Страница 26 из 69
Проснулась она от ощущения солнечного луча на щеке. Ощущения нити не было, но Серпента была здесь, рядом, и внимательно смотрела на проснувшуюся Мэй.
– Доброе утро, - голос предводительницы ньюменов звучал дружелюбно и мягко. Не верилось, что эта женщина ночью шла по трупам, щедро рассеивая смерть направо и налево. - Пора вставать, сестрёнка Мэй. Вопросы потом, - Серпента подняла руку. - Сначала поешь, а потом мы будем говорить.
– Кто это мы? - хмуро буркнула Мэй.
– Мы - это мы: истинные новые люди и вы, дети-индиго, которые вправе выбирать, кем вам быть.
Через полчаса на поляне собрались пятнадцать индиго в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет - в эту группу отобрали самых старших - и трое ньюменов во главе со своей предводительницей. Дети были спокойны, чего нельзя было сказать о Серпенте - она напоминала туго натянутую струну.
– Братишки и сестрёнки, - начала Змея, заметно нервничая. - Вы самые старшие, и вы хорошо знаете, кто вы такие. Люди называют вас детьми с паранормальными способностями, и они…
– А мы разве не люди? - спокойно осведомился рыжий веснушчатый мальчишка.
– Люди, - как ни странно, к Серпенте при этой реплике вернулось спокойствие, - но не просто люди, а новые люди. Вы будущие хозяева этой планеты. Вы все изучали историю, и знаете о неандертальцах и кроманьонцах - так вот, вы те самые кроманьонцы, которые сменят обезьяноподобных, не сумевших стать настоящими людьми.
Серпента замолчала и оглядела детей-индиго, ожидая реакции на свои слова, однако все молчали, лишь в глазах бывших воспитанников Приюта появился неподдельный интерес - так с ними ещё никто не разговаривал. И Змея почувствовала этот интерес.
– Почти всех из вас продали в Приют ваши родители. И все вы испытали на себе, как смотрят на вас обычные дети - с завистью и страхом, постепенно переходящим в ненависть. А Попечители - вы нужны им как удобный инструмент, довесок к компьютерам, который можно использовать для сохранения существующего порядка вещей - порядка, в котором вам нет достойного места. Несовершенные бояться вас и завидуют вам, а страх и зависть - плохие помощники. Вас держали в стенах Приюта под недремлющим электронным оком и под готовыми к запуску "глушилками". Были в Приюте и другие комнаты: она, - Серпента показала на Мэй, - знает об этом.
– А разве ты сама, - тут же взъерошилась девочка, - не держала меня на цепочке, словно пёсика? И разве все воспитанники так уж радостно пошли с вами после того, как ты со своими учинила в Приюте кровавый погром? Нет, вы увезли нас силой, разве не так? Чем же вы тогда лучше Попечителей, а?
– Кое в чём ты права, сестрёнка Мэй, - невозмутимо согласилась Серпента. - Да, нам пришлось… м-м-м… чуть-чуть поколдовать, чтобы вы с перепугу не наделали глупостей. Вы всё-таки ещё дети, хотя по интеллекту стоите академиков из обезьяноподобных, не говоря уже о ваших сверхспособностях. Вы новые люди, запомните это! Вы - будущее этого мира, будущее, которое хотят посадить на привязь, и не на час-другой, а на всю жизнь! А чем мы лучше Попечителей - тем, что мы такие же, как и вы. И на нас тоже смотрели косо, и кляли, и шипели нам в спину! А бывало, - она горько усмехнулась, - и похуже. И ещё одно: мы не держим никого из вас. Да, да, не держим, - повторила Серпента, заметив недоумение на лицах ребят. - После того, как вы меня выслушаете, вы будете выбирать, что делать дальше. Кто захочет - останется здесь, кто решит по-иному - мы можем вернуть вас в любой Приют. Их тут много, этих оранжерей строгого режима для чудо-детей… Можем даже отвезти желающих к их родителям - правда, в этом случае вы тоже скоро окажетесь в Приютах. У Попечителей на вас оформлены опекунские права, и ваши законопослушные и чадолюбивые папы и мамы не будут спорить - они ведь достойные члены общества несовершенных! К тому же они получили за вас деньги - много денег! - а деньги для обезьяноподобных - это всё.
Мэй призналась себе, что убеждать Серпента умеет. И она говорила правду - Мэй хорошо помнила, о чём думала её мать, когда в их доме появился человек по имени Джейк Блад.
