Щит Королевы

– Еще бы! – хмыкнул Секкар. – А то начнет потом ребеночек заикаться…

– Брант! – Харрт уже взял себя в руки. – Просмотри быстренько пергамен до конца. Там есть что-нибудь на тему о том, почему они такие?

– Мы торопимся? – удивился я.

– Не очень. Но свитки от нас никуда не уйдут. Теперь мы знаем, что это действительно гномы, причем, похоже, целиком один из кланов…

– Интересно, какой? – пробормотал Брант.

– …И если то, что их исковеркало, все еще здесь, мне не хотелось бы с ним столкнуться, – невозмутимо закончил Харрт.

– Это не могло произойти за один день! – возразил я.

– Так и мы здесь не день, – подмигнул Харрт. – Мэтт, я все понимаю: тебе это кажется пустыми предосторожностями. Но мне хотелось бы доставить вас обратно в Хорверк живыми и неизменными. Фиона не обрадуется, если у тебя вырастет раздвоенный нос.

Наверно, он не имел в виду ничего особенного: в конце концов, я сам напомнил ему о том, что я – Щит.

– Быстренько – это около суток, – предупредил Брант. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я ослеп.

– Не сегодня, – милостиво согласился первопроходец. – Ты нам еще пригодишься. Тогда собираемся и пошли.

Мы распихали свитки по заплечным мешкам. Оставалось непонятным, нужно ли что-то делать с телом жреца: добровольно ли он выбрал столь экстравагантный способ погребения?

– Была бы необходимость, Крондорн и без нас решил бы эту проблему, – ответил на наши мысли Брант. – Оставим все как было: ручаюсь, его никто не потревожит.

Я не был в этом так уверен, но спорить не стал. В конце концов, не думаю, что новая экспедиция заставит себя ждать, а там как Беххарт скажет, так и будет.

Когда мы выбрались на главную улицу, Харрт принялся настаивать, чтобы мы повернули к дому. Мне даже показалось, что ему не столько необходимо спешно поделиться с Трубой нашими открытиями, сколько хочется получить от Ведающего четкий и недвусмысленный ответ, как же все было на самом деле.

Однако Секкар убедил его провести в заброшенном городе еще хотя бы пару дней: мы так и не узнали, есть ли в свитках жреца ответ на вопрос, который по прибытии нам наверняка зададут одним из первых.

Чем дальше от Хорверка, тем более запутанной и разветвленной делалась система ходов и коридоров. От главного стали отходить в стороны настоящие улицы, появились первые украшения – имитации поддерживающих своды колонн, а на дверях – чего в Хорверке не встретишь – начали встречаться гроздья медальонов с портретами. Все с теми же, раздвоенными.

И над всем этим висела тишина. Ощущение непередаваемое: в городе всегда есть хоть какие-то звуки. Обычно мы их не слышим, не обращаем внимания: шаги, хлопанье дверей, голоса – все это существует само по себе, а мы – сами по себе.

– Померещилось? – поднял руку Брант.

Секкар покачал головой: он тоже уловил какой-то писк. Мы с Харртом ничего не заметили.

– Я посмотрю? – Брант шагнул в боковой коридор.

– Чего уж там, все посмотрим, – проворчал Харрт.

Коридор оказался абсолютно пуст и мало чем отличался от дюжины других. Однако Секкар уже почуял след. Его необычная машинка проехалась по правой стене на сотню саргов вперед, пересекла коридор по потолку и вернулась в руку по левой стене.

Вид у первопроходца стал изрядно озадаченным.

– Ты что, так уверен?..

– Тсс…

Опустившись на колени, Секкар пустил машинку по полу, и она почти сразу завалилась набок. Первопроходец поднес палец к губам, жестом показав, чтобы мы отступили подальше. Луч от его карнаха ощупывал пол дюйм за дюймом, а невесть откуда взявшийся мелок отмечал очертания люка.

Замахав руками, Секкар заставил нас отступить на главную улицу, на четвереньках попятился назад и поднялся на ноги, лишь оказавшись рядом с остальными.

– Клянусь, внизу кто-то есть, – прошептал он, не спуская глаз с люка.

– Гномы?

– Не знаю. Мне показалось, что я слышал голоса.

– С люком справишься? – решился Харрт.

– Только снизу.

– А если его проломить? – предложил я.

– Камень-то? – поморщился Харрт.

– Я могу показать, где у него петли, – сразу понял меня Секкар. – Какой бы механизм там ни был, сейчас он просто удерживает люк.

