Страница 13 из 16
– Конечно. А ты свою?
– Я – нет. Не могу.
– Это надо делать сразу. Мне тоже сначала было нелегко и непривычно, но я ведь стала женой её сына. Нельзя обижать её, называя как чужую по имени и отчеству. Она очень хорошая и добрая женщина.
– И у тебя с ней никаких недоразумений?
– Совершенно никаких. Мы с ней как подруги. Моя мама даже ревнует.
– И свекровь всегда жила с вами?
– Не всегда. Она работала главным бухгалтером в воинской части в Туркмении, хотя уже вышла на пенсию. А я уговорила её переехать жить к нам.
В субботу вечером по шумному разговору на лестнице на второй этаж, Савельевы поняли, что Лавровы идут не одни, а через минуту пришедший вместе с ними красивый и высокий капитан уже обнимал Лизу.
– Серёжка, это просто судьба, от тебя никуда не деться, – говорила она и объясняла всем: – Нас второй раз переводят вместе в одну часть. Вы можете в такое поверить?
– Действительно невероятно. С военными это очень редко случается, – удивился Олег. – Вы уже, можно сказать, родня.
– Точно, – подтвердил Сергей. – А всё потому, что я люблю эту женщину.
Поглядывая на Илью, он добавил:
– Вот жду, когда она его бросит.
– Ну, как вам нравится такой враг семьи? – добродушно отшутился Илья. – Проходи, вечный соперник и родня, проходи и прекрати обниматься с моей женой, а то вызову на дуэль.
– Всё, всё, понял. А где мой любимчик и будущий лётчик Алёшенька? Я принёс тебе шоколадку.
– Никаких шоколадок детям, – заявила Лиза. – Сколько раз говорить? Он после шоколада как вы после пива. И плохо спит.
– Так не давать? – спросил Сергей.
– Как же теперь не давать? Но больше не приноси.
– Бу сделано, никогда больше, ты понял, Алексей?
– Бу сделано, – ответил Алёшенька то, что ему сразу понравилось и запомнилось.
Его глаза возбуждённо и радостно сияли от множества гостей. Лиза с Ариной пошли на кухню помогать Валентине Адамовне, готовить всё на стол.
– А где вы встретили Серёжку? – спросила Лиза.
– Олег сказал ему на работе, что мы идём к вам и на танцы, и он напросился с нами. Ты бы знала, как у нас в городке все женщины словно с ума посходили за этим Серёжкой.
– Вот так всегда в каждой части, куда нас переводят. Они сами к нему домой бегают.
– Так женщины сами портят и балуют мужчин, – проговорила Валентина Адамовна.
– Женщины балуют и портят только тех мужчин, которые сами этого хотят, – решительно возразила Лиза. – Но Серёжка, между прочим, славный и добрый. Коренной москвич, у него там осталась бабушка, которая его вырастила.
– А почему нет традиционных стихов Олега? – спросила Лиза, когда они вернулись в комнату и расселись за столом.
– Сейчас будут, – с готовность отозвался тот и сразу посыпал:
Он передохнул, словно давая возможность прочувствовать магию этих слов и вникнуть в их затаённый смысл. Потом снова продолжил:
Он снова остановился, но все молча слушали и ждали продолжения.
– Что за декадентская поэзия? Я ничегошеньки не понял, – сказал Сергей, когда Олег сделал паузу, чтобы передохнуть.
– Ты просто не дорос, – заметила Лиза.
– Я уверен, что Илья тоже не врубается, но молчит, – возразил Сергей.
– Вот и молодец. Олег, дальше, пожалуйста, – попросила Лиза.
Олег кивнул и прочёл:
Некоторое время все молчали и даже Сергея пронзили последние слова. Арина задумчиво повторила:
– Что за дивная магия слов? Кто так чудно сплёл их? Потрясающе. Почему ты никогда не читал этого стихотворения? Чьё это?
– Какая разница, чьё? Я не помню, – ответил Олег.
– А можно и я ещё одно? – спросила Лиза. – Оно в чём-то созвучно, но другое:
Олег чуть приподнял руку, останавливая Лизу, и продолжил:
– Олег, ты просто умница, – с восторгом проговорила Лиза. – Откуда ты знаешь даже это стихотворение? Я не помню, где нашла его и даже не знаю, кто автор.
– Вера Инбер, маленькая женщина, о которой её муж сказал, что её губы пахнут малиной, пороком и Парижем, – с пафосом произнёс Олег и все даже захлопали.
– Потрясающе, – произнесла своё любимое определение Арина и повторила: – «Её губы пахнут малиной, пороком и Парижем…» – невероятно.
Через час они весело спускались вниз по лестнице, отправляясь на танцы.
Почему люди бывают так безоглядно беспечны? Почему не ценят каждую минуту, каждый день счастья, уверенные в том, что так будет всегда? Почему не думают, что за безоблачным везением и добрыми дарами судьбы непременно наступит совсем другое время, порой совершенно противоположное? И тогда или судьба всё заберёт и разрушит, или они сделают это сами, подчиняясь незыблемому закону свободы выбора и, кто часто, а кто почти постоянно ошибаясь в нём.
Перечитывая теперь приговорённые к сожжению дневники того времени, она снова переживала все милые и забытые мелочи тех счастливых дней и жила в них так, словно между понятиями «тогда» и «теперь» не было прожито нескольких десятков лет.
Когда они весёлой и шумной гурьбой вышли на улицу, вечер окружил их ласковой теплотой. Стояли задумчивые осенние дни, пронизанные свежестью приближающихся, но всё ещё далёких холодов, едва заметно подступавших к ночи. Тихие улицы мягко освещались редкими фонарями. Изредка медленно плыл и падал с дерева уснувший листок, мечтательно и долго, словно растерянно удивляясь, кружил в воздухе, опускаясь на землю, и пропадал, исчезая в темноте.
Они неторопливо шли по улице, и Лиза сказала:
– Какая чудная осень!
– И как здесь хорошо, – поддержала её Арина.