– Несовершенные изучали вас, - продолжала Серпента звенящим голосом, - а мы - мы будем вас учить. Например, вот этому, - на её ладони родился слепящий шар и обернулся воющей огненной спиралью, начисто сбрившей верхушку ближайшего дерева, - и многому другому. Это магия - настоящая магия, доступная вам, новым людям этого мира.
"После такого фейерверка мальчишки точно останутся, - подумала Мэй, - все. Хайк запрыгал бы от восторга".
Она ошиблась, но не намного: остались все - и мальчики, и девочки. Да, Змея умела убеждать. И самое главное - дети-индиго почувствовали в ней свою. А этого им всем так не хватало…
Посёлок в лесу жил своей жизнью. Когда-то здесь была летняя база бойскаутов, а затем Серпента каким-то образом (впрочем, Мэй догадывалась, каким именно) выкупила весь этот участок в личную собственность. Посёлок значился на карте, но местные власти почему-то не проявляли к нему особого интереса (опять-таки почему-то), а среди простых граждан этой страны не принято было совать свой нос в пределы чужой частной собственности. Живут себе там какие-то люди, никому не мешают, ни в чём предосудительном не замечены - так в чём проблема? Правда, оставалось не очень понятным, как Попечители обошли своим вниманием эти коттеджи в лесу - тут, как подозревала Мэй, не обошлось без магии (и совсем простенькой, на уровне воздействия на сознание чиновников и блюстителей порядка, и посложнее - вплоть до сбивания с толку континентальной следящей системы "гражданской безопасности" в этом районе и локальной экранировки от средств наблюдения с орбиты).
Серпента уделяла Мэй особое внимание. У Змеи было много хлопот - ей подчинялись сотни (если не тысячи) ньюменов, разбросанных по всей стране. Она постоянно держала в голове множество дел, каждое из которых было важным и не терпело отлагательства. И тем не менее, она зачастую проводила с Мэй целые дни, а когда возвращалась в посёлок после отлучки, то первым делом спрашивала у девочки: "Ну, как дела, сестрёнка Мэй?". Мэй поначалу дичилась и держалась насторожённо, но в конце концов Серпенте удалось растопить ледок отчуждения самым верным способом - терпением и пониманием: она умела не только говорить, но и слушать. Мэй рассказала Змее свою немудрёную историю, а когда девочка-индиго узнала историю жизни самой Серпенты, ей стало страшно, и одновременно захотелось тоже назвать эту молодую женщину - она была старше Мэй всего на одиннадцать лет - сестрой.
…Они сидели у негромко бормочущего ручейка, и пятнистая тень листвы выплетала на траве причудливый узор.
– Да, сестрёнка, - тихо сказала Серпента, выслушав рассказ девочки, - кое в чём наши с тобой судьбы схожи. Но, - в её глазах появился пригасший было и уже хорошо знакомый Мэй злой блеск, - есть и различия.
Ты не слишком, как я поняла, любила своего отца, а я, - она помолчала, - я своего отца любила. Я помню его чуть ли не с момента моего рождения - мы, индиго, сама знаешь, рано начинаем помнить себя и ощущать окружающий нас мир. Я родилась не в этой стране, а там, - Серпента махнула рукой куда-то на восток, - далеко. Мой отец делал карьеру - работал в очень крутой фирме и зашибал большие бабки. Там тогда из ничего делались огромные состояния, и вчерашние бандиты становились уважаемыми бизнесменами… И вдруг - мне было тогда около трёх лет - он всё бросил и стал заниматься только мной, за что я ему благодарна. Нет, отец продолжал работать - в другой фирме, - и хорошо зарабатывал, но я - я стала для него главным делом жизни.
Мы очень быстро воспринимаем информацию - в любом виде: книги, видео. Я даже научилась напрямую считывать данные с компьютерных винчестеров - я покажу тебе, как это делается. Я буквально поедала всё, до чего добиралась. Мать даже беспокоилась, не повредит ли мне такое усердное восприятие знаний, накопленных за тысячелетия истории, однако отец только посмеивался. И он радовался моим успехам - искренне радовался! И при этом никогда - никогда! - не делал даже попыток выставить меня напоказ. Однажды я сама предложила ему обратиться к учёным авторитетам, - Змея скривилась, произнося эти слова, - но отец только сурово посмотрел на меня и сказал всего пять слов: "Нельзя. Это опасно. Для тебя". Иногда мне казалось, что он чувствует за собой какую-то вину, и что он искупает эту вину заботой обо мне. Наверно, так оно и было - я не успела посмотреть…