Страница 33 из 72
Мне кажется, что это похоже на американскую программу защиты свидетелей. То есть прежняя жизнь гражданина закрывается. У него новый паспорт, другой город и никаких контактов с людьми из прежней жизни...
Президентов много...
Люди очень неохотно верят Киселеву, что он не политик, и часто его всерьез спрашивают, а будет ли он баллотироваться в президенты России в 2000 году.
Однажды Киселев ответил вот так: "В нашей стране говорить о том, что ты хочешь стать президентом, считается дурным тоном. Нехорошо выбиваться из общего ряда".
Но чаще он на это отвечает иначе: президентов-де там было много, а Кронкайт (тот самый классик тележурналистики, который убедил Америку в невозможности победить Вьетнам) - один.
Хорошее сравнение! Скромное и со вкусом.
ГЛАВА 12
Губернатор
Кооператор Цветков вырос до начальника Колымы
Weekend на Колыме
При советской власти Валентин Цветков был простым колымским капиталистом. КГБ СССР хотел дать ему от 8 до 15 с конфискацией - за бизнес. Старый "Ъ" против этого возражал на своих страницах в 1990 году. Как раньше говорилось, "газета выступила - что сделано?". КГБ не удалось одолеть капиталиста Цветкова. Комитет от него отстал. Тогда еще на память о сотрудничестве кооператор подарил автору этих (и тех) строк магаданский моржовый сувенир из интимной кости с художественной гравировкой по бокам.
После жизнь несколько изменилась, и Цветков стал губернатором по месту жительства.
Каково это - из без пяти минут уголовника сделаться губернатором?
Все бросить и уехать
Колыма, Север. Мрачное низкое небо, мысль о вечной мерзлоте под ногами, металлический блеск зубов, голубенькие старомодные наколки на запястьях, трепетное ожидание первого весеннего месяца - июля. После лето с жарой в 14 градусов! Ностальгические воспоминания про бешеные зарплаты, которые прогуливались в дни сладкой отпускной жизни на материке. В Магадане 100 тысяч жителей, город считается огромным и иначе как столицей не называется. А всего населения в области, после того как Чукотка отделилась, - 250 тысяч.
Зачем все это нужно? А не бросить ли эту холодную неуютную землю и не уехать ли в теплые обустроенные края? Устроиться где-то по-людски или провести остаток жизни в попытках облагородить холодную косную жизнь? Азарта прибавляет то, что попытки запросто могут оказаться бесплодными.
Стоп, мы здесь про Колыму в частности или про Россию вообще?
Непонятно? А посмотрите на карту русского Севера и ужаснитесь. Собственно Север на этой особенной карте закрашен зеленым, там выше есть еще синее - это и вовсе Арктика. Синего и зеленого набирается 2/3 российской земли! Что сюда входит? Понятно, вся северная окраина русской Европы. А еще - почти вся русская Азия. Там, в нашей Азии, севером не занята только тонкая полосочка земли вдоль китайской границы... Страшно смотреть на эту бедную сиротскую полоску. От нас зачем-то скрывали этот обидный факт. И мы тут в центре наивно полагали, что за Уралом - богатая и обильная земля. Но там - главным образом дикая тундра, страшный холод, вечная мерзлота и никаких железных дорог. А только редкие островки цивилизации, скромные бараки поселков. Эти редкие огоньки видны из самолетного окна, среди бескрайних черных пустынь они просматриваются в безоблачную погоду.
Таким образом, в свете вышесказанного выходит, что, например, Кубань или даже Рязань - это для России экзотика и редкость, а уж никак не норма. А норма у нас - тундра, тайга, вечная мерзлота и белое безмолвие.
- А ну-ка угадай, какой самый большой северный народ? - предложил мне загадку Цветков. - Нет же, не чукчи, а вот кто: русские, получается! Поди поспорь.
А насчет бросить и уехать - даже решение такое было официально принято. Москва сказала - все, хватит, будем вахтовым методом Север развивать. Вахтовики - было сказано - будут прилетать-улетать, а людям, объявили, жить там незачем.
На Колыме был поставлен крест. Каждый третий все бросил (или продал за бесценок) и улетел на материк. Еще пару-тройку лет назад Колыма была вторая после Чечни по скорости бегства людей.
