Приключения древнего рецепта

Браун Росэл Джордж

Приключения древнего рецепта

Росэл Джордж Браун

Приключения древнего рецепта

Сэм был закоренелым холостяком. Такая жизнь его вполне удовлетворяла. И кто знает, возможно, он так бы и остался холостяком до конца дней своих, если бы не девушка по имени Руфь. Прежде ему хватало для счастья занятий палеолингвистикой, но после знакомства с Руфью он вместо древних надписей видел на экране аппарата для чтения микрофильмов только ее лицо и фигуру. Ситуация переросла в научную проблему, настоятельно требующую решения.

Сэм решил проблему, женившись на Руфи.

Так началось его знакомство с прозой жизни. Прошло несколько недель после их возвращения из свадебного путешествия. Руфь без явных к тому оснований вязала что-то розовое. Сэм по своему обыкновению занимался дешифровкой древних скифских надписей.

- Сэм, - ласково начала Руфь. - Сэм, зачем ты без толку растрачиваешь свободное время? Не все ли равно, сумеешь ты прочесть эти дурацкие надписи или нет?

- Мой папочка всегда говорил, - ответил Сэм, не отрывая глаз от экрана, - коли уж берешься за дело, так делай его на совесть.

Кто, как не жена, скажет мужу правду в глаза?

- Милый, - промурлыкала Руфь, - а тебе не кажется, что за это дело и вовсе не стоит браться?

Сэм был ошарашен. Он снял очки и отодвинул в сторону аппарат для чтения микрофильмов.

- Нет, Руфь, даже в голову не приходило, - пробормотал он, шаря по столу в поисках сигарет и спичек. - А почему за это не стоит браться?

Сигареты он не нашел и принялся рассеянно грызть кончик карандаша.

- Милый мой, - отвечала Руфь, вытаскивая у него изо рта карандаш и вставляя на его место сигарету, - ты так много трудишься весь день на товарной станции, а затем возвращаешься домой и до поздней ночи ломаешь голову над какими-то закорючками. И при всем этом зарабатываешь меньше молочника.

- Но ведь я занимаюсь эпиграфикой ради... ради науки. Ради знания. Мой папочка всегда говорил: не в деньгах счастье!

Руфь ласково погладила Сэма по руке.

- Как жаль, милый, что именно мне приходится раскрывать тебе глаза. Для счастья необходимы деньги.

- Правда?

- Милый, ты слишком долго был холостяком. Ты совсем... незнаком с практической стороной жизни.

- Но, Руфь, вспомни, ты же сама соглашалась со мной, что не в деньгах...

- Не обо мне речь, Сэм. Хотя, что говорить... - она осеклась и многозначительно обвела глазами крохотную гостиную с ветхой мебелью, - но ведь появятся маленькие...

- Маленькие? - отозвался Сэм с таким недоумением, словно ему привиделось вторжение армии лилипутов.

Со смущенной улыбкой Руфь показала вязанье.

- Ах, вот что! Понимаю. Ты хочешь сказать, что у нас будут... - Сэм зарделся, и у него начался легкий приступ кашля. - Но почему так скоро? Ведь мы женаты всего три месяца. У меня еще и в мыслях не было...

- Ну, что ты, еще рано, - успокаивающе рассмеялась Руфь, - это только пример, когда для счастья нужны деньги.

- А эпиграфика не нужна? - принялся отвоевывать Сэм утраченные позиции.

- Детям не нужна!

- Не понимаю, почему эпиграфика не нужна детям? Мне лично кажется, что для развития пробуждающегося интеллекта она может оказаться весьма полезной.

- Хоть бы у нас вовсе не было детей, - разрыдалась Руфь, - какой из тебя отец, если ты вечно сидишь, уткнувшись носом в свой проклятый аппарат, и тебе наплевать, что мы все умрем с голоду!

- Руфь, ты проголодалась? - озабоченно спросил Сэм.

Когда она, выбежав из комнаты в спальню, бросилась на кровать, Сэм долго еще стоял в глубоком раздумье.

Менее великий человек в этот момент мог бы во имя семейного мира отказаться от своего хобби. Лысая часть человечества находилась на волосок от того, чтобы так и остаться лысой. Но Сэм продолжал отдавать все свободное время своему увлечению, не подозревая, что оно приведет к совершенно невероятному повороту событий...

