Щит Королевы

– Ну… примерно. – Я все еще не понимал, куда он клонит.

– А потом первый бой. И вдруг выясняется, что погибнуть – до смешного просто, а выжить – это уж как повезет. Вот и я как тот мечник, которого долгие годы учили воевать, а в настоящей переделке так побывать и не довелось. – Он рассеянно посмотрел на дверь, точно мечтая, чтобы прямо сейчас кто-нибудь заявился ко мне в гости и избавил его от необходимости заканчивать свою мысль. – Да мне и не верилось, честно сказать, что когда-нибудь доведется. А опыт, вот ведь какая штука, в первом бою только начинаешь приобретать.

– То есть ты сам не ведаешь, что творишь? – все еще слишком зло подытожил я.

– Понимаешь… Так уж повелось, что короля не учат бороться с заговорами. За ним остается последнее слово и на поле брани, и в Ночи Роракса, но в таких случаях, как наш, между врагами и короной встает Толкователь. И он имеет право добиваться победы любой ценой. Ты только вдумайся в эти слова: «Любой ценой!». – Он помолчал. – А знаешь почему? Потому что никто, скажем, не станет нас завоевывать – сам подумай, кто мечтал бы здесь жить? Проиграть войну радости мало, нам это грозит потерей денег, престижа, невыгодной торговлей, но все это временно, в любой момент может перемениться. Или, если король бездарно правит, его, ни слова не говоря, «подправляют» главы кланов. А вот переворот – это уже угроза самой основе существования Хорверка.

– Хочешь сказать, что, если у Вьорка отберут трон, он уже никогда его не вернет? – насупился я.

– Не в том дело, – поморщился Лимбит. – Может, и вернет. Но гномы начнут убивать гномов.

– Так и сейчас убивают. Варр, Моих…

– Убивают. Но не воюют друг с другом. Да, согласен, у нас никогда не было, как у людей, убийств, разбоев, грабежей… Но и в Хорверке случается, что сходят с ума, – вспомни Драга Шило.

Я вздрогнул: может быть, он читает мои мысли?

– Считай, что это такие же сумасшедшие, – ничего не заметив, продолжил Лимбит. – А про твой вопрос… Никто не знает, как правильно, как будет лучше. И я тоже. Вот ты мог бы поклясться, что ничем бы себя не выдал, если бы знал, что обыск – спектакль, который мы сыграли исключительно для Гвальда? Мог бы так же раздуваться от ярости, утешать Фиону?

Я покраснел. Не знаю. Наверно, смог бы. Или нет?

– Вот то-то и оно, – подытожил Лимбит. – И хватит об этом. А теперь нам пора к Вьорку. Если мы не воспользуемся тем, что вы узнали в доме Твана, будем последними идиотами.

У короля нас уже ждали Терлест, Крадир и Сиэнре. Дед тоже был там, и это меня порадовало. Айрант и Цорр остались за дверью, и я мимоходом подумал, случайность ли, что Ланкс не стоит сегодня на страже.

Эльфийка показалась мне неожиданно сумрачной и сосредоточенной – вот так, наверно, и кончается детство. Она бодрилась, храбрилась, но все же отец, пусть и не по своей воле, взвалил на нее больше, чем она могла выдержать. После исчезновения Биримбы и отъезда Сориделя она фактически осталась за придворного мага, а это не та должность, которой в такие времена можно позавидовать. В другие, впрочем, тоже.

Вьорк сидел у камина, закутав ноги в плед; казалось, что он дремлет. Крадир же, напротив, мерил шагами кабинет все то время, пока я рассказывал о походе в дом Твана, и то и дело перебивал меня совершенно не относящимися к делу вопросами. Терлест незаметно, как ему казалось, наблюдал за Лимбитом, словно пытаясь для себя решить, можно ли ему доверять, а Сиэнре откровенно разглядывала Толкователя Снов с немым восхищением во взгляде. Словом, было ощущение, что никто, кроме деда, толком меня не слушает.

Вежливо, но довольно безучастно поблагодарив меня, Труба поинтересовался, что мы по этому поводу думаем. Я был несколько обескуражен и собирался было без обиняков заявить, что мы ждем его распоряжений, но вспомнил слова Лимбита и вовремя прикусил язык.

