Страница 13 из 14
– Не случится, только не надо злить немцев.
– Николя, я тебя не понимаю! Если они пойдут на Париж, ты воткнёшь штык в землю?
– Нет, тогда и будем воевать. А сейчас, когда немцы сидят в своих траншеях и мирно курят, я первый в них не выстрелю.
– Зачем же ждать, когда беда нагрянет?
– Почему она должна нагрянуть? Вот смотри: когда Германия вошла в Польшу, наше правительство объявило войну. Уверяли, что опасность грозит нам, говорили всё то же, что и ты теперь. Однако Польша давно уже немецкая, а нас никто не трогает. Надо заключить мир и отпустить солдат по домам, вот и всё.
Жюльетт покачала головой. Она не знала, что возразить брату, но чувствовала, что он в чём-то ошибается. А главное – отовсюду нависало ощущение надвигающейся страшной беды.
Девушка дремала в своей камере, когда дверь отрылась:
– Мадмуазель, на выход!
Она нехотя встала и вышла. Конвоир пропустил её вперёд, и они двинулись по коридору. Вот и дверь в комнату следователя. Ну что – опять будет уверять, что оберегает таким способом, или придумает что-нибудь поинтереснее? А его жена – нашла синюю тетрадь? Почему от неё никаких вестей? Хотя – как она свяжется без его разрешения…
Конвоир открыл дверь в кабинет следователя:
– Заходите!
Жюли не сдержала удивлённое восклицание: в кабинете находился другой человек! Не муж Валентины!
– Простите, сударь…
– Вы ожидали увидеть инспектора Ламеля? – сухо произнёс полицейский. – Он ранен, я временно замещаю его. Меня зовут Клод Лярош.
Жюли внимательно посмотрела на собеседника:
– Он ранен? Опасно? Я могу знать, как это произошло?
– Садитесь, мадмуазель. Он получил ранение, когда заглянул к вам домой.
Девушка вздрогнула:
– Как? Там находился преступник?
– Да, и не один. Благодаря нашему коллеге и его жене Валентине, оба преступника задержаны.
– Они хотели убить меня?
– Возможно, – кивнул Лярош.
– Вы не знаете, Валентина нашла синюю тетрадь?
– Что за синяя тетрадь? – вскинулся полицейский.
Жюли сообразила, что сболтнула лишнее, и прикусила язык.
– Синяя тетрадь с кулинарными рецептами. Некоторые из них разработаны мною лично, и я бы не хотела, чтобы они попали в руки посторонних.
Лярош моментально поскучнел:
– Ну, о синей тетради поговорите с мадам Ламель. Я вызвал вас, мадмуазель, чтобы сообщить, что с вас сняты подозрения. Нами обнаружено орудие преступления, на нём нет ваших отпечатков пальцев, зато имеются отпечатки человека, убившего также господина Перена. Вы свободны.
– Благодарю вас, сударь. Я могу идти? Мне вернут мои вещи?
– Да, разумеется.
Жюли кивнула и облегчённо вздохнула. Свобода – это уже хорошо, а с остальным можно разобраться потом.
Жюльетт долго колебалась, но в конце концов решила, что вопрос слишком серьёзный, и улучила момент, когда Жаклин шла домой одна.
– Привет, Жаклин! Ты не очень спешишь?
– Как тебе сказать… Если хочешь о чём-то поговорить, может, лучше завтра, на работе?
– Не хочу я на работе. Нельзя, чтобы нас слышали посторонние.
Жаклин замедлила шаг:
– Ну, тогда давай, поговорим сейчас.
– Ты уверена в нашем хозяине?
– В Лео?
– Нет, в Адаме.
– Ну… Не знаю, вроде, хороший человек. А что?
Жюльетт подошла вплотную к подруге, оглянулась, чтобы убедиться, что никого из посторонних поблизости нет, и прошептала:
– Мне кажется, он шпион!
Подруга вздрогнула:
– Что? Шпион? Почему?
– Говори тише! Мне всё время приходится печатать документы на немецком! А сегодня я покупала билет для проезда в Голландию!
– Ну, Голландия – не Германия, а документы… Мало ли для чего они нужны. Если бы Адам был немецким шпионом, он бы обошёлся без твоей помощи. А что в документах?
– В том-то и дело, что всякая чепуха. Например, сегодня было такое: «Тётя Эльза заболела, приехать не сможет». У Адама есть тётя по имени Эльза? А билеты я покупала до Амхема, это рядом с немецкой границей.
