Мертвые души

Петрушка входит мертво пьяный.

Прокурор. В нетрезвом состоянии.

Полицеймейстер (с досадой). А, всегда таков. (Петрушке.) Кроме сивухи, ничего в рот не брал? Хорош, очень хорош. Уж вот, можно сказать, удивил красотой Европу. Рассказывай про барина.

Молчание.

Председатель (Петрушке). С Перекроевым водился?

Молчание.

Почтмейстер. Лошадей три?

Молчание.

Полицеймейстер. Пошел вон, сукин сын.

Петрушку уводят.

Жандармский полковник (из угла). Нужно сделать несколько расспросов тем, у которых были куплены души.

Полицеймейстер (Квартальному). Коробочку привезли? Попроси ее сюда.

Коробочка входит.

Председатель. Скажите, пожалуйста, точно ли к вам в ночное время приезжал один человек, покушавшийся вас убить, если вы не отдадите каких-то душ?

Коробочка. Возьмите мое положение... Пятнадцать рублей ассигнациями!.. Я вдова, я человек неопытный... Меня не трудно обмануть в деле, в котором я, признаться, батюшка, ничего не знаю.

Председатель. Да расскажите прежде пообстоятельнее, как это... Пистолеты при нем были?

Коробочка. Нет, батюшка, пистолетов я, оборони Бог, не видала. Уж, батюшка, не оставьте. Поясните, по крайней мере, чтобы я знала цену-то настоящую.

Председатель. Какую цену, что за цена, матушка, какая цена?

Коробочка. Да мертвая-то душа почем теперь ходит?

Прокурор. О, Господи!..

Полицеймейстер. Да она дура от роду или рехнулась.

Коробочка. Что же пятнадцать рублей. Ведь я не знаю, может, они пятьдесят или больше...

Жандармский полковник. А покажите бумажку. (Грозно.) По-ка-жи-те бумажку! (Осматривает бумажку.) Бумажка как бумажка.

Коробочка. Да вы-то, батюшка, что ж вы-то не хотите мне сказать, почем ходит мертвая душа?

Председатель. Да помилуйте, что вы говорите! Где же видано, чтобы мертвых продавали?!

Коробочка. Нет, батюшка, да вы, право... Теперь я вижу, что вы сами покупщик.

Председатель. Я председатель, матушка, здешней палаты.

Коробочка. Нет, батюшка, вы это, уж того... Сами хотите меня обмануть... Да ведь вам же хуже, я б вам продала и птичьих перьев.

Председатель. Матушка, говорю вам, что я председатель. Что ваши птичьи перья, не покупаю ничего!

Коробочка. Да Бог знает, может, вы и председатель, я не знаю... Нет, батюшка, я вижу, что вы и сами хотите купить.

Председатель. Матушка, я вам советую полечиться. У вас тут недостает.

Коробочку удаляют.

Полицеймейстер. Фу, дубиноголовая старуха!

Ноздрев (входит). Ба... ба... ба... прокурор. Ну а где губернские власти, там и закуска. (Выпивает.) А где же карты?

Полицеймейстер. Скажи, пожалуйста, что за притча в самом деле, эти мертвые души? Верно ли, что Чичиков скупал мертвых?

Ноздрев (выпив). Верно.

Прокурор. Логики нет никакой.

Председатель. К какому делу можно приткнуть мертвых?

Ноздрев. Накупил на несколько тысяч. Да я и сам ему продал, потому что не вижу причины, почему бы не продать. Ну вас, ей-богу. Где карты?

Полицеймейстер. Позволь, потом. А зачем сюда вмешалась губернаторская дочка?

Ноздрев. А он подарить ей хотел их. (Выпивает.)

Прокурор. Мертвых?!

Полицеймейстер. Андроны едут, сапоги всмятку.

Прокурор. Не шпион ли Чичиков? Не старается ли он что-нибудь разведать?

Ноздрев. Старается. Шпион.

Прокурор. Шпион?

Ноздрев. Еще в школе - ведь я с ним вместе учился - его называли фискалом. Мы его за это поизмяли так, что нужно было потом приставить к одним вискам двести сорок пиявок.

Прокурор. Двести сорок?

Ноздрев. Сорок.

Полицеймейстер. А не делатель ли он фальшивых бумажек?

Ноздрев. Делатель. (Выпивает.) Да, с этими бумажками вот уж где смех был! Узнали однажды, что в его доме на два миллиона фальшивых ассигнаций. Ну, натурально, опечатали дом его. Приставили караул. На каждую дверь по два солдата. И Чичиков переменил их в одну ночь. На другой день снимают печати... все ассигнации настоящие.

Полицеймейстер. Вот что, ты лучше скажи, точно ли Чичиков имел намерение увезти губернаторскую дочку?

Ноздрев (выпив). Да я сам помогал в этом деле. Да если бы не я, так и не вышло бы ничего.

Жандармский полковник. Где было положено венчаться?

Ноздрев. В деревне Трухмачевке... поп отец Сидор... за венчанье семьдесят пять рублей.

Почтмейстер. Дорого.

Ноздрев. И то бы не согласился! Да я его припугнул. Перевенчал лабазника Михаилу на куме... я ему и коляску свою даже уступил... И переменные лошади мои...

Полицеймейстер. Кому? Лабазнику? Попу?

Ноздрев. Да ну тебя! Ей-богу... Где карты? Зачем потревожили мое уединение? Чичикову.

Прокурор. Страшно даже сказать... Но по городу распространился слух, что будто Чичиков... Наполеон.

Ноздрев. Без сомнения.

Чиновники застывают.

Прокурор. Но как же?

Ноздрев. Переодеты и... (Выпивает.)

Председатель. Но ты уж, кажется, пули начал лить...

Ноздрев. Пули?.. (Таинственно.) Стоит, а на веревке собаку держит.

Прокурор. Кто?!

Ноздрев. Англичанин. Выпустили его англичане с острова Елены. Вот он и пробирается в Россию, будто бы Чичиков. Не-ет. А в самом деле он вовсе не Чичиков. (Пьянеет. Надевает треугольную шляпу Полицеймейстера.)

Полицеймейстер. Черт знает что такое. Да ну, ей-богу. А ведь сдает на портрет Наполеона!

Ноздрев ложится.

Пьян!

Пауза.

Почтмейстер. А знаете ли, господа, кто это Чичиков?

Все. А кто?!..

Почтмейстер. Это, господа, судырь мой, не кто другой, как капитан Копейкин...

Председатель. Кто таков этот капитан Копейкин?

Почтмейстер (зловеще). Так вы не знаете, кто таков капитан Копейкин?..

Полицеймейстер. Незнаем!

Почтмейстер. После кампании двенадцатого года, судырь мой, - вместе с ранеными прислан был и капитан Копейкин. Пролетная голова, привередлив, как черт, забубеж какой-то... Под Красным ли или под Лейпцигом, только, можете себе вообразить, ему оторвало руку и ногу. Безногий черт, на воротнике жар-птица!..

Послышался стук деревянной ноги. Чиновники притихли.

...Куда делся капитан Копейкин, неизвестно, но появилась в рязанских лесах шайка разбойников, и атаман-то этой шайки был, судырь ты мой, не кто иной, как...

Стук в дверь.

Копейкин. Капитан Копейкин.

Прокурор. А-а! (Падает и умирает.)