Страница 1 из 17

Арагонские хроники

Дневник барона Сореала де Монте

Иван Мельников

Елена Мельникова

Редактор Вероника Александровна Тихомирова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Невзирая на свои многочисленные и безусловные достоинства, барон, как вы вскоре заметите, был изрядным сухарем. Его бумаги очень наглядно демонстрируют эту черту его характера – Сореал порой останавливал свой взгляд на самых пустяковых, с точки зрения читателя, бытовых деталях, упуская из виду действительно важные и яркие происшествия. Что удивительно, это не мешало ему местами разбавлять общую скупость повествования неуклюжими, но, безусловно, искренними романтическими нотками. Я не могу осуждать барона за подобный стиль, в конце концов, он не писатель, а воин (и, замечу, превосходный), посему чувствую за собой не только право, но и обязанность внести должный порядок в его записи.

Мне стоило немалых трудов отыскать дневник в одном из замковых чуланов среди ржавых мечей, покрытых паутиной доспехов и прочего бесполезного, по мнению баронессы Джессики, хлама. А ведь было время, когда де Монте ревностно оберегал свои доверенные бумаге мысли от внимания посторонних. Помню, каких трудов мне стоило заглянуть в тетрадь первый раз… но это, друзья мои, совсем другая история.

Посему вы найдете здесь интерлюдии, дополнения и вставки, о содержании которых Сореал, возможно, не ведает и по сей день. Полагаю, так даже лучше, хотя мой милый Гилберт в итоге и изменил свое отношение к де Монте. Бывает тяжело узнавать на склоне лет, где именно на своем Пути ты оступился, что вовремя не заметил или мог предотвратить, уж поверьте старой доброй Розалине Эйнхандер. Происхождение наполняющей эти интерлюдии информации весьма разнообразно – вы прочтете как выдержки из личных записей королевы Арагонской, так и эпизоды, кропотливо восстановленные по беседам с участниками и свидетелями описываемых приключений.

Тем не менее в ваших руках именно то, о чем говорит заголовок. Невзирая на мою редактуру, это все еще дневник барона, его детище, хоть и (простите мне мое тщеславие) изложенный таким опытным сказителем, как я.

Почему-то в наш просвещенный век принято считать, будто рыцарь должен не только уметь сражаться, держаться в седле, знать основы тактики, но и владеть искусством письма. А вместе с тем еще несколько поколений назад практически нельзя было встретить воина, освоившего грамоту, – умение читать и писать являлось планидой магов, клириков и чудаковатых ученых. Не уверен в правильности подобного намерения, но, покидая феод своего отца, я все же захватил с собой толстую тетрадь в кожаном переплете, флакон чернил и пучок острых перьев. Если повезет – здесь появятся истории, достойные бардов, если нет – то имя на обложке подскажет священнику, кого помянуть в прощальной молитве.

Пара строк из прошлого…

Сореал де Монте

– Дом нужен для того, чтобы вспоминать о нем у походного костерка.

Нелегко быть младшим сыном сиятельного барона Арда де Монте. Никакой надежды когда-нибудь стать единовластным владельцем замка Дантор, полудюжины городов и двух сотен деревень. Об этом не задумываешься в пятнадцать лет, когда служишь оруженосцем у графа Ламбрэ, не помышляешь в двадцать один, когда становишься рыцарем и клянешься на своем мече служить родному королевству, но годы идут. Нет, титул и кое-какое наследство всегда останутся при мне, однако отец никогда не разделит феод на части, а значит, ни мне, ни моему среднему брату Харту не светит стать лендлордами. Никогда не стремился обладать нашими родовыми землями, но все равно обидно.

Впрочем, осознав, что участь правителя Дантора мне не грозит, я лишь задумался о тех дорогах, которые простерлись теперь передо мной. Можно найти забвение в вине и женщинах, как Харт, или предложить свой меч и службу одному из светлых герцогов. Это и слава, и деньги, и, вероятнее всего, неплохой надел. Война, странствия, праздноденствие… сложный выбор.

Пока я решал, как мне потратить жизнь, судьба сделала свой ход. Неделю назад отец получил письмо от своего старого друга, барона Ларса фон Штейна. Я знаком с Черным Вепрем, известным путешественником и умелым воином, только по рассказам, но мне было грустно услышать о болезни знаменитого рыцаря. Однако куда большим сюрпризом стало желание фон Штейна завещать мне часть своего достояния! Точнее, не совсем мне. Ларс предпочел бы передать наследство тому из детей де Монте, кто еще не нашел свое место в жизни и, скорее всего, не получит весомого состояния после смерти самого Арда. А уже отец решил, что именно я подхожу под это определение. Но ведь у самого Ларса осталась дочь! Правда, поговаривают, девушка унаследовала взрывной характер матери и умудрилась попасть в какую-то неприятную историю. Неужели это причина лишать ее законных прав? Хотя речь может идти о какой-то диковинке, которую фон Штейн решил оставить на память детям своего друга. Непонятно, но очень любопытно. Чем не причина покинуть дом и рвануться вперед, на встречу с неизвестностью? Тем более, отец прямо благословляет меня на это путешествие.

Сборы были недолгими: немного денег на дорогу, верный конь, волшебные доспехи, набор оружия – что еще нужно? Пожалуй, спутник! Что за рыцарь без оруженосца? Да и вообще, Гилберт Эйнхандер, страстно мечтающий о славе и подвигах, скорее мой друг, чем просто паренек, который таскает за мной копье и чистит лошадей. Ну и, конечно, возьму с собой Фессаху. Я не мог оставить женщину-кошку дома – еще съест кого-нибудь. Моя рабыня не слишком цивилизованна, но я ведь держу ее не за этим.

Итак, в путь, и да помогут нам боги!

Клодия

– Жениться на шлюхе – тайная мечта любого мужчины. Шлюхи хороши в постели и знают цену истинной любви.

Я появилась на свет в самой заурядной крестьянской семье в баронстве Сантаре. Пять братьев, три сестры и замечательные родители. По крайней мере, я их такими запомнила.

Мама – маленькая, подтянутая, строгая и вечно занятая по дому, в огороде и с детьми; ее руки, не знающие покоя за шитьем, стряпней, стиркой, походили на деловитых непоседливых птичек. Отец – высокий, жилистый, широкоплечий, с гордо посаженной головой, какой-то почти благородно пронзительный и тонкий, несмотря на постоянную работу в поле. Наш дом был самым тихим во всей округе: оттуда никогда не доносились звуки побоев, брани или пьяного разгула. Но что-то не клеилось в семье, мы оказывались должны всем вокруг; я думаю, именно это доконало родителей – обидно, когда труды не вознаграждаются по заслугам.

Впрочем, я так и не испытала настоящей бедности, в которую погрузилось семейство со смертью отца. Лорд Фредерик, владелец Сантаре, проезжая однажды мимо нашей фермы, обратил на меня внимание и вскоре забрал из дома. Все понимали зачем, но противиться не имели ни прав, ни средств. В тринадцать лет я стала наложницей барона.