– Ну, Голландия вся рядом с немецкой границей, – вздохнула Жаклин и задумалась. После продолжительной паузы добавила:
– В общем, конечно, странно.
– Вот-вот, очень странно! Знаешь, что я хочу сделать? Улучить момент, когда Адам будет один, и сказать ему всё это в лицо. А ты будь рядом – на случай, если он вдруг захочет меня прикончить: позовёшь людей. И посмотрим, что он скажет.
Жаклин неуверенно кивнула:
– Ладно, давай, попробуем. Только если окажется, что он не шпион, неудобно будет ужасно, к тому же он уволит тебя. Так что будь с ним повежливее, пожалуйста, и не устраивай скандал.
– Я буду очень вежлива и тиха, обещаю тебе.
Назавтра, когда Адам вернулся к обеду, Жюльетт улучила момент, подала знак подруге и вошла к хозяину в комнату.
– Извините, сударь! – заговорила она не без колебаний. – Мне странны некоторые вещи.
– Что именно, Жюльетт? – насторожился вдруг Адам.
Этот ответ и побудил девушку решиться: невиновный человек вряд ли придал бы значение таким безобидным словам служанки.
– У вас много друзей из Германии. Вы часто ездите в города, расположенные возле немецкой границы. Среди документов на немецком, которые я печатаю, много откровенной чепухи. Ведь у вас нет тёти Эльзы, верно? А также дяди Томаса, кузена Ганса и тёти Берты?
По лицу Адама пробежала тень, оно окаменело, зрачки сузились – всего лишь на миг, но и его хватило Жюльетт, чтобы заметить и укрепиться в своих подозрениях. Теперь главное – не позволить хозяину напасть внезапно. И, надо надеяться, Жаклин не оплошает.
Через секунду Адам выглядел уже полностью спокойным. Он помолчал немного и сказал:
– Жюльетт, отдаю должное твоей проницательности. Ты заподозрила, что я немецкий шпион, не так ли? Ты не так уж далека от истины, я, в некотором роде, действительно, шпион. Только не передаю секретные сведения в Германию, а помогаю немецким и польским евреям бежать во Францию и другие страны.
Девушке стало не по себе, не такого ответа она ожидала. Спасение невинных людей от гибели – самое благородное и достойное занятие, какое только возможно на свете, и вознаграждать за него нелепыми подозрениями не только глупо, но и дурно.
– Простите меня, сударь…
– Ничего, – улыбнулся Адам. – Спасибо, что предупредила меня. Ведь и немцы, на глаза которым попадутся мои сообщения, могут проверить, есть ли у меня тётя Эльза. А это куда хуже, чем если бы меня стала проверять французская контрразведка.
Жюльетт почувствовала, что её лицо пылает огнём. Надо же, как опозорилась… Провалиться бы сквозь землю…
– А ещё, Жюльетт, – продолжал Адам, – раз уж я тебе открылся, не хочешь ли помочь мне и убедиться, что я не лгу?
– О, сударь…
– Завтра мне нужно снова переправить важное сообщение в Германию, – невозмутимо продолжал Адам. – Повезёшь его ты. Оно должно попасть к сотруднику советской торговой миссии в Берлине. В нём будут адреса еврейских семей, которым нужно помочь выехать – закодированные, разумеется. Ну что – согласна?
– Да, сударь, – пролепетала Жюльетт.
– Вот и отлично. Заказывай билет до Амхема. Оттуда поедешь в Берлин.
Едва выйдя за порог полицейского управления, девушка схватилась за мобильный телефон:
– Алло, Валентина? Говорит Жюли…
– Жюли, здравствуйте! – прервал её радостный женский голос. – Я так рада вас слышать! Где вы сейчас? Мне нужно срочно встретиться с вами!
Девушка посмотрела адрес ближайшего дома и назвала собеседнице.
– Пожалуйста, не уходите никуда оттуда! Я сейчас приеду!
Действительно, Валя не заставила себя ждать – её чёрный «Ягуар» появился через десять минут. Молодая женщина, сидевшая за рулём, ободряюще улыбнулась Жюли, и задняя правая дверца приглашающе открылась. Недолго думая, девушка села назад. Оказалось, что рядом с ней молодая, стройная, высокая брюнетка, и Жюли с немым вопросом посмотрела на неё.