Волчий Клинок

– Я слышу разговоры о свадьбе, милая Габриэлла, – начал Скорпеус.

– О чьей же?

– Как? О твоей! Право, не будь такой застенчивой. Разговоры идут по всему дворцу. Все мы знаем цель твоего визита к этому старому монстру Чезаре.

– Я посетила Фераччи, чтобы увидеться с тетушкой. Она больна.

– Разумеется, – кашлянув, согласился Скорпеус. – Но обсуждались и другие темы. Как всегда.

– Другие темы обсуждались, но почему это интересует тебя?

– Фераччи женится на Белизариус, связи между нашими Домами укрепляются. Как раз тогда, когда старый Горки находится на смертном одре. Полагаешь, это совпадение?

– Между нашими Домами было много браков. Если быть точной, двести двенадцать.

– Вижу, ты внимательно изучала родословную, милая кузина, даже знаешь эти цифры наизусть.

– Очевидно, у меня есть к этому интерес.

– А не находишь ли ты… интересным, что старый Чезаре предложил своего сына в качестве награды нашему Дому, в то время как он «выкручивает руки» меньшим Домам, чтобы этого самого сына избрали в Высший Совет Администратума?

Габриэлла замерла на мгновение, а затем, впервые за весь разговор взглянув кузену в лицо, положила ладонь поверх его руки. Рагнару показалось, он почему-то вздрогнул от ее прикосновения.

– Это для меня новость.

– Как и для большинства людей. Но тем не менее могу заверить, что это правда. Леди Джулиана тоже в курсе дела.

– Откуда ты знаешь? Звезды рассказали?

– У меня есть и другие источники, если ты помнишь.

– Остальные Дома выступят против. Увидеть Фераччи на троне Навигаторов! Это нарушит старый договор и даст Чезаре слишком большую власть.

– Тем не менее Чезаре, очевидно, считает это возможным. В противном случае он даже не стал бы пытаться затевать что-либо. Он слишком коварен, чтобы попробовать и потерпеть неудачу.

– Каждый раз, когда один из крупных Домов пытается сделать нечто подобное, он встречает сплоченное сопротивление остальных. Вот почему всегда выбирают кого-то вроде старого Горки – ни на что не способное ничтожество из слабого Дома.

Скорпеус издал жесткий смешок:

– Нехорошо так говорить об умирающем, пусть твои слова и справедливы.

– Так или иначе, мы оба знаем, что это правда. Если Чезаре Фераччи намеревается изменить положение вещей, он расстроит систему, которая поддерживала мир между Домами последние два тысячелетия.

– И ты думаешь, это обеспокоит нашего дорогого родственника? Не будь столь наивна, милая кузина. Он – самый безжалостный и честолюбивый человек в этой Галактике, и у него есть друзья в очень высоких инстанциях. Говорю тебе, Чезаре хочет посадить одного из своих сынов на трон и стать «primusinterpares» – «первым среди равных».

– Никто не претендовал на этот титул со времен Джормела Безумного.

– Да, но думали об этом многие.

– Включая тебя?

– Как я могу? Ведь я даже не глава своего собственного Дома.

– Нет, но то же касается и Миши Фераччи.

– Я признателен, что ты относишься к моим словам столь серьезно.

– Ты в самом деле полагаешь, что Чезаре способен на такое?

– Оглянись вокруг. Чезаре спускает свои деньги как воду. Три главы крупных Домов так уместно мертвы. Правят новые, неопытные лорды. Теперь он предлагает брачный союз с нами: между тобой и своим юным, неопытным и покладистым сыном. Разве это не предложение разделить власть?

– Но ты в это не веришь.

– Чезаре ни с кем не поделится властью. Ты должна понимать это так же хорошо, как я.

– Ты всерьез предполагаешь, что он приложил руку к убийствам трех лордов, в том числе к смерти моего отца?

– Я всего лишь говорю о том, что это странное совпадение: все случается как раз тогда, когда лорд Фераччи планирует крупнейший за два тысячелетия переворот.

– Наверняка он понимает, что не сможет выйти сухим из воды.

– Дорогая, ты повторяешься. Чезаре уже выходит сухим из воды.