– Что могут эльфы хотеть от раздвоенных? – Крадир перестал наконец бегать, как ослик вокруг колодца, но взамен обвиняюще уставился на меня, словно это я, а не Эрлинг, демонстрировал чудеса ловкости в доме Твана. – И имеет ли это хоть какое-то отношение к заговору? Отец, – он перевел взгляд на Вьорка, – тебе не кажется, что мы все валим в одну кучу?

Но вместо Трубы ответил Лимбит:

– Не кажется. Сиэнре ясно видела, что раздвоенные пытались проникнуть в Брайген, и эльфы здесь могут быть в лучшем случае посредниками. А в худшем…

– Знать не знал, что это ты – мой отец, – презрительно фыркнул Крадир.

Я посмотрел на него не без удивления. После поездки в клан Алтаря он был сам не свой: набросился на Вьорка, теперь вот на Лимбита. Вот уж не думал, что опасность заставит его так потерять голову. Он вел себя не как потомок Роракса, а как избалованный наследный принц какого-нибудь человечьего королевства.

– Не выспался? – с металлом в голосе осадил его Труба. – Или забыл, на что имеет право Толкователь Снов? Да он бы мог и вовсе с нами не советоваться!

Дед одобрительно ухмыльнулся и незаметно мне подмигнул: смотри, дескать, не такие уж мы и старики.

– Прости. – Пряча глаза, Крадир уселся рядом с Сиэнре. – Я и впрямь не выспался.

Едва ли кто-то поверил его словам, но у нас не было времени вникать в причины плохого настроения младшего сына короля.

– А в худшем случае, – закончил Лимбит так, словно его никто не перебивал, – они все и организовали. Но это уже фантазии. Я предлагаю подумать о другом: если раздвоенные в деле, им наверняка что-то пообещали. И кому, как не вам, знать, что в силах посулить раздвоенным король Хорверка.

– Не многое, – усмехнулся дед, – если не хочет увидеть на своем месте кого-нибудь другого. Кстати, послы из Керталя уже прибыли?

– При чем здесь послы из Керталя? – не понял Вьорк. – Нет еще, и слава Крондорну: только их здесь и не хватало.

Значит, Лимбит так и не рассказал ему про клатти. Но ведь и я не рассказал.

– Тогда и не будем пока про них, – поторопил короля Лимбит. – Представь себе, что союз с раздвоенными совершенно нам необходим. Ты можешь признать их хорверкским кланом?

– Едва ли. – Труба в задумчивости погладил бороду. – Любой ребенок знает, что Хорверк основали четыре сына Роракса, а это значит, что либо один из наших глав кланов – самозванец, либо раздвоенные – не потерянный клан Хорверка, а нечто совершенно иное.

– Либо какой-то клан раскололся, отец, – тихо поправил его Терлест, и я впервые подумал, что он будет достойным королем. Фиона считала его занудой, да и мне куда ближе Крадир, но все же рассудительность и спокойствие Терлеста тоже имеют свои плюсы. А с Фионой он, как мне кажется, нарочно всегда был особенно сух.

– Да, но можем ли мы это выяснить? – засомневался Вьорк. – Послать за Дамертом?

– Если бы Ведающий Минувшее что-то об этом знал, едва ли он не сказал бы тебе ни слова, – логично заметил Терлест. – А что если не проводить никакого расследования? По крайней мере сейчас. Разве ты не мог бы пообещать раздвоенным признание их в качестве пятого клана, с тем чтобы потом спокойно разобраться, как там оно было. И не забывай, что есть еще и Беххарт, а если Крондорн захочет ему ответить…

– К тому же мы притащили из заброшенного города только часть бумаг, – добавил я. – Да и те вроде как толком еще не разобраны.

– Согласен, – кивнул Труба. – Но все это не более чем пустые разговоры! Или я чего-то не понимаю?

– Я бы на твоем месте приказал связаться с Юнти, – спокойно предложил Лимбит, словно речь шла о чем-то совершенно обыденном, – и перекупить раздвоенных на свою сторону.

Крадир аж подпрыгнул:

– Впустить в Хорверк этих… этих… – В ярости, он никак не мог подобрать нужного слова.

– Помолчи, – излишне, на мой взгляд, грубо оборвал его Терлест. – Отец, я считаю, что через посла такие переговоры не ведутся. Раздвоенные не поверят никому, кроме самого короля или его наследника.

– Так ты что же?!. – угрожающе надвинулся было на брата Крадир, но Терлест одним движением руки заставил его остановиться.