– Если, конечно, тот не откидывается вверх. – Харрт сбросил заплечный мешок и уселся сверху.

– Не разумно, – фыркнул Секкар. – Слишком заметно.

– А случайно дернуть за люк, когда по нему будет кто-нибудь проходить, – разумно?

– Давайте попробуем. – Спор начал казаться мне пустым. – Если одновременно вчетвером прыгнуть на люк…

– Вдвоем, – поправил Брант. – Четверо там не уместятся.

– Хорошо, вдвоем. Он либо отвалится, либо те, кто внизу, поймут, что мы хотим их навестить.

– И выскочат нас поприветствовать, – кивнул Харрт. – Мэтт, тебе никто не говорил, что ты наивен?

– Ни разу! – заверил его я. – Обаятелен, остроумен, таже неотразим – все это было. Но наивен…

Чинтах, помнится, в последнее время частенько называла меня «деревяшкой», но ведь ласково, не со зла. К тому же, если учесть, сколько стоит дерево Хорверку, я вполне мог считать, что это наш, хорверкский аналог человеческого «золотце мое». Что, согласитесь, совсем другое дело.

– Тебе что, сложно попробовать? – неожиданно поддержал меня Брант.

– Пожалуйста, пробуйте, – отступил Харрт. – Но если оттуда выскочит полсотни гномов, учтите, что я с детства неплохо бегал.

– Ты покажешь врагу спину? – шутливо изумился я.

– И не только спину. Я же не эльф, чтобы тупо ждать, пока меня превратят в фарш.

Закончив разговор на этой оптимистичной ноте, мы с Секкаром подошли к люку и, шепотом досчитав до трех, прыгнули. Раздался скрежет, я почувствовал, что у меня на плечах повис Брант, и крышка люка обрушилась. Мы попадали в разные стороны, но, к счастью, все же не вниз.

Я осторожно заглянул в люк. Карнах осветил уходящий вниз колодец.

– Кто первый? – ухмыльнулся Харрт.

– Привяжите меня. – Я передал заплечный мешок Бранту. – Будем надеяться, что они этого не ожидают. Как крикну – тяните, крышка падала от силы с десяток саргов.

– Я за тобой, – предложил Секкар. – Удержите?

Мы обвязались веревками и нырнули в дыру. Лететь и в самом деле оказалось недолго. Коснувшись пола, я сразу отпрыгнул в сторону, чтобы Секкар меня не раздавил, и лишь потом огляделся.

Не знаю, кто там пищал, но сейчас мы были одни в крошечной пещерке с такими низкими сводами, что мне едва не приходилось пригибаться. Воздух здесь оказался застоявшимся, в нем чувствовался какой-то необычный запах – то ли заплесневевших грибов, то ли годами не мытых тел.

Брант и Харрт спустились следом. Ведущий из пещерки ход больше напоминал лаз – соваться туда не хотелось.

– Давайте возвращаться, – решил наконец Харрт. – Крондорн его знает, куда он уходит. Было бы нас побольше, я бы оставил пятерых здесь, на подстраховке…

– А остальные сели бы на лошадей, подтянули осадные орудия… – съязвил Брант. – Вообрази, как будет весело, если там всего лишь заброшенная грибница.

– Лучше заброшенная грибница, нежели преждевременные похороны, – поддержал друга Секкар. – Помнишь второе правило первопроходца?

– Поделитесь? – Я вновь почувствовал себя лишним.

– Слушай и запоминай, – торжественно объявил Харрт. – «Раз ты еще не умер, так тому и быть».

Троица громко расхохоталась – тут-то все и началось.

Из лаза хлынула толпа раздвоенных – низеньких, закованных в железо и невероятно вонючих. Однако, хотя они были и пониже нас, это оказались отнюдь не дети: отвратительная бороденка того, кто несся первым, была совсем седа. Они не кричали, не размахивали странной формы кирками, которые держали в руках, и от этого нам стало действительно страшно.

– К стене, – скомандовал Харрт.

Мы прижались спинами к стене, меч привычно скользнул в ладонь. Я подумал, что второе правило первопроходца на сей раз, пожалуй, не применимо: Трубе придется…

Дальше мне стало не до размышлений. Старик примерился ударить меня в живот, мой клинок отбросил кирку в сторону, но соскользнул с его доспеха. Рука привычно коснулась лба, чтобы опустить забрало… Эх, ну что за бой! Ни щита, ни шлема!