Шестой

Ирина Вячеславовна довольно бесцеремонно вошла в помещение и опустилась в кресло.

– Освоилась. Я смотрю, – женщина косо посмотрела на разобранную лишь наполовину сумку.

– Да где там.

– Давай не будем ходить вокруг, да около, – гостья нахмурила брови. – Мы с твоей матерью вовсе не были подругами. Скорее даже были конкурентками. Она подавала большие надежды, а я лишь плелась у неё в хвосте. Эта авария открыла дорогу моему успеху. Когда Валя попала в больницу, я вместо неё поехала на первенство страны. Правда даже в призёры не вошла. Зачем ты приехала сюда?

Мира ответила не сразу.

– Я хочу стрелять и буду стрелять. С вами, или без вас, – надув губы, наконец, произнесла она. – Если я отрываю вас от дел, так и скажите.           

– Не от чего ты меня не отрываешь, – не обратив внимания на откровенную грубость, ответила Ирина Вячеславовна. – Мне просто не понятно, зачем тебе это. Твоя мать действительно была выдающимся стрелком, а ты… У тебя нет ни желания, ни способностей. Ты не рождена для этого, вот и всё. Кроме того, у меня возникло ощущение, что ты делаешь это, чтобы выстрелить всего лишь один раз. Я совсем не хочу учить человека, который задумал недоброе. Скажи мне честно, девочка, ты собралась стрелять в человека.

Мира поджала губы. Отвернулась.

«Рассказать ей правду? Ведь не поверит…», – сомнения терзали Миру. – Мне никогда не научиться стрелять так, как стреляли моя бабушка и мать. А жизнь Андрея, да и многих других людей, зависят от этого выстрела. Такой человек, как она, никогда не поверит в мою историю…»

– Да! Мне нужно выстрелить в человека и попасть! От этого выстрела зависит очень многое…

Мира рассказала свою историю, добавив напоследок:

– Всё идёт к тому, что мне не удастся выполнить свою миссию. Я просто к этому не готова. Я не моя мать. Мне не научиться стрелять за такие короткие сроки. Вот если бы вы согласились мне помочь…

– Помочь? Я? – Ирина Вячеславовна расхохоталась Мире в лицо.

Мира проклинала себя за свою болтливость: «Зачем я ей рассказала?»

– Я отказываюсь продолжать твоё обучение! – подытожила женщина.

Мира не знала, что и сказать.

– Хорошо. Завтра же я покину вашу турбазу.

Ирина Вячеславовна встала, ещё раз огляделась, и, как бы нехотя добавила:

– Поезжай! Правда… Раз уж я обещала твоей матери помощь… Я дам тебе лук. Выберу какой-нибудь старенький…

– А беличья стрела? Вы можете дать мне беличью стрелу?

Ирина Вячеславовна хмыкнула:

– И она собралась стрелять в демона. Вы обе, по-моему, и ты, и твоя безногая мамаша сошли с ума. Я не охотница на белок из глухой сибирской деревушки. Да и в наше время на белок если и охотятся, то, скорее всего, с ружьём. Признаться честно, я и сама не знаю, как это делается. Я занимаюсь спортивной стрельбой. Сейчас большинство стрел делают из специальных сплавов. Или из алюминия. Тебе же, как я понимаю, нужна стрела из обычного дерева. Так?

Мира кивнула. 

– Хорошо. Я пороюсь в своих запасах. Может у меня, где, и завалялась парочка деревянных стрел. Нужно поискать.

Оставшись одна, Мира снова подивилась своему везению.

 

2

 

Два дня она не выходила из дома, ни с кем не общалась. Словно погрузившись в бездну собственных проблем, отключилась от прочего мира. Время от времени она брала в руки подаренный Ириной Вячеславовной лук, примеряла деревянную стрелу на тетиву, пыталась представить себя древней воительницей. Ирина Вячеславовна нашла лишь одну деревянную стрелу, так что Мира понимала, что у неё будет всего один шанс попасть в чудовище. Накануне она с большим трудом отделила от стрелы наконечник. Ну, вроде всё, как нужно, теперь остаётся ждать.

На третий день Мира решила погулять по парку. Оделась, вышла на улицу, по дороге зашла в японский ресторан, заказала суши с собой. Есть совсем не хотелось. Дойдя до парка, Мира кутаясь в шарф, прошла вдоль аллеи, постояла у замёрзшего озерца и направилась домой. Тут ей и стало плохо…

 

***

 

Она в том самом коридоре. Андрей стоит у двери. Он в нерешительности. Не знает, как поступить. Рыжеволосая манит мужчину, улыбается. Ира озирается по сторонам. Видит окровавленных людей. В странных одеждах с измождёнными лицами. Они протягивают к ней руки. В их глазах немой укор и горе. Ей страшно и холодно.

Боже, что здесь происходит?

Свет сменяет тьму. Снова полумрак… Свет… Снова тьма…

Дверь. Опять эта ужасная дверь. Мира собирает волю в кулак. Она должна его спасти. Эти тени вокруг? Смутные догадки посещают Миру. Она пытается вспомнить. Но… Измученные люди. Кто они? Пленники? Узники? Кто? Кто говорил об этом? Что это за помещение? Если она вспомнит, поможет ли это спасти Андрея? Вся эта история попахивает чертовщиной. Но ведь она не сумасшедшая. Может всё это просто бред? Но ведь есть люди, которые в это верят. Профессор Яковлев, Инга Борг. Наконец, её родная мать, Андрей…

Нет! Андрей не верит! Но, ведь верит она – Мира. Даже этот хитрый и алчный Юрий Викторович. Доктор Кононов. А уж он-то… Ракель! Ракель тоже в это верит. Почему не поверить и другим.

Вспомнила! Андрей рассказывал об этом. А ему…

 

***

 

Она очнулась от звуков телефонной трели. Бетховен. Лунная соната. Привычная, хоть и немного поднадоевшая, музыка вывела из забытья. Мира остановилась, похлопала себя по лицу. Кровь подступила к щекам. Мира выдохнула, включила соединение, чтобы звонящий не отключился, но ответила не сразу. Медленно досчитала до десяти.