Солнышко моё

Молодая вожатая рассмеялась и отпустила подопечных прогуляться с родителями на речку. Ребята быстро накупались, наелись привезённых лакомств и запросились назад в лагерь – Нам ещё песню учить надо. Все будут знать слова, а мы нет.

– Значит, вам тут нравится, раз вы даже с нами на речке не хотите задержаться, – удовлетворённо отметила Саша. – Вот и здорово.

– Да уж, не ожидала я, что мои домашние детки, так легко вольются в новый коллектив, – теребя по макушке сына и дочь, добавила Маша.

– Ну и нам нельзя долго задерживаться, впереди ещё долгая дорога. К вечеру надо быть на месте, – сказал Иван, и все двинулись обратно в сторону лагеря.

Перед лагерными воротами ребята остановились и твёрдо заявили, что дальше пойдут сами. Они, мол, не детсадовцы, чтобы их до самой группы провожать. Взрослые попытались было спорить, но тут к ним подошла высокая, стройная девушка с дорожной сумкой и огненными кудрями ниже пояса. – Молодёжь всё верно говорит, они уже самостоятельные и, тем более, что нам по пути. Я их провожу. Из какого вы отряда?

– Мы «волчата» – гордо и чётко прозвучал ответ.

– Слыхали? – засмеялась девушка. – Они же волчата! Им излишняя опека не нужна. А меня зовут Катя, я вожатая у «индейцев».

– Мы их знаем, они в соседнем корпусе живут, – заверещали близнецы.

– Значит мы соседи. Я же сказала, что нам по пути, – она потрепала их по рыжей шевелюре и добавила – Покажем всем, на что рыжие способны?

Дружно засмеявшись, ребята пошли в лагерь, а родители остановились, удивлённо и несколько обиженно глядя им вслед. Странно видеть своих недавних малышей повзрослевшими и самостоятельными. Они впервые поняли, что дети уже начали свой путь и, чтобы не ждало их на этом пути, это их выбор и их дорога. Оставалось лишь грустно вздохнуть, сесть в машину и тоже отправиться в путь. И привыкать к тому, что отныне у детей будет немножко своей, отдельной от родителей, жизни.

Почти половину пути ехали подавленно и молча, пока на горизонте из-за дымки не начали вырисовываться горы. Поначалу невысокие и словно написанные полупрозрачной акварелью, но с каждым километром становящиеся всё более реальными, могучими, тянущимися друг за другом, постепенно заполняющими собой всё видимое пространство. Внезапно дорога уходит налево, предгорье расступается, и ты уже мчишься по горному серпантину, с каждым витком поднимаясь всё выше и выше, плавно и уверенно забираясь в глубь горного хребта. И вдруг за очередным поворотом перед тобой открывается настоящее чудо – огромное чистое небо, такое прозрачное, каким оно никогда не бывает там, внизу. Облака проплывают совсем близко, и, кажется, что можно запрыгнуть на облако и плыть на нём, как на ковре – самолёте. Горы внизу, горы сбоку, горы выше и в тоже время такой огромный простор, что дух захватывает от восторга и дальше ехать нет никаких сил. Можно лишь остановить машину, выпрыгнуть в это