Чайный клипер

* * *

Первые десятки миль клипер шел при полной парусной оснастке, подгоняемый довольно свежим северо-восточным пассатом. Ясная погода перемежалась облачной. Иногда выпадали дожди. Других кораблей в пределах видимости не было. "Меченый Мавр", выйдя из порта раньше, вырвался вперед, и "Поймай ветер" утерял его из виду. "Капитан Кук" закончил погрузку часом позднее и шел где-то позади. Но это еще ни о чем не говорило: путь предстоял дальний, условия плавания могли меняться каждые сутки, и в любой час корабли ожидали непредвиденные случайности. Поэтому капитан Кинг, зная, что исход гонки решают скорость судна, выносливость экипажа и прочность рангоута и парусов, уверенно вел судно Тайваньским проливом. Чтобы выиграть гонку, предстояло обогнать "Меченого Мавра", не позволяя в то же время "Капитану Куку" обойти "Поймай ветер". Никакой связи между кораблями не было, не имелось ее и с берегом. Шансы были приблизительно равными. Дэниэл Кинг поставил себе целью уже в начале гонки создать возможно больший запас времени и пройденного расстояния. Кинг хорошо знал характеры соперничавших с ним командиров клиперов. Генри Джеймс с "Капитана Кука" имел за плечами большой опыт, восемь лет командовал военным бригом, а затем несколько раз ходил на четырехмачтовой шхуне в Австралию. Джеймс прекрасно знал южные моря, был очень расчетлив и аккуратен. Но Дэниэл Кинг за аккуратностью и расчетливостью Джеймса видел и слабое его место: Джеймс никогда не пойдет на крупный риск. А гонки без риска - не гонки. Капитан "Меченого Мавра" Гарри Стоун - настоящий морской волк. Ему уже было под сорок, и он за свою жизнь проплавал втрое больше Кинга. Стоун сочетал в себе блестящее искусство судоводителя с отчаянной храбростью, свойственной разве только капитанам каперов14. На корабле у него была жесточайшая дисциплина. Он мог прибегнуть к самым изощренным наказаниям провинившихся матросов. Моряки боялись его, как дьявола. Команду ему всегда приходилось вербовать с помощью обманов с великим трудом. Но те, кто пошел к нему служить, были настоящие сорвиголовы. И уж в гонке капитан Стоун не посчитается ни с чем, лишь бы ее выиграть. Что касается самого Дэниэла Кинга, то, несмотря на молодость, он в известной мере сочетал в себе качества обоих соперников - холодную расчетливость Генри Джеймса и отчаянную храбрость и непреклонность Гарри Стоуна. Кинг не покидал палубы, все время следил за направлением и силой ветра и непрерывно отдавал распоряжения с тем, чтобы паруса своими плоскостями были всегда приведены к нему. Парусная вахта не знала покоя: при малейших переменах ветра моряки брасопили реи. Теперь клипер как никогда прежде оправдывал свое имя "Поймай ветер". Он именно ловил широкими полотнищами фоков, гротов, марселей и кливеров стремительно движущийся воздух. Капитан Кинг выжимал все из оснастки своего корабля. В начале пути оказалось, что нос клипера чуть перегружен и зарывается в волны. На ходу по приказу капитана часть грузов была перенесена ближе к корме - и парусник выправился. На палубе неподалеку от штурвальных15 для капитана поставили плетеное кресло и укрепили круглый брезентовый тент для защиты от дождя и солнца. В этом кресле Кинг отдыхал в минуты сравнительно спокойного и ровного хода судна, но едва что-нибудь менялось, он вскакивал и звонким молодым голосом принимался командовать и ругаться почище боцмана. Отныне и до конца рейса место капитана было тут, в этом кресле. Он редко уходил в каюту соснуть часок-другой, передав управление клипером своим помощникам. В глазах капитана Кинга стоял не только соблазнительный блеск пятидесяти фунтов. Он видел перед собой славу настоящего моряка, которую предстояло завоевать. Золото золотом, а слава - главное. Кроме всего прочего он еще не был женат, и ему нельзя было уронить капитанскую честь в глазах невесты Бетси Джонсон, дочери сквайра. Весь Лондон - да что там Лондон - вся Англия должна знать имя капитана Кинга! Еще в Фучжоу он сказал морякам: - Потрудимся, парни, во славу Британии! Дело нашей чести прийти в Лондон первыми! Матросы ответили ему дружным "ура-аа!!"