Тогдашний начальник Колымы Михайлов начал сворачивать жизнь на вверенной ему территории. За ненадобностью все распродавалось по дешевке - квартиры, электросети, рыболовный флот и порт, телефонная сеть. А что не купили, то остановилось, разворовалось и само пришло в упадок, как, например, ликеро-водочный завод - некогда главный бюджетный бастион.
Это смутно напоминает игры на фондовых биржах. Кто знает, не было ли это все игрой: объявить о закрытии Колымы, после скупить все по дешевке, а после закрытия аннулировать...
Цветков, будучи в то время крупнейшим колымским предпринимателем, приходил на всякие собрания и громко ругал там Михайлова. Ему жалко было бросать Колыму. Он ее полюбил в 5-летнем возрасте, когда его туда привезли родители. Они потом вернулись на материк, а он сам остался и окончил школу. Потом ездил учиться на инженера в райское Запорожье, которое в виде мечты снится колымским пенсионерам, и вернулся добровольно.
Наша родина - Колыма!
Зачем Цветков вернулся на Колыму? Зачем вообще жить на Севере? Есть ведь теория, что на холоде невозможна цивилизованная жизнь, потому что холод парализует мозги. (Швеция, например, северней нас, но там Гольфстрим и тепло.)
Цветкову смешно про это слушать.
- Наоборот, с Севера цивилизация начиналась! Север стимулирует изобретать шубу, топор, разводить огонь, думать! А в Африке - что? Она теплая и отсталая. Только экстремальные условия заставляют делать великие дела...
Он увлекается, сев на свой конек:
- Северяне - это такая каста, это авантюристы, люди рисковые. Генофонд создался такой, свобода... Такие Америку создавали. Тут собирались люди, способные на поступок, да хоть, например, уехать с материка... Экстремальные условия, тут легко пропасть без помощи, ясно, потому тут всегда помогут. Лагеря? Сюда же отправляли самых отпетых, самых выдающихся, самых сильных. Многие после освобождения оставались на Колыме. Там шел естественный отбор, про который нам рассказывали в школе. Кто помер, кто сбежал, а которые остались, так "гвозди бы делать из этих людей", как говорил поэт. Тут волей-неволей (удачный калабмур!) был создан могучий интеллектуальный потенциал. А колымская спайка - это навсегда.
- Это как фронтовое братство?
- Да, это сравнимо.
Тихий бескровный фронт, легендарное колымское, почти фронтовое братство. Да и про настоящий фронт ведь помнятся больше не моменты нажатия гашетки, а как последний сухарь делили вполне мирным образом.
Те, кому не на что было уезжать и некуда и кому пресной и бессмысленной казалась жизнь на теплом изнеженном материке, и выбрали Цветкова губернатором. Он выиграл эти выборы под страшным для слабонервного материкового жителя лозунгом: "Наша родина - Колыма!" Ну что, ужасно образно. Нам не понять - так это и не для нас.
Свой парень
Московскому аппаратчику Михайлову тогда, конечно, ничего не светило. Начать с того, что Цветков - сын колымского шофера; согласитесь, звучит очень и очень сильно.
- Я сегодня не могу сказать, что хочу, - а привык быть свободным человеком. Я сам себя лишил свободы! - жалуется он на необходимость соблюдать политический этикет. А мысль про добровольное лишение себя свободы - типично колымская.
Губернатор Цветков - страшно прямой и буквальный человек. Когда он, например, говорит, что идет в баню, то там он именно парится, плещется в бассейне и пьет чай. А водка или еще какие удовольствия - нет. Сказал же, в баню. А если б еще что, он бы так и сказал.
Цветков был такой же, как все колымские пролетарии! Без лоска, скорее даже несколько неотесанный. С вставными зубами, как у всех местных; разве что материал у него поприличней, в представительских целях. Ну и с образованием. И еще: богат! И это на выборах его украшало. Откуда деньги - все знали: Колыма маленькая, люди на виду. Все помнили Цветкова еще красным директором, который брал все знамена за соцсоревнование, а потом кооперативщиком - и деньги за капсоревнование.