, не в силах оторвать взгляда от небольшой язвочки на лбу толстяка.

– Мне только чаю, – негромко сказала Юлианна.

Казимир с удивлением и тревогой посмотрел на нее:

– Один чай? Разве ты не голодна, Юлианна? Ты хорошо себя чувствуешь?

– Нет, не голодна, – Юлианна слегка пожала плечами.