Дурацкий кораблик

– Погоди, старый козѐл, сейчас мы поднимемся, вместе посмеѐмся! – ответили дяде Яше. Что ж, велкам, тут все не прочь посмеяться. А за козла ответишь.

Глава 11

– Хорош с них, ребятки, – благодушно улыбаясь, дядя Яша оценил веселье, – они больше не будут обзываться.

– Конечно, не будут, – пожимаю плечами, ещѐ раз оттянув голову морячка за волосы и шарахнув его мордой об палубу, – а за козла ответят. Блин, надоело уже, но лень – страшный порок. Снова тащу несчастного за космы.

– Заки, палубу поломаешь. Всѐ, последний раз, и хватит.

– Й-ех! Тресь! Хорошо, дядя Яша, – отпускаю вражью голову. Блин, пальцы стали волосатые, как у взрослого.

– Это палуба треснула? А… у него чего-то… всѐ, ребятки, надевайте матросские курточки, обувайтесь в башмаки и поедем в город за девочками, – уговаривает боцман разошедшихся парней, как маленьких. Ну, не очень маленьких, к веселью с удовольствием присоединился старина Билли.

– Шабаш, братцы, – рявкнул Руда. Избиение сразу прекратилось. Бойцы принялись стаскивать с еле мычащих морячков куртки и башмаки. Это чтоб на шлюпе не подумали, когда мы под видом матросов полезем в шлюпки, что их товарищи каторжанам одежду с обувью проиграли.

– Так, обулись? Всем велики, не ной. Куртки надели? Зак, у тебя же кортик, обрежь полы… блин, дай помогу… ну, пойдѐт. Построились… Сэр Джэкоб, пираты на разведку построены! – дурачится Руда.

– Гм. Успокоил ты меня, Джек. Я уж решил – хана, вообще неуправляемые.

– Не оценил боцман шутку. – Ну, раз готовы, Билли, командуешь второй лодкой, в шлюпки по двое… пошли, сынки!

Шустро запрыгнули в шлюпки, дядя Яша только головой покачал от удовольствия, а старый Билли что-то одобрительно проворчал.

Дождались, пока сам боцман слезет, и дружно навалились на вѐсла. Грести я доверил Заку. Захотелось видами полюбоваться, а то всѐ как-то мимо проходит. Как и не умирал вовсе, всѐ дела, заботы, суета левая… а тут лазурная бухта, белоснежный город в тропической зелени, красавцы-парусники!

– Гробы с протухшими жмурами – твои красавцы, – не разделил моих восторгов Зак, романтический юнга. Хотя романтизм он, кажется, утратил.

Зато грести выучился, а меня просто бесит техническая убогость эпохи в самых простых вещах. Как у Джерома К. Джерома о стилях гребли описывается? Я тоже ржал, пока сам не насладился. Так Ерѐма юморил над лодками конца 19-го века, а как оно сейчас? Не смешно.

Судя по рожам пацанов, в шлюпке только каторжане, ни одного сталкера. Ладно Захар – почти домашний ребѐнок, а Пол с Джеком?

Остальные, блин, не намного их безобиднее. Я аж мысленно напрягся. Заку стало смешно, и он запел матросскую песню. Пацаны подхватили, откуда только слова знали? Хотя, оно как раз неудивительно для страны мореплавателей. Боцман расцвѐл весь:

– Добрая у вас команда, ребятки. А будет ещѐ лучше, только подучить вас, да подрасти бы вам.

Ребятки, не прекращая гребли, заржали, как бывалые матросы, долго не могли проржаться, а проржавшись, продолжили песню. Но даже бесконечные морские песни заканчиваются или надоедают. Парни переключились на более интересную тему.

– А каких девок нам надо и сколько? – открыл дискуссию Грегори.

– Тебе никаких и нисколько, – охладил его Пол, – забыл, кому и зачем девки?

– Я считаю, что надо страшных. Чтоб потом зарезать было не жалко, и дешевле получится.

– Кто ж на страшных клюнет, Джонни? – воскликнул Тони, – нормальных надо. А резать так и так придѐтся. Их и без нас режут, работа у них опасная.

– Много ты об их работе знаешь, как я погляжу, – подначил Зак.

– Ничего он не знает. У девок есть хозяин, – буркнул Гари, – возьмѐм, каких продадут, а там посмотрим.

– Только хозяина их обязательно гасим, – уточнил Джек. – И вообще, все, с кем будем контачить, отправятся или с нами, или на тот свет.

– Молодцы, ребятки, ничего-то вам объяснять не надо, – сипит дядя Яша, – табань, приехали. Зак, на швартовку.

– Да, сэр, – крикнул Зак, выпрыгивая на пристань.

