Чаша тьмы

– Да врет он все, – обронил другой маг. – У него на лбу написано, что врет.

– И не только на лбу, – усмехнулся третий, поднимая с пола ту самую монетку, которую Курту дала когда-то его «соседка по кружке» Элна, еще в те денгерские нищие дни, ту самую монетку, которая мистическим образом связала его судьбу с Департаментом Джанхарской Разведки.

– Все помнят, что это такое? – вопросил маг, потрясая монеткой.

Ему ответил дружный утвердительный гул.

– Много слышал, но никогда не видел, – покачал головой другой маг.

– Да уж, – довольно усмехнулся третий, – повезло нам.

– С такой монеткой был пойман лишь один агент, – поворачиваясь к Курту, проговорил маг, поднявший оную. – Он оказался командиром разведгруппы, Главой Отделения Джанхарского Департамента Разведки. Что-то подсказывает мне, что ты тоже немаленькая птица. Так?

– В рот тебе башмак! – огрызнулся Курт.

– Я угадал, – довольно кивнул маг. – Угадал!

– Конь тебя долбал! – подхватил посох.

– Ничего-ничего, – довольно улыбнулся маг. – Вы хихикайте, хихикайте… недолго вам осталось хихикать.

– Значит, перед нами не просто разведчик, а своего рода аристократ разведслужбы Джанхара, – сказал другой маг. – Как вас изволите величать, господин? – обратился он к Курту. – Ваше Сиятельство? Превосходительство? Светлость? Благородие? Или может быть – Милость? Соблаговолите не гневаться на грубых солдат, окажите милосердие, откройте ротик и ответьте.

– Зовите меня – Ваше Величество! – нахально бросил Курт.

«Мелочь, а приятно!»

– Обязательно, – пообещал маг. – Всенепременно.

– Приступай, – поторопил его другой.

– Ваше Величество, – подобострастно кланяясь Курту, проговорил первый. – Умоляю Вас, извольте нам ответить, куда и с какой целью вы направляетесь?

– Нет, – величественно известил Курт. – Не изволю.

И началась пытка.

Маги сдержали обещание. Пытка была поистине королевской. Даже чудовищные приступы, терзавшие Курта в самом начале, не шли с ней ни в какое сравнение. Пытка была магической. Осознав, кто находится перед ними, маги отказались от мысли ломать ему кости, решив, что столь крутого разведчика этим не проймешь.

Боль хоть и предполагалась, но застала врасплох. Захлестнула горло ледяной петлей. Курт так и не закричал. Нечем было. Зловонные черви чужих отвратительных заклятий впились в тело, просочились в душу. Их жирные, омерзительные щупальца… или что там у них было? Что, у червей не бывает щупальцев? Еще как бывают! Просто не всем об этом известно… их омерзительные отростки деловито копошились в сознании. На концах отростков расцветали, открывались глаза, и Курт понял: еще миг – и его прочитают, как книгу! И тогда им все станет известно. Все.

Курт поднатужился и закрыл дверки в своей голове. Закрыл. И замочки навесил. Попробовали черви замочки грызть, да зубы себе поломали. Что, у червей и зубов нет? Серьезно? А вы их случайно с макаронами не путаете?

Боль схлынула так же неожиданно, как и появилась.

Курт весь дрожал. Холод терзал его тело. Крупные капли холодного пота жгли, как раскаленные угли. По недовольным лицам магов Курт понял, что ничего они не узнали.

«И не узнаете! Не узнаете! А я улучу момент и сбегу!»

Темная фигура надвинулась, закрывая мир.

– Говори! – прошипел разгневанный маг, нависая над Куртом.

– Пошел ты! – выдохнул Курт.

Взревев, маг двинул его по уху. Из уха что-то • вылетело. Вылетело и с обиженным звоном шлепнулось магу под ноги.

Сид!!!

Эльфийский сид, подаренный Курту бородатыми нахалками так давно, что он и позабыть успел об этом. Столько всего потом случилось. Сид, скатанный в трубочку, засунутый в ухо, дожидающийся своего часа. И вот теперь он достался врагу.

Маг зло рассмеялся, нагибаясь.

– Какая забавная штучка! – проговорил он, поднимая подарок.

Курту показалось, что сид содрогнулся. Впрочем, быть может, так оно и было? Маг яростно рванул струны. Сид застонал, заплакал, словно обиженный ребенок. Курт вдруг почувствовал такую боль, что предыдущая пытка показалась легкой шаловливой щекоткой. Заметив это, маг рассмеялся и, поднеся сид к Куртову уху, вновь рванул струны.