– Разумеется, он должен понимать, что последуют ответные действия.

– Неужели? Его главные соперники мертвы. И если его сын усядется на трон Навигаторов, он станет самым могущественным среди нас со времен Тарено. Меньшие Дома выстроятся в очередь, чтобы выразить ему почтение. Лорды Администратума будут искать его расположения. Крупные Дома будут стараться изо всех сил, чтобы угодить ему.

– Это невозможно.

– Милая кузина, крупные Дома разжирели, стали самодовольными и уверенными в собственном успехе. В такие-то времена и появляются хищники. А Чезаре Фераччи – хищник.

– Почему ты говоришь мне все это?

– Мне представляется, что мы должны либо примириться с новым порядком, либо нанести удар прежде, чем Чезаре приберет власть к рукам.

– Тебе следовало бы говорить об этом с леди Джулианой.

– Мы уже побеседовали, но ей нужно время, чтобы все обдумать. – Скорпеус едва заметно усмехнулся.

– Тогда зачем говорить со мной?

– Так ведь именно тебя сватают за Фераччи.

Рагнар выстроил цепочку выводов. Габриэлла может выйти замуж за Фераччи. Если проницательный Скорпеус сказал правду, Чезаре убил ее отца. Он в самом деле намекает на то, что она может замыслить убийство лорда Фераччи?

– Я подумаю над тем, что ты сказал, кузен, – произнесла Габриэлла и, приложив руку к сердцу, официально раскланялась.

– Только не слишком долго. – Скорпеус тоже поклонился ей.

Рагнару показалось, что, уходя, Навигатор бросил на него внимательный взгляд.

Глава четырнадцатая

Распахнув дверь, Торин улыбнулся. После встречи со Скорпеусом и Габриэллой Рагнар решил обратиться за советом к старшему товарищу.

– А, Рагнар, старик, – произнес Волчий Клинок. – Меньше недели здесь, а уже по уши в заговорах. Вот это скорость.

Рагнар услышал в его голосе насмешку и почувствовал, как волосы на шее становятся дыбом. Губы Торина расползлись чуть не до ушей, словно он понимал, что чувствует юноша, но затем улыбка так же неожиданно исчезла.

– Проницательный человек, этот Скорпеус, – сказал Торин с презрением.

Рагнар так и не понял, шутит его боевой брат на этот раз или нет.

Молодой Волк огляделся в апартаментах товарища, являвших собой полную противоположность его комнатам. В воздухе плавала кровать, стены украшали древние картины: портреты и далекие пейзажи. На одной был изображен однорукий человек верхом на коне, прорывающемся через снега. Несомненно, это был великий воин своего времени.

– Так он прав? – спросил Рагнар.

– Почти наверняка. Слухи об этом ходят среди Навигаторов уже несколько месяцев. Они очень ловко избегают подслушивающих устройств, но иногда забывают, насколько острый у нас слух.

– А что изменится для нас, если Чезаре посадит на трон свою марионетку?

– Под «нами» ты имеешь в виду Волков?

– А кого же еще?

– Теперь ты невольник Белизариуса, Рагнар.

– Наши интересы в этом вопросе совпадают?

– Ты более проницателен, чем кажешься, юный Волк.

Торин налил себе наркотического вина и принялся неспешно его потягивать. Хрустальный стакан и покрытый орнаментом графин выглядели неуместно в его руках, закованных в латные рукавицы, а выражение его лица вполне пошло бы Навигатору.

– Думаешь, он хочет использовать Габриэллу, чтобы убить Чезаре?

– Ты в самом деле считаешь, что она способна на такое?

– Ценой собственной жизни – может быть. Все мы уязвимы, если подобраться поближе.

– Лорд Фераччи будет защищен исключительно хорошо.

– Значит, ты говоришь – нет.

– Она – нет. Но при разговоре присутствовал некто, кто смог бы это сделать.

– Ты имеешь в виду либо Белтариса, либо меня?

– А теперь ты прикидываешься глупцом, Рагнар. Зачем Скорпеусу говорить с Габриэллой, если он намеревается использовать Белтариса?

– Он не знал, что я мог все слышать.

– Люди, подобные Скорпеусу, никогда о таком не забывают, старик.