Подвязал швартовые. Рядом вторая шлюпка причаливает. Парни с дедами полезли из лодок. Оглянулись по сторонам. Мда. С живописными городами, как с парусниками – любоваться лучше издали и не очень вглядываться. Для Зака ничего особенного (на родине также), но я не смог сдержать гримасу. Пацаны тоже сделали морды а-ля санитарный инспектор в нелегальной чебуречной.

– Что, ребятки, обалдели? – неправильно понял нас дядя Билли.

– Придѐтся штрафовать эту помойку, – вынес вердикт Руда. Похоже, что мысли у нас сошлись на одном образе.

– Ну-ка, Джек, напомни, откуда мы только что вылезли? – обиделся дядя Яша. – Снимайте куртки и башмаки, привыкли к хорошему, зазнались…

– Не злись, дядя Яша, не шути так, – пытаюсь извиниться перед стариком.

– Какие шутки? Снимайте быстро, вам надо подобрать местную одѐжку. Вы ж не думаете, что я буду за неѐ платить? – оскорбился нашей тупостью дядя Яша. – Ваши куртки и башмаки старьѐвщику отнесу, я ж боцман.

– К старьѐвщику? – переспросил Лют, снимая куртку.

– Ну, он не только старьѐвщик…

– А ты не просто боцман! – смеѐтся Руда, стаскивая башмаки.

– Ага, Джек, ты башмаки оставь, они тебе вроде бы впору, – бурчит боцман, запихивая барахло в мешок. – Так, ребятки, ждите здесь, сильно не шалите. Пойдѐм, Бил.

Дядя Бил и дядя Яша удалились с мешком, оставив нас охранять шлюпки. Взаправду охраняем. Ну, поскучали для приличия, освоились. На пристани навалено добра! Старые бочки всех размеров, ящики, кучи обломков. Но в свалке угадывается система – проложены тропинки, фекальные сталагмиты распределяются с нарастанием высоты и кучности от уреза воды вглубь территории, занимая все теневые участки поверхности. Ещѐ крысы. Просто гуляют, как тунеядцы в рабочее время. Ну, как у нас на каторжнике. Одна такая (или такой?) мимо шла, так я ей для шустрости ногой поддал, чисто по привычке. Навесиком пошла. Хаски подачу принял, обработал, передал Пушку. Он… ну, нашли мы себе занятие.

Играем это мы в футрэт, как сострил Руда. Смотрю: два хмыря к нашей шлюпке шасть и отвязывать, как своѐ. Я к ним ближе всех стоял. Говорю, мол, осади, падла! Как тогда Заки всхлипывал? «Он меня ногой и не попал, не устоял он на одной…» С кортиком в печени. Второй ни возмутиться, ни удивиться не успел – прилетел ему в голову булыжник. Наверное, Клык с ремня запустил, любит он это дело. Хмырь сдох без разговоров и в море падать. Плавать там собрался у всех на виду. Я его хвать и держу, а он тяжѐлый, взрослый же, хоть и дохлый! Хорошо, парни подбежали, помогли.

Пресекли кражу, угонщиков обработали. Есть сноровистые пацаны в команде, обобрали клиентов, замаскировали их всяким хламом. Огляделись, как порядочные. Не видел ли кто? Решив, что всѐ нормально, запустили в круг свежую крысу, старая уползти успела. Играем себе, играем… глядь, опять двое. Местный обычай, видимо – парами шастать. Два пацана, чисто принцы в изгнании. Стоят подбоченившись, смотрят на нас нагло, но приветливо. Ну, нормальные ребята, думаю, тоже хотят поиграть. Отпасовал им крысу. Один, засмеявшись, ловко пнул еѐ Плюшу. Втянули их в игру. Минут через пять, смотрю – опять двое пацанят на нас пялятся.

Я аж оглянулся на тех, ну, предыдущих. Те на месте, блин, голову, что ли напекло? Пасую крысу новеньким… Дежа-ву. Смеясь, пнули еѐ обратно в круг.

– Руда, херня какая-то… – бормочу в замешательстве.

– Заки, родную речь вспомни. Сам вижу, что фигня получается. Что им от нас понадобилось, как бы поинтересоваться? – Руда отдал пас

Чернышу.

– Парни, вам чего? – отправляет Черныш крысу местному.

А тот по ней влупил с размаху, крыса, как ядро, врезалась в кучу мусора… под которой дохлых спрятали.

– Такой же, – прокомментировал свои действия парнишка на ломанном английском.

– А ещѐ что знаешь по-английски? – улыбается мальчишке Пушок.

– Мало, дай, не надо. Ругаюсь, – пожал плечами пацан, – а на хрена вам английский, ить вон тот и этот ещѐ тока что по-русски говорили?