Об открытии Сэма Руфь узнала точно так же, как большинство жен узнает о делах своих мужей - из его разговора на вечеринке с одним из гостей.

- Новое средство для волос? - говорил Сэм. - Все эти новинки стоят одна другой. Вот я недавно обнаружил один рецептик, так он и впрямь действует. Сомневаюсь, чтобы ваша продукция могла сравниться с той. А ведь ему почти две с половиной тысячи лет.

- В самом деле? - недоверчиво отозвался собеседник, приглаживая набриллиантиненные волосы. - Разумеется, мы нигде не пишем черным по белому, что от употребления "Шевелюры" действительно растут волосы. Мы только утверждаем, что у тех, кто пользуется "Шевелюрой", больше волос и волосы у них более густые, чем у тех, кто ею не пользуется. Мы заявляем, что все больше людей со все более густыми волосами употребляет все большее количество "Шевелюры". И даже готовы подтвердить свои слова при помощи статистики.

- Поразительно, - сказал Сэм. - А где вы берете статистику?

Молодой человек смутился и понизил голос:

- В подробности лучше не вдаваться. Этой статистикой занимается между делом один знаменитый психолог. Знаете, тот самый, который выучил сорок нью-йоркских школьников читать слова, написанные красным мелом, втрое быстрее, чем написанные белым.

- Вот уж не знаю, как мой рецепт подействует на сорок нью-йоркских школьников, - ответил Сэм. - Но древние скифы отращивали с его помощью волосы за 450 лет до нашей эры. А 20 июня сего года с его помощью отросли волосы и у меня.

- Вы шутите?

- Нисколько.

- Эти волосы?

Сэм сконфузился.

- Я же не говорил, что вырастают хорошенькие кудряшки. Растут такие же волосы, какие у вас когда-то были. По-моему, это какое-то химическое соединение, стимулирующее гормональную активность.

Руфь со всех сторон оглядела макушку супруга.

- Сэм, у тебя больше нет лысины! - вскричала она. - На ней выросли волосы!

- Ну да! Что ж тут удивительного? - нетерпеливо отозвался Сэм. - Когда я рассказал тебе, что мне наконец удалось расшифровать скифский алфавит, ты просто-напросто зевнула от скуки.

Набриллиантиненный молодой человек даже взмок от нетерпения.

- Пожалуйста, побыстрее скажите мне, что это за рецепт!

- Это питье. Его принимают внутрь, - ответил Сэм. - В него входит кобылье молоко, трава, вероятно, та самая, которую древние греки называли моли, и белое вино. Думаю, что марка вина роли не играет.

Молодой человек, ухватив Сэма за рукав, тащил его куда-то в сторону. Руфь, не успев еще прийти в себя, последовала за ними.

- Растение! - тяжело дыша, произнес молодой человек и облизнул пересохшие губы. - Как оно там называется? То есть как мы его называем?

Сэм задумался.

- Боюсь, что не знаю. Никогда не был силен в ботанике.

Руфь издала громкий вздох облегчения.

- Слава богу! Сэм, ты простофиля! Тебя хотят одурачить.

- Знаете, такое маленькое растеньице с крохотными белыми цветочками, которые раскрываются по утрам. Его всегда рисуют на рекламе "Утренней радости". Растет оно повсюду.

На предостерегающие знаки жены Сэм не обращал ни малейшего внимания.

- Знаю, знаю, - расплываясь в улыбке, отвечал молодой человек; руки его еще дрожали.

- Моли - очень интересное растение, - продолжал Сэм, - древним оно заменяло успокоительные таблетки.

Но тут разговор был прерван глухим стуком - Руфь упала в обморок.

Сэм поднял ее и извинился перед собеседником.

- Боюсь, что вечер испорчен. Просто удивительно - как только дело доходит до эпиграфики, моя жена начинает нервничать. Но она впервые потеряла сознание, услышав разговор на эту тему.

Молодой человек вложил в рот успокоительную таблетку и глубоко засунул руки в карманы.

- Не возражаете, если я провожу вас?

- Что вы?! - ответил Сэм. - Так редко удается поговорить о моей работе. Хотите послушать, как мне удалось расшифровать скифский алфавит?