2

В третьем часу пополудни первого декабря направление ветра резко изменилось. Клипер, выйдя из полосы северо-восточного пассата, вступил в зону действия муссона, который в этих широтах в зимнюю пору дует особенно свирепо. Северный ветер усиливался с каждым часом, и перед вечером разыгрался сильный шторм. Порывы ветра срывали с гребней волн пену и забрасывали ее на палубу, низкие лохматые облака сеяли дождь. Он сек парусину, которая сразу потемнела и набухла от воды. Капитан, надев плащ с капюшоном, озабоченно посматривал на мачты, на паруса. По дождевику рулевого лились потоки воды. Матросы надели клеенчатые штормовки с зюйдвестками. Клипер летел по волнам, кренясь на левый борт. Волны накатывались на палубу; казалось, она прогибалась под их тяжестью. Вода едва успевала уходить за борт через шпигаты. Обычно корабли в таких условиях плавания спускали вниз верхнее вооружение и шли под нижними парусами. Первый помощник Эванс и боцман Ли подошли к капитану, перехватывая руками туго натянутый трос. Эванс повернулся к ветру спиной и сказал Кингу: - Надо уменьшить парусность, Дэниэл! Иначе начерпаем воды и попортим груз. - Я же приказал закрыть все люки парусиной! - ответил Кинг недовольно. - Все люки затянуты брезентом, - поспешил объяснить боцман. - Вода в них не просочится. - И мачты надо беречь, - настаивал Эванс. - Если их поломаем, здорово задержимся в пути... - Вы пришли меня учить? - бледное лицо Кинга было мокрым, глаза бешено сверкали. - Когда в чайных гонках клипера опускали паруса? Только трусы могут пойти на такое! Риск есть риск. - Рисковать надо в разумных пределах, - продолжал убеждать Эванс с неудовольствием морща свой длинный с горбинкой нос. В серых больших глазах его таилась тревога. Помощник был старше капитана по возрасту, отношения их строились как товарищеские, и Эванс не боялся высказывать свои соображения напрямик. Ему казалось, что капитан слишком переоценивает себя и возможности судна в борьбе со штормом. - Груз у нас легкий, трюмы полны, а веса не набрали и семисот тонн! - А, идите ко всем чертям! Я знаю, что делаю. У корабля хорошая остойчивость, он самой новейшей постройки! Киль у него что надо! - Так то оно так, но... Капитан перебил Эванса: - Что "но"? Тут налетел сильный порыв ветра и клипер накренился еще больше, вода залила палубу, все трое стояли в ней почти по колено. - Надо потравить шкоты, Дэниэл, - крикнул Эванс. - Гляди, какой сильный крен! На этот раз капитан был вынужден согласиться с ним. Шкоты у основных парусов были ослаблены. Но едва порывы ветра поутихли, капитан снова приказал: - Шкоты подтянуть! Ни один парус не был опущен. Это был большой риск. Ни Эвансу, ни боцману не было понятно, почему капитан играет со смертью в кошки-мышки. "Поймай ветер" мчался по проливу с бешеной скоростью, сильно накренясь и почти не выравниваясь. По палубе передвигаться было опасно. Вахтенные матросы повязались штертом, чтобы их не смыло за борт. А Кинг невозмутимо стоял на своем месте и не сводил глаз с рангоута. У него была своя цель: испытать корабль в большой переделке. Ведь на пути их будет еще немало. Мачты угрожающе поскрипывали и, казалось, еле выдерживали напор ветра. Мокрая парусина заметно обвисла, увеличив на них груз. Егор в это время болел морской болезнью. Его сильно мутило, все внутренности словно переворачивались в животе. Он валялся на койке измученный и бледный. Майкл, сменившийся с вахты, мокрый с ног до головы, переодевался в сухое и сочувственно посматривал на товарища. Порывшись в своем сундучке, он подал Егору увядший лимон, прихваченный еще в порту. - На, соси, - сказал он. - Легче будет. Егор достал складной нож и, разрезав лимон на дольки, сунул одну в рот. Он вспомнил теперь, как дед говорил, что в шторм у моряков "желудок на плечо виснет". Он, хотя и знал, что ничего такого не произойдет, все же подумал: "Хоть бы мой желудок не вытряхнуло наружу..." Когда уляжется зверская качка? Конца не видно... ...Шторм продолжался всю ночь. Дэниэл Кинг, передавая управление кораблем Эвансу, предупредил его: - Смотри, не опускай ни одного паруса! Если что - буди меня. Приказ есть приказ. За всю вахту Эванс, хотя и испытывал большое беспокойство за судьбу клипера, не спустил ни одного паруса. К утру ветер ослаб, волнение поулеглось. Дэниэл Кинг вышел на палубу отдохнувший, бодрый, тщательно выбритый. - Ну как дела? - спросил он у Эванса. - Все в порядке. Но я всю ночь боялся за мачты, - ответил тот. - Иди отдыхай, - сказал капитан. - Я буду ставить трюмсели. - Ветер еще довольно свеж, - предостерег Эванс. - Ничего. Надо догнать и во что бы то ни стало обойти "Меченого Мавра"! Иначе проиграем гонку. - Как знаешь, - уклончиво отозвался помощник, еле державшийся на ногах от усталости. Он ушел. Опять на палубе загремел голос капитана: - Парусную команду наверх! Услышав это, боцман повторил распоряжение и засвистел в дудку. Моряки один за другим, словно пробки из бутылок с шампанским вылетали из люка. - Грота-трюмсель, фор-трюмсель, крюйс-трюмсель ставить! Поживей! Не спать на ходу! - приказал капитан. Трюмсели - самые верхние паруса - были тотчас развернуты, приведены к ветру и закреплены. Клипер прибавил ходу, словно конь, которого подстегнули хлыстом. А капитан уже подумывал, не поставить ли ему еще паруса, называемые "небесными"... Но воздержался. Ветер еще был силен: в обычных условиях капитаны ни за что бы не решились ставить даже "королевские" паруса: стеньги легко могли обломиться. Однако капитан Кинг решил с этим не считаться: у судового плотника имелся запас рангоутного дерева, а у парусного мастера - нетронутые кипы полотна... Поставив "королевские" паруса, матросы ожидали новых приказаний. Но капитан был чем-то недоволен. Он напряженно смотрел вверх, задрав свою красивую голову, и шевелил губами, как видно, что-то прикидывая. Но тут марсовый со своей наблюдательной площадки закричал: - Прямо по курсу - судно! - Какое судно? - тотчас спросил капитан. - Клипер... - доложил матрос. - Судя по всему "Меченый Мавр"! - Наконец-то! - сказал Дэниэл Кинг удовлетворенно. Когда подошли поближе, марсовый доложил: - На "Меченом Мавре" сломана грот-бом-брам-стеньга. Снимают обломки! - Ага! - с оттенком злорадства сказал Кинг. - Теперь мы их обставим! Марсовые на марс! Привести к ветру верхний фор-марсель! Привести к ветру верхний грот-марсель! Шкоты подтянуть! Штурвальный, чего рыскаешь? Крепче держи в бакштаг16! - Есть крепче держать в бакштаг! - пробасил штурвальный. Клипер на всех парусах быстро поравнялся с "Меченым Мавром". Капитан Кинг в зрительную трубу увидел, как матросы под командой Стоуна поспешно сбрасывали на палубу обломки верхней стеньги. Пока поставят новую да закрепят парус, "Меченый Мавр" останется далеко позади... С "Меченого Мавра" Стоун кричал в рупор: - Далеко не уйдете! На траверзе Манилы догоню! - Догоняй, буду ждать! - ответил Кинг. - Только покрепче привяжи стеньгу! - Смотри, не напорись на риф! - ядовито кричал Стоун. - Все рифы оставим вам! - столь же "любезно" ответил Кинг. Боцману капитан сказал: - Стоун предостерег нас от рифов. Но мы ведь лицом в грязь не ударим? - Точно так, сэр! - уверенно подтвердил Ли. - Смотри на норд-ост, - сказал капитан. Боцман посмотрел на северо-восток, и ему стало все ясно. Там, вдали, вода потемнела, от горизонта наплывало огромное серое облако. Темная поверхность на воде ширилась, приближалась к клиперу. Налетел шквал. Все вокруг переменилось: вода закипела, волны заслонили собой весь горизонт. Внезапный порыв ветра с пушечным громом ударил в паруса. Корабль содрогнулся. Шкоты фор-марселя лопнули, будто кто их перерезал ножом. - Убрать фор-марсель! Живо! Трюмсели долой! - закричал капитан. Не успели моряки убрать часть парусов, как на корабль обрушился новый шквальный порыв. Капитан командовал: - Все брамсели долой! Боцман в помощь работающей вахте послал вторую. Теперь больше половины экипажа находилось на палубе. Парусность наконец уменьшили, и опасность перевернуться миновала. Но и с половинной оснасткой клипер мчался по волнам с непостижимой скоростью. И тут раздался крик: - Человек за бортом! - А, черт! - выругался Кинг. - Как его угораздило? - Шлюпку не спустишь, - растерянно сказал боцман. - Такая волна! Капитан поглубже надвинул на лоб фуражку и промолчал. Но в глазах его появилось беспокойство. - Человек за бортом! - снова крикнул вахтенный. - Заткни ему глотку, - сказал Кинг боцману, заметив беспокойство матросов. - Чего он там орет? - Есть! - боцман Ли побежал к вахтенному. - Без паники! Стоять по местам! - заревел капитан и на шее у него набухли вены. - Верхние грот-марсели долой! Верхний крюйсель долой! Капитан не зря распорядился убрать и эти паруса: шквал достигал наибольшей силы. Вода заплескивала на палубу, и клипер теперь кренился на правый борт.