Ступени пирамиды

Трис приблизился к Зеркалу, чтобы получше его рассмотреть. Действительно, светящийся отполированный диск никак не соприкасался с опорами. Ожидая увидеть свое отражение, Трис встал перед Зеркалом, но на его поверхности не отразилось ничего. Тогда Трис медленно протянул руку и осторожно коснулся Зеркала кончиками пальцев. Поверхность была теплая. Трис отдернул руку. Он почувствовал, что по коридору движется Нечто. Это Нечто не производило абсолютно никакого шума, но Трис знал, что оно приближается. Об этом сообщал безотчетный ужас, который упругой волной катился впереди неведомого чудовища.

Трис первый раз в жизни испугался по-настоящему. В глубине сознания билась мысль, что надо достать Лучевой Меч и лицом к лицу встретить опасность. Но, словно в ночном кошмаре, Трис не мог пошевелить ни одним мускулом тела. Липкий безымянный ужас опутал его своей паутиной. Ноги подкосились, и Трис упал, скатившись на пол с возвышения, на котором стояло Зеркало. Каким-то чудом чехол на поясе расстегнулся и Трис увидел синий цилиндр, выпавший из него и лежащий теперь в двух шагах.

Надо было всего лишь проползти эти два шага и взять волшебное оружие, но Трис не мог пошевелиться, парализованный ужасом, идущим из коридора. Сердце стучало так громко, что казалось, его удары сотрясают и тело человека, и оплавленные стены зала. Трис понял, что еще немного, и оно не выдержит перегрузки. А ведь это еще только начало. Неведомое чудовище приближалось, все более и более усиливая свое ментальное давление.

Внезапно Трис понял, что оно уже проникло в зал. Он попытался разглядеть его, но не увидел ничего, кроме все тех же черных стен. Ужас усилился до сверхчеловеческих пределов. Чудовище давило извивающегося на полу человека своей энергией, размазывало его, перетирало в порошок. Оно выпивало душу живого существа, высасывало его разум, выгрызало личность.

Даже кричать Трис не мог. Больше всего это походило на страшный сон, когда сознание мечется от непередаваемого ужаса перед неведомым кошмаром и не может найти выход. Но если сон заканчивается пробуждением, то встреча с излучающим страх монстром наяву должна закончиться гибелью человека. Трис это понимал, и от этого ужас все сильнее и сильнее сдавливал его грудь, мешая дышать, не давая сердцу перекачивать кровь. Словно почувствовав, что корчащийся в муках человек слабеет, чудовище еще более усилило напор, хотя до этого казалось, что это уже невозможно. Трис осознавал, что пришел конец, что сейчас сердце лопнет, а кровь закипит в жилах.

И вдруг он услышал далекий крик:

— Трис! Где ты, Трис?!

Трис узнал голос Алины. Но почему девочка оказалась на острове? Может быть, это одна из шуток невидимой твари? Но чудовище, похоже, тоже было удивлено, если, конечно, к нему применимо слово, описывающее человеческое чувство. Однако ментальный напор на сознание человека немного ослаб, и Трис понял, что тварь может управлять своим полем внушаемого страха. Сейчас оно, видимо, ждало приближения еще одной жертвы…

Трис не мог допустить, чтобы его Алина подверглась тому, что испытывал он. Сжав зубы так, что они начали крошиться, он подтянулся на руках в сторону лежащего синего цилиндра. Трис не знал, как он поразит невидимую тварь, но это был его единственный шанс. Чудовище поняло, что жертва зашевелилась и вновь накрыло ее колпаком ужаса. Трис потерял контроль над своим телом и в жутком бессилии наблюдал, как в дверной проем вбегает раскрасневшаяся Алина, как она недоуменно озирается вокруг и внезапно падает на пол. Ни крика, ни звука! Веселая жизнерадостная девочка в доли мгновения превратилась в безжизненное раздавленное мертвое тело, напоминающее сломанную куклу.

Невидимое чудовище вновь обратило все свое внимание на Триса, желая и его окончательно раздавить. Но странно! Человек стоял на корточках, а в его руке был зажат синий цилиндр. Человек произнес одно только слово, и из торца цилиндра вырвался сноп раскаленных белых искр. Искры начали метаться по комнате, выжигая все, что встречали на своем пути. Перед самой своей смертью чудовище наконец-то осознало, кем на самом деле является этот человек. Оно хотело молить о пощаде, но было уже слишком поздно. Белые искры сожгли ту невесомую прозрачную субстанцию, что некогда была телом демоном ужаса, и чудовище погибло в таких же мучениях, на которые любило обрекать свои жертвы.

Трис встал на ноги. Ноги дрожали и подгибались. Он с отвращением посмотрел на Лучевой Меч.

— Неужели ты специально ждал, когда погибнет моя Алина, чтобы только после этого проявить свою силу?

— Не ругай его. — Послышался знакомый и в то же время чужой голос. — Он — всего лишь орудие. Ты смог победить безымянный ужас, поглотивший твое сознание, и освободиться. Теперь ты можешь взглянуть в Зеркало Истины.

Голос раздавался из Зеркала. Едва переставляя ноги, Трис поднялся на возвышение. Он старался не смотреть в сторону дверного проема, где лежало мертвое тело девочки. Единственное, что его успокаивало, это ее мгновенная и, как он надеялся, безболезненная смерть.

Трис посмотрел в отполированный серебряный диск. Теперь он увидел свое отражение. Отражение широко улыбалось и казалось весьма довольным жизнью. Трис понял, что он либо сошел с ума, либо достиг цели своей жизни. Но цена, которую он за это заплатил, была слишком велика. Если бы можно было все вернуть назад!

За спиной своего отражения Трис увидел прекрасную девушку с внимательными зелеными глазами и с копной золотых волос. Трис резко обернулся. Сзади не было никого. Его взгляд упал на тело Алины, и ему показалось, что девушка в зеркале очень на нее похожа. Он вновь всмотрелся в диск. Точно! Именно такой стала бы Алина спустя пять-шесть лет.

— Ну и вид у тебя был тогда. — Обратилась девушка в зеркале к отражению Триса. — Объясни же ему, наконец, что происходит, а то он так переживает из-за моей смерти.

Трис окончательно убедился, что совершенно свихнулся от выпавших потрясений.

— Ты не сошел с ума. — Сказало ему отражение. — Я — это ты, а она — Алина. Мы — Боги.

— Ага. — Грустно сказал Трис. — Я когда-то в шутку сказал Алине, что если Боги существуют, то и я хочу стать Богом.