Страница 23 из 128
Забыв о том, как сеяли и жали,
Давным-давно мои отец и мать
Из деревеньки этой убежали,
Едва-едва успели убежать...
А по всему голодному Поволжью
Смерть от села ходила до села...
Эти строки, понятно, заменялись при публикациях стихотворения точками и были восстановлены лишь в пору "гласности". Но об этом речь пойдет ниже. Здесь же обратимся к, так сказать, исходному вопросу: почему было принято само это приведшее к тяжелейшим жертвам практическое решение о немедленной коллективизации?
В декабре 1927 года выявились непредвиденные трудности с "хлебозаготовками" - то есть закупкой у крестьян зерна (а не "продразверсткой"). Дело шло о создании необходимых запасов хлеба (для населения городов, для армии и т.д.). Но получить эти необходимые государственные запасы удалось лишь путем применения "чрезвычайных мер".
13 февраля 1928 года Сталин направил обращение "ко всем организациям ВКП(б)" под названием "Первые итоги заготовительной кампании и дальнейшие задачи партии" (между прочим, это обращение было впервые опубликовано лишь в 1949 году). А через два месяца, 13 апреля, Бухарин прочитал и тут же опубликовал пространный доклад: "Уроки хлебозаготовок, Шахтинского дела (о тогдашних "вредителях" в Донбассе. - В.К.) и задачи партии".
Эти тексты предельно близки по смыслу (а подчас даже совпадают дословно). И там, и здесь тяжкие трудности в деле хлебозаготовок объясняются "ошибками" властей - и центральной, и местных69.
Главные ошибки оба вождя согласно усматривали в том, что крестьянам не было обеспечено потребное количество промышленных товаров, и они не были заинтересованы в продаже своего зерна (деньги оказывались ненужными), и, с другой стороны, не велась решительная борьба с "кулаками", активно, мол, срывавшими хлебозаготовки.
Здесь важно учитывать, что позднее, в процессе партийной борьбы, Бухарин был объявлен пособником "кулаков", и, как ни дико, эта явная клевета и ныне многими принята на веру (хотя теперь принято не бранить, а восхвалять за это Бухарина).
Между тем в своем докладе 13 апреля 1928 года Бухарин даже резче, чем Сталин, говорил о борьбе с кулаками, обличая, в частности, тех коммунистов, которые "не видят необходимости форсированного наступления на кулака... Хлебозаготовки выявили такую прослойку нашего аппарата, которая потеряла классовое чутье, не хочет ссориться с кулаком"70.
Наиболее же важен тот факт, что в своем упомянутом обращении от 13 февраля 1928 года Сталин еще отнюдь не ставил вопрос о прямом переходе к коллективизации - то есть, в сущности, к отмене провозглашенной в 1921 году "новой экономической политики" (НЭП). Он недвусмысленно заявлял: "Разговоры о том, что мы будто бы отменяем нэп, вводим продразверстку, раскулачивание и т.д., являются контрреволюционной болтовней, против которой необходима решительная борьба"71.
Однако всего лишь через два-три месяца представления Сталина коренным образом изменились, и в своем докладе "На хлебном фронте", прочитанном 28 мая 1928 года и опубликованном в "Правде" 2 июня, он выступил против основных положений апрельского бухаринского доклада (хотя и не называл пока имени Бухарина), а также, в сущности, и против главных тезисов своего собственного февральского обращения к партии.
Сталин теперь отвергал убеждение (разделявшееся ранее и им самим), согласно которому хлебозаготовительные трудности - результат "ошибок". Он утверждал, что эти трудности объясняются, "прежде всего и главным образом, изменением строения нашего сельского хозяйства в результате Октябрьской революции, переходом от крупного помещичьего и крупного кулацкого хозяйства, дававшего наибольшее количество товарного (то есть предназначаемого для продажи. - В.К.) хлеба, к мелкому и среднему крестьянскому хозяйству, дающему наименьшее количество товарного хлеба"72. Этот вывод вовсе не был "открытием" самого Сталина; он, как бы проявляя честность, тут же сообщил, что почерпнул его из "записки члена коллегии ЦСУ (Центрального статистического управления. - В.К.) т. Немчинова".
В. С. Немчинов (1894-1964) - выдающийся представитель сложившейся в конце XIX - начале XX века русской экономической школы, в которой сформировался, в частности, и один из крупнейших экономистов мира Василий Леонтьев, эмигрировавший на Запад (точнее, ставший "невозвращенцем") в 1930 году. Впоследствии, в 1960-м, Леонтьев писал, что его "интеллектуальные корни" произросли "на плодородной почве Советской России" (имелась в виду Россия 1920-х годов); уважительно упомянул он здесь же и о знакомом ему с юных лет В. С. Немчинове73.
Нельзя не сообщить, что выводы "записки" В. С. Немчинова произвели столь громадное впечатление на Сталина, что он вновь привел их через одиннадцать (!) лет в своем докладе на XVIII съезде партии, назвав здесь ученого "известным статистиком т. Немчиновым"74.
В "записке" или, вернее, исследовании В. С. Немчинова, определившем переворот в представлениях Сталина, было показано, что до 1917 года более 70 процентов товарного хлеба давали крупные хозяйства75, использующие массу наемных работников (в 1913 году-4,5 млн. человек). После революции обширные земли этих хозяйств были поделены; количество крестьян-"единоличников" выросло на 8-9 млн. К 1928 году крестьяне (в целом) производили поэтому почти на 40 процентов больше хлеба, чем дореволюционное крестьянство, но, как и до 1917 года, почти целиком потребляли его сами: на продажу шло всего только (как показал В. С. Немчинов) 11,2 процента крестьянского хлеба!
Как уже отмечалось, и Бухарин, и Сталин (до ознакомления с исследованием В. С. Немчинова) полагали, что одной из главных причин "нежелания" крестьян продавать хлеб являлся дефицит нужных им промышленных товаров. Однако из вычислений Немчинова явствовало, что и до 1917 года крестьяне (речь идет именно о них, а не о крупных землевладельцах) продавали всего лишь 14,7 процента своего хлеба, и, следовательно, если дефицит "промтоваров" и влиял в 1927-1928 годах на крестьянский "зажим" хлеба, то в весьма небольшой степени: "товарная" часть крестьянского хлеба уменьшилась в сравнении с дореволюционным временем всего только на 3,5 процента.
Итак, ситуация к 1928 году сложилась поистине тупиковая. В урожайном 1926 году крестьяне, как показал В. С. Немчинов, произвели более 4 млрд. пудов, то есть 65,5 млн. тонн хлеба-почти на 25 млн. тонн больше, чем дореволюционное крестьянство, - но продали всего лишь 466 млн. пудов, - то есть 7,4 млн. тонн. Между тем городское население росло тогда стремительно. И к концу 1928 года пришлось ввести в городах распределение хлеба по карточкам...