– Говори! – страшно прошипел он. – Говори, а не то я тебя…

Но ни произнести, ни привести в исполнение свою угрозу он уже не успел. Из его горла внезапно выглянул наконечник стрелы. Глаза мага удивленно вытаращились, словно им вдруг приспичило посмотреть на своего хозяина со стороны. Маг поднял руку, словно желая убедиться, что в горле у него и в самом деле объявилась незапланированная стрела, а потом медленно упал лицом вниз, так и не успев коснуться наконечника. Маг упал лицом вниз, и Курт увидел, что стрела эльфийская.

Курт стоял, пораженно таращась на ее оперение, а вокруг, словно осенние листья на сильном ветру, падали маги. Ни один не успел закрыться заклятием, а если и успел – заговоренные эльфийские стрелы легко проходили несокрушимые щиты, сотканные из ненависти и злобы.

Скрипнула половица. Курт поднял глаза. К нему шли ужасно бородатые эльфы. Те самые, которые эльфийки. И снова в мужском обличье.

– Терпеть не могу плохую музыку! – сказал Гендиле Даур и дунул на тетиву.

– Мы уж решили, что это ты за что-то на инструмент осерчал, – добавил Кйотх Юсунден.

– А оказалось – ты и вовсе ни при чем, а просто тебя спасать надо, – закончил Кйон Бергенер.

– Спасибо! – выдохнул Курт. – Как вы узнали?

– Когда мне было всего триста лет от роду, я сам сделал этот сид, – поведал Гендиле Даур. – Эльфы не делают инструменты просто так, каждый инструмент – откровение. И его струны навсегда отзываются в сердце создателя. Поэтому, если его обидели и он плачет…

Гендиле Даур помрачнел и вздохнул.

– В общем, ты понял, – добавил Кйотх Юсунден, разрезая веревки.

– Может, вы и меня вытащите? – жалобно попросил Мур. – Этот дохлый маг такой тяжелый…

– Сейчас, – промолвил Кйон Бергенер, пинком отбрасывая мага и нагибаясь за посохом.

И вот Курт свободен, одет и накормлен. Его заплечный мешок вновь собран. В руках посох. Эльфийский сид вновь занял свое привычное место в ухе. А в самом тайном из потайных карманов опять лежит серебряная монетка. Его единственное удостоверение личности.

Курт вышел из ничем не примечательного дома, в котором ему довелось пережить короткое, но весьма неприятное приключение. Была ночь, светили звезды да где-то там, вдали, мягко катилось эхо сонного собачьего лая. Рядом с Куртом шли эльфы. Они так и не превратились в красавиц, сколько их Курт ни упрашивал.

– Красавицы не идут тебе на пользу! – со смехом заметил Кйон Бергенер. – Думай лучше о деле, которое тебе предстоит.

– О деле… – пробормотал Курт и вдруг вспомнил.

– Аглария! – воскликнул он. – Мур! Надо же что-то предпринять!

– Я все время об этом думаю, – признался посох. – Но… наши друзья правы. Сначала – дело.

– Просто так идти – только ночь портить, – задумчиво проговорил Кйотх Юсунден. – Ночь – время танца.

– Танца? – удивился Курт. – Но вы же сами говорили, что нужно спешить. А потом Аглария…

– Танец сократит твой путь, – тоном многоопытного наставника поведал Гендиле Даур. – Заодно узнаешь, где находится девушка.

– Узнаю?

– Увидишь, – пообещал Кйотх Юсунден.

Курт так и не понял, когда же начался танец. Ему казалось, что он все еще идет, а на деле его ноги уже начали выписывать нечто невыразимое. А уж эльфы-то!

…невесомой, певучей ширгой, сипловатым си-дом, рыбачьей сетью дождя и детским лепетом барабана, цветными размывами подгулявших фонарей и черной пряжей ночи, звоном тетивы и безумным росчерком звезд над головой, загадочным алфавитом, просыпавшимся из древней книги незапамятных ночей, тихим блеском глаз и плеском воды был этот танец, Был…

Они все же превратились в красавиц напоследок. Три восхитительные эльфийские девы стояли перед Куртом.

– Остается только сожалеть, что вы столь редко используете свой истинный облик, – печально вздохнул Курт.