Страница 43 из 92
– Тебе все ясно, – вздохнул я.
– И тебе. В Сопротивлении люди не глупее нас с тобой и тоже по-своему политически грамотны. Рано или поздно эта мерзкая полицейская клика найдет свой конец на десятом или одиннадцатом году своей истории. Может быть, и позже, но найдет обязательно. Не помогать этому было бы непорядочно и нечестно, но у нас есть и свои задачи. Анохин удачно разыграл дебют, партия переходит в миттельшпиль. Мы знаем теперь, где находится тайное тайных галунной хунты. Остается продумать, как туда проникнуть.
В этот момент кто-то проник к нам с такой стремительностью, что незапертая входная дверь завизжала и грохнула.
– Кто?! – крикнул я, бросаясь в соседнюю комнату.
Передо мной стоял Джемс, без фуражки, всклокоченный и грязный. Половина его серого пиджака стала рыжей от жидкой глины, словно он только что вывалялся в сточной канаве. К виску он прижимал платок, побуревший от крови.
– Не пугайтесь, «хвоста» нет, – сказал он тихо. – Я, кажется, ушел от них.
– От кого?
– Кто у нас с автоматами? Смотри. – Он отнял платок от лица: на виске алел кровоточащий след пули. – Только скользнула по кости, – хрипло рассмеялся Джемс, словно речь шла о забавной лесной охоте. – Я через забор – и в канаву. С головой в рыжую жижу. Они мимо. Сколько я там пролежал, не помню. Потом переулками сюда. К счастью, даже портье не было – никто не видел.
Мы, окружив его, молчали в полной растерянности. Лишь Дьячук нашелся.
– Бинт! – не сказал – приказал он.
Рану промыли и перевязали, грязный пиджак сменили на Мартинову шоферскую куртку. Джемс впервые облегченно вздохнул, – лишь сейчас мы заметили, каких усилий стоило ему только что пережитое.
– Что же все-таки произошло? – спросил Зернов.
– Вы знаете, что у Маго был автомат?
Я не знал, но Толька Дьячук подтвердил, что был.
– Его достал кто-то из друзей Маго, обучали стрелять ее в подпольном тире. – Джемс медленно оглядел всех нас и спросил: – Кто сообщил ей о предстоящих арестах?
– Я, – сказал Мартин.
– Это и довело ее до точки кипения. Мы должны были встретиться с ней под кронами Тюильрийского парка, там, где я обычно назначаю свидания связным. Пришел вовремя – ее нет. Подождал, потом пошел навстречу. Дорога к парку по бульвару мимо полицейского управления. И тут я увидел ее.
Он закрыл лицо руками и закачался, как от нестерпимой боли.
– Она шла навстречу тебе? – спросил я, предчувствуя недоброе.
– Нет, стояла у витрины универмага близ входа в полицию. А там дожидался экипаж, который знают все в городе: беговая американка без кучера на велосипедных колесах – выезд Анри Фронталя, – только он один предпочитает такой способ передвижения по Городу. У Маго в руках был скрипичный футляр. Она поставила его на гранитную каемочку у витрины и почему-то замешкалась. Все выглядело естественно и обычно: девушка идет на репетицию в оркестр или в музыкальную школу. Охранники у входа, по-моему, даже на нее не взглянули. И в эту минуту вышел Фронталь с адъютантом. Я остановился не доходя – не в моих привычках искать сближения с полицией даже пространственно. Стояла и Маго спиной к полицейским, она поспешно открыла футляр, и, когда Фронталь уже уселся в своем экипаже, широко расставив ноги и поманив адъютанта – вероятно, хотел что-то сказать ему, – между ним и Маго никого не было, ни одного человека из охраны. Все произошло в какие-то десятые доли секунды. Из футляра Маго извлекла не скрипку, а полицейский автомат без ремня, нажала гашетку и срезала одной очередью и Фронталя и адъютанта. Но уйти не ушла, а могла бы. Испуганная лошадь понесла, тело Фронталя, зацепившегося носком Сапога, протащило по мостовой метров двадцать, и растерявшиеся постовые не сразу пришли в себя. Но один из них все же успел открыть огонь, как только Маго снова нажала гашетку. Второй охранник упал, даже не вскрикнув, но первый на какое-то мгновение предупредил свою смерть: Маго упала раньше.
Джемс закрыл глаза, должно быть стараясь зрительно представить себе увиденное. Никто из нас не решался прервать его.
– Я побежал, когда уже начали оцеплять улицу, – почти шепотом закончил он: у него уже не было голоса. – Полицейский промазал, когда я перемахнул через забор. Остальное вы знаете.
– А Маго, Маго?! – не закричал – взвизгнул Толька.
– Я же сказал: упала. – Джемс даже не поднял головы.
– Живая?
Мы молча посмотрели на Тольку. Нужно ли отвечать на этот вопрос?
Джемс и не ответил.
В тишине, повисшей почти осязаемой тяжестью, вдруг раздался тоненький, протяжный звук. Это плакал Толька. Не по-мужски – по-детски, заливчато и жалобно.
21. Д'АРТАНЬЯН И РИШЕЛЬЕ
Я отвел Тольку в ванную – пусть выплачется и умоется. Пиджак Джемса в рыжей грязи засунул под ванну. Но где спрятать самого Джемса?
– Уходить нельзя, – решил Зернов, – на улицах, вероятно, уже идут облавы. У Джемса пустяковое, но пулевое ранение. Разбинтуют и сразу поймут, что к чему. Здесь оставаться тоже рискованно – отель не застрахован от обыска. Если не считать переулков, мы на одной магистрали с бульваром.
– А если в подвале? – спросил я. – В типографии. Там сейчас никого нет.
Джемс поднял голову.
– Дверь в стене хорошо пригнана, – вспомнил он, – но щель все-таки заметна. Когда мы работаем, кто-нибудь из оставшихся шпаклюет щель и подбеливает. Ни черта не заметно, разве только с лупой и разглядишь.
– Вода там есть? – спросил Зернов.
– Есть.
– Возьми сыр и свечи.
Мы спустились в подвал по черной лестнице – я страховал их на пролет впереди. Дверь в подвальной стене закрывалась плотно. Но, пропустив Джемса внутрь, мы все-таки замаскировали еле заметную щель. Полоска свежих белил легла действительно незаметно. Даже придирчивый обыск едва ли бы ее обнаружил.
– Порядок, – облегченно вздохнул Мартин.
– Как сказать, – усомнился Зернов.
Тольки с нами не было. Он сидел у стола, положив голову на руки, и никак не реагировал на наше возвращение. Даже о Джемсе не спросил.
– Толя, – сказал я по-русски, – ты все равно бы вернулся домой без нее.
Он посмотрел на меня сухими, без слез, ненавидящими глазами: