Страница 63 из 122
Глава ОДИННАДЦАТАЯ
Обалдеть!..
- "Вознамерясь действовать в соответствии с этими обязательствами, Тень Ученого приступила к исполнению "контактной метаморфозы". Но ведь это была совершенно ненормальная тень…" Все. Больше я ничего прочитать не успел: мама твоя подошла, - закончил Петр.
- Сцену с мамой можно опустить, знаю в подробностях. - Эвридика покачала головой. - Ну, и что ты думаешь? Он написал эту книгу?
- Да нет, вряд ли… Бредовое, конечно, предположение. Чем больше я об этом думаю, тем меньше верю.
- Ничего удивительного. - Эвридика поджала ноги и стала похожа на черного лебедя. - Надо верить не думая. Или верь, или тогда уж думай - одно из двух. Вместе не получится: ни у кого не получалось. А хочешь, - она быстро вскочила со скамейки, - пойдем сейчас прямо в библиотеку и возьмем это руководство, а? Петр! - Эвридика подошла к пруду и, прищурившись, смотрела на двух черных лебедей, про которых Петр сказал: "Это мы. Ты тот, который красивее", - а она ответила: "Они одинаковые".
- Посиди, - попросил Петр. - Посиди, поджав ноги. Будет еще один лебедь.
- Они по три не обитают, - засмеялась Эвридика. - Орнитолог!.. Булочку дать тебе?
- Дать, - сказал Петр.
Булочки они покупали тут же, в Южинском переулке, где их прямо и пекли, - замечательные булочки со всеми делами… изюмом, орехами, цукатами, и очень свежие, всегда очень свежие.
Петр разломил булочку пополам и отдал половину Эвридике. Молча жевал, глядя в пруд; вода была зеленоватой: от весны, наверное. Конец марта.
- Вода зеленая, - сказала Эвридика. - От весны, наверное.
- Ты у меня как Станислав Леопольдович… тоже мысли читал, - вздохнул Петр.
- Прости, - опять засмеялась Эвридика, - я нечаянно. - Она выковыривала из булочки орехи. - А что такое "дол", как ты думаешь?
- Дол?.. Долина. Das Таl. Поэты говорят: die Таlе. Почему ты спрашиваешь?
- Не знаю: просто смотрю на воду и думаю: дол. Странное слово - дол, да? Доля. Плохо не знать немецкого…
- Скорбь… Знаешь, по-немецки тоже: die Таlе - долина и еще скорбь, страдание.
- Юдоль, в общем… Дол - юдоль. - Она протянула ему полбулочки. - Продолжай. Когда женщина хочет есть - это как-то не бросается в глаза, но голодный мужчина представляет собой зрелище невыносимое, не-вы-но-си-мо-е.
И Петр продолжил - не без аппетита, надо сказать.
- В библиотеку не пойдем? - беспечно спросила Эвридика.
- Не хочется. - Он опять вздохнул. - И даже не то чтобы не хочется. а… страшно. Я уверен, книги там нет уже. Убедиться страшно. Лучше думать, что она есть. И потом… все равно не он ее написал, чего ты так ухватилась за это мое предположение дурацкое?
- Просто люблю все дурацкое: оно самое надежное, между прочим. Дурак-дураку-сделал-дырку-в-боку, дурак-дураку-сделал-дырку-в-бо-ку… Скороговорка.
- Я не могу представить себе, что ты заикалась, - развел руками Петр.
- Я и сама не могу! А ведь всю жизнь заикалась - вспомнить страшно… Вообще говорить не могла. И всего-то два месяца прошло, а кажется - никогда не заикалась. Я ведь уже приготовилась к тому, что это навсегда - по крайней мере. Бр-р-р… - Эвридика поежилась. - Холодно от этих его сведений. Холодно, но… высоко! И пусть, что холодно.
- Да не его это сведения! - махнул рукой Петр: и ста-а-арая тоска в голосе. - Мы ведь с ним, в сущности, не поговорили как следует - начали только…
- …и ты сразу заснул. Не понимаю, что с тобой было!
- А он ведь все знает… Хотя, - Петр улыбнулся Эвридике, - меня теперь гораздо меньше интересует все. После того, как появилась ты.
- Плохо, - сказала Эвридика очень серьезно. - Я бы даже, кажется, предпочла не появляться - пусть бы тебя лучше интересовало все. Я - это пустяк. И, знаешь, со мной произошло как раз наоборот. Незадолго до тебя я хотела уже умереть: меня ничто не интересовало. Зато сейчас интересует все.
- И, стало быть, я для тебя - пустяк? - подмигнул ей Петр.
- Да ну… я какие-то важные вещи говорю, а он смеется!
- Потому что я тебя люблю, а ты меня - нет, - резюмировал он.
- Бог-с-вами-барин… - задумалась Эвридика и внезапно, без перехода, предложила; - Хочешь, я устрою тебе встречу со Станиславом Леопольдовичем?
- Ты?!
- Во всяком случае, я могу попробовать - вдруг удастся. - Эвридика низко-низко опустила голову - чуть ли не до земли.
- Но как это может удаться? Эвридика… куда ты смотришь?
- Я сейчас. - Она резко поднялась и пошла по аллее. - Жди меня здесь! - помахала она издалека.
- Жду… - тихо ответил Петр, понимая, что его уже не слышат.
Эвридика вышла из скверика, перебежала дорогу - к телефону-автомату.
- Алло… - ответили ей умирающим голосом.
- Добрый день! - пропела она голосом райской птицы. - Это Эвридика.
Абонент молчал.
- У Вас… какие-нибудь неприятности? Что-то случилось?
- Случилось, - буркнул абонент. - Я всю ночь не спал - голова разламывается. Тройничный какой-то нерв!
- Господи… - сказала Эвридика, - я, значит, совсем не вовремя. Мне, наверное, лучше позднее перезвонить, извините.
- Нет уж, сейчас говорите, если что-нибудь срочное.
- Да ничего срочного… я не о себе хотела, но это долгий разговор, давайте мы его отложим, пусть голова сначала пройдет.
- Я слушаю Вас.
- Ну тогда… Видите ли, в чем дело: я подумала, что имеет смысл обратиться к Вам… но мне в самом деле неловко в такой ситуации!
- Довольно уже извинений. Позвонили - говорите, что Вы как маленькая!
- Хорошо, хорошо, говорю. Скажите, пожалуйста, это в принципе в Ваших силах - найти в Москве одного человека, при том что известно имя и кое-какие подробности, в основном странные?
- Я должен найти человека? - возмутились на проводе.
- Да нет же, не должны, конечно… но я хотела попросить Вас помочь нам…
- Вам - это кому? - усмехнулись в трубке.
- Это мне и главным образом Петру… Ставскому, он очень страдает!
- Ничего он не страдает. - отрезал абонент. - Не надо придумывать.
- Я не придумываю, поверьте, он… он страдал.
- Вот так будет точнее. - На том конце провода не давали себя обмануть. - И чего Вы от меня хотите?
- Я просто предположила, что Вы с Вашими возможностями… Ваша профессия - все знать… - Эвридика сбилась.