Деньги

Сэр Джон. Через пять дней, в понедельник. Вы прощаете меня?

Клара. Я благодарю вас, сэр.

Сэр Джон (пододвигая кресло к столу). Так напишите ей сами несколько слов, и все будет улажено.

Входит слуга.

Слуга. Экипаж подан, сэр Джон; мисс Веси готова.

Сэр Джон. Подождите. Быть может, сказать Ивлину, что письмо написали вы?

Клара. Нет, сэр, умоляю вас.

Сэр Джон. Но если это откроется, Джорджи окажется в неловком положении...

Клара. Это никогда не откроется.

Сэр Джон. Ну что ж, как вам будет угодно. Я понимаю, для такой гордой и чувствительной девушки... это очень тяжело... Джеймс, если придет мистер Сирьос, священник, скажите ему, что я поехал на большое собрание в Эксетер-Холл; если заедет лорд Спрюс, скажите, что я, кажется, поехал на репетицию "Золушки". Да, если явится Макфинч - этот докучливый кредитор ходит ко мне через день! - скажите ему, что я спешно уехал на торги, хочу приобрести поместье Балстрод. А визитную карточку герцога Лофти бросьте этак небрежно на стол в холле. Да, Джеймс, перед обедом ко мне должны прийти два джентльмена - мистер Скваб, радикал, и мистер Куолм из мерилбонской ассоциации консерваторов. Проведите Скваба в кабинет и дайте ему газету "Уикли тру сан", только не ошибитесь, а Куолма - в заднюю гостиную и дайте ему "Таймс" и "Морнинг пост"! Приходится изворачиваться, ничего не поделаешь, таков наш свет! Обман... сплошной обман, клянусь! (Уходит.)

Клара (складывая письмо). Итак... решено! Еще несколько дней, и мы расстанемся навсегда! Еще немного, и другая будет носить его имя - его жена! О, счастливица... Она по праву сможет сказать ему: "я твоя!" - даже если это услышит весь мир. И я омрачаю их счастье, я - облако на их солнечном небосклоне! Но если она любит тебя, Альфред, если она знает тебя, если она тебя ценит... и если она сможет прощать тебе обиды, как я... Тогда я буду издали благословлять ее имя и поминать его в своих молитвах за тебя.

Ивлин (за сценой). Мисс Веси только что уехала? В таком случае я оставлю ей записку.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Ивлин и Клара.

Ивлин (в сторону). Клара! (Вслух.) Я не помешал вам, мисс Дуглас?

Клара (направляясь к двери). Нет, я закончила свои дела.

Ивлин. Я вижу, что мое присутствие вам неприятно, - вот почему я так редко бываю здесь. Но я могу вас обрадовать, сударыня: я только назначу сегодня день свадьбы, а затем уеду к себе в поместье, пока... пока... Словом, сегодня мое посещение обратит вас в бегство в последний раз.

Клара (в сторону). В последний раз! И больше мы никогда не увидимся... Но расстаться вот так - с насмешкой, со злобой... нет, не могу! (Подходит к Ивлину.) Да, Альфред, мы в самом деле видимся, должно быть, в последний раз. Я уезжаю из Англии.

Ивлин. Уезжаете?

Клара. Но прежде разрешите мне поблагодарить вас за вашу доброту ко мне в прошлом, - одинокому человеку это не так легко забыть.

Ивлин (автоматически). Уезжаете из Англии!

Клара. Я давно этого хотела... но довольно обо мне! Ивлин, теперь, когда вы обручены с другой, теперь, не возвращаясь к прошлому, не боясь взаимного непонимания и ошибок, мы можем, хотя бы, остаться друзьями, какими были когда-то. И мне хотелось бы сказать вам несколько слов, которые может позволить себе только друг... сестра...

Ивлин (взволнованно). Мисс Дуглас... Клара... Если я что-либо могу сделать... Ведь сотни чужих людей, попрошаек, говорят мне: "В вашей власти раскрыть или закрыть эту руку, - недостойную руку, уверяю вас, - и горе нищего обратится в радость или перейдет в отчаяние!" Если моя жизнь, кровь моего сердца могут вам помочь... как помогает другим мое золото, - скажите только слово! И прошлое, о котором вы говорите, да, это тягостное прошлое будет зачеркнуто и забыто.

Клара (протягивая руку). Значит, мы друзья! Вы снова мой кузен, мой брат!

Ивлин (выпустил ее руку). Брат! Продолжайте.

Клара. Да, я буду говорить, как слабая, неопытная, невежественная, ничем не выдающаяся сестра могла бы говорить со своим братом, по-мужски честолюбиво мечтая о его будущих успехах. О Ивлин, когда вы унаследовали эти огромные деньги, мне нравилось мечтать о том, как вы распорядитесь своим богатством. Вы добры, умны, талантливы; я знаю, какой пылкий дух кроется за вашим холодным сарказмом, сарказмом человека, столь долго терпевшего неудачи! Я видела, что перед вами открывается, наконец, благородный и светлый путь, и часто думала: пройдут годы, и там, в далеких краях, где я буду очень скоро, я услышу, как ваше имя отождествляют не с теми поступками, на которые богатство толкает низких людей, нет, но с теми деяниями и целями, для достижения которых богатство служит у возвышенных людей только орудием... И я думала также, что смогу сказать себе, проливая гордые и сладостные слезы: "Этот человек когда-то любил меня!"

Ивлин. Довольно, Клара! Довольно, прошу вас!

Клара. Но так ли это получилось? Остались ли вы верны себе? Пышность, тщеславие, роскошь, причуды, безумства - все это может принести известность другим, но оно противоречит всем стремлениям, всем свойствам души Альфреда Ивлина! О, простите меня! Я слишком смела, я причиняю вам боль, оскорбляю вас. Ах, я не решилась бы это сказать, если бы мне не казалось порой, что...

Ивлин. Что в моих безумствах, в моем легкомысленном отношении к судьбе, которая вознесла меня так высоко, виноваты вы? Вот что вы думали, и были правы. В молодости я изведал всю горечь нужды, и, может быть, мне просто хотелось, страстно хотелось вкусить этой ослепительной, сверкающей жизни, которая была видна мне вся, но на которую я смотрел издали, с самой низкой ступеньки и при этом с возмущением. Однако мне хватило месяца, даже недели, для этого опыта. Опыт! Как быстро мы узнаем, сколь холодны сердца, сколь низки человеческие души, будь то у аристократа в его залитом солнцем дворце или у нищего на паперти, чьи лохмотья заливает дождь! Между двумя полюсами общества разница лишь в одном: наверху порок, улыбаясь, предается разгулу, внизу злодеяние, хмурясь, умирает с голоду. Но вы, вы же отвергли меня потому, что я был беден. Можете меня презирать, если хотите, можете считать мою месть недостойной, но я хотел показать вам ту роскошь, тот мишурный блеск, то великолепие, которое, как мне казалось, вы так высоко ценили, показать, сколь привлекательно для вас, женщин, подобное положение в обществе, - ведь вы могли бы разделить его со мной, если б любили меня! Но мне не помогло ничто - ни моя бедность, ни мое богатство! Вы не любили меня ни тогда, ни теперь, и моя судьба решена.