Приманка

Мари кисло улыбнулась и почесала нос.

– Понятно. Мы с Чато договорились, что он одолжит мне двоих и мы оба вышлем группы по шестнадцать человек, разделив между собой оставшиеся необследованными районы. Мы с ним оба останемся здесь: нам предстоит договориться с горожанами о том, что они должны нам за работу, так что я надумала поставить тебя во главе нашего отряда. Сможешь сам выбрать, какие округа осматривать.

– Как мило с твоей стороны, Мари! Выбирать между возможностью бродить по пояс в трясине и кормить пиявок или падать на острые камни... Не знаю, что и выбрать.

– Можно и иначе: засучив рукава помогать мне выкручивать руки горожанам. Как я заметила, у тебя это особенно хорошо получается.

Фаун, которая, отложив карту, внимательно прислушивалась к разговору, удивленно заморгала.

Даг с отвращением поморщился. Размахивать перед крестьянами покалеченной рукой, чтобы устыдить их и заставить щедро расплатиться, на его взгляд, было гораздо менее приятно, чем отбиваться от пиявок и даже вскрывать натертые седлом мозоли.

– Я поклялся, когда в последний раз устраивал по твоей просьбе такое представление, что больше никогда не стану этим заниматься. И сколько раз прежде я давал такую клятву... – добавил он задумчиво. – У тебя стыда нет, Мари.

– Выхода у меня нет, – устало возразила Мари. – Кто-то подсчитал, что нужны усилия по крайней мере десяти человек, остающихся в лагере, не считая детей, чтобы содержать одного дозорного. Любая мелочь, которую нам не удается выбить из жителей городов и ферм, приводит к еще большим опозданиям.

– Тогда почему мы не запрашиваем больше? Разве не для того мы заселили земли крестьянами? – Это был старый спор, и Даг все еще не знал правильного ответа на свои вопросы.

– Стоит ли нам снова делаться правителями? – мягко спросила Мари. – Не думаю.

– Ну а какова альтернатива? Позволить миру катиться в пропасть, потому что нам стыдно просить о помощи?

– Нужно поддерживать равновесие, – твердо сказала Мари. – Как мы всегда и делали. Мы не можем сделаться зависимыми от чужаков. – Ее взгляд упал на Фаун. – От других.

В комнате повисла тишина; потом Даг пробормотал:

– Я выбираю болота. – Мари слишком поспешно и с довольным видом кивнула, и Даг подумал, не сделал ли ошибки. Поразмыслив, он добавил: – И если еще ты разрешишь нам взять с собой кого-то из местных конюхов, нам не придется оставлять дозорного для присмотра за лошадьми.

Мари нахмурилась, но в конце концов неохотно кивнула.

– Хорошо. Это имеет смысл по крайней мере при однодневных вылазках. Начнете завтра.

Карие глаза Фаун расширились в испуге, и Дагу стал понятен источник тайного удовлетворения Мари.

– Погоди-ка, – сказал он, – а кто будет присматривать за мисс Блуфилд, пока меня нет?

– Хотя бы и я. Она не окажется в одиночестве: на постоялом дворе останутся четверо выздоравливающих, да и мы с Чато все время будем поблизости.

– Конечно, со мной все будет в порядке, Даг, – заверила его Фаун, хотя в голосе ее и звучало некоторое сомнение.

– А сможешь ты проследить, чтобы она не переутомлялась? – ворчливо проговорил Даг. – Что, если у нее снова начнется кровотечение? Или лихорадка?

Даже Фаун подняла брови от такого предположения и прошептала:

– В середине-то лета?

– Ну, я лучше сумею справиться с этим, чем ты, – ответила Мари, внимательно глядя на Дага.

«Смотрит, как я трепыхаюсь», – мрачно подумал Даг и решил на будущее вести себя сдержаннее. Он держал свой Дар под жестким контролем с тех пор, как они добрались до окраин Глассфорджа накануне, но Мари явно не нуждалась в нем, чтобы делать собственные проницательные заключения, тем более что в его присутствии Фаун сияла, как зажженная лампа.

Он скатал карту и вручил ее Мари.

– Ты можешь повесить ее на стену в столовой, и мы будем отмечать обследованные районы. Пусть ребята поразвлекутся. Если ты еще и намекнешь, что по окончании разрешишь веселушки, дело пойдет споро.

Мари согласно кивнула и ушла, а Даг привлек Фаун к тому, чтобы сложить бумаги в сундук по порядку.

Притащив ему охапку растрепанных и покрытых пятнами отчетов, Фаун сказала:

– Ты уже дважды упоминал о создании фермеров. Что ты имел в виду?

Даг сел на пятки и удивленно взглянул на нее.

– Разве ты не знаешь, откуда происходит твоя семья?

– Конечно, знаю. Это записано в нашей семейной книге, которая хранится вместе со счетами по ферме. Мой прапрапрапрадед, – она помедлила, отсчитывая поколения на пальцах, – переселился на север к холмам у реки из Ламптона почти двести лет назад и стал расчищать землю. Через несколько лет он женился, переселился за западный приток реки и основал нашу ферму. С тех пор там и живут Блуфилды. Поэтому даже ближнюю деревню назвали Вест-Блю.

– А где жили твои предки до Ламптона?

Фаун заколебалась.

– Я не уверена. Тогда был только Ламптон, Ламптон-на-Перекрестке и Верхний Ламптон еще не появились.

– Шестьсот лет назад, – сказал Даг, – вся эта страна от Мертвого озера почти до южного берега моря была безлюдной глушью. Стражи Озера из этих мест отправились на восток и на юг, где еще сохранялись поселения людей – твоих предков, – и уговорили некоторые группы переселиться сюда и построить себе дома. Предполагалось, что эта местность – к югу от определенной линии – достаточно очищена от Злых, чтобы снова стать безопасной. Как оказалось, это было не совсем так, хотя дела обстояли гораздо лучше, чем когда-то. Крестьяне и Стражи Озера обменялись обещаниями... к счастью, мой народ еще помнил, кто мы такие. Было еще два основных района заселения – один к востоку от Трипойнта, другой – к западу от Фермерской равнины, не говоря уже о южном, у Серебряных перекатов на реке Грейс, откуда и происходит большинство твоих предков. С тех пор потомки тех первых поселенцев медленно обживают новые территории.

Стражи Озера придерживаются на этот счет двух разных точек зрения. Одни полагают, что чем больше людей высматривают, не появились ли Злые, тем лучше. Другие считают, что таким образом Злые просто получают больше пищи. Мне приходилось видеть Злых, вылупившихся и в населенных, и в безлюдных местах, и я не вижу разницы между этими кошмарами, так что последний взгляд на вещи мне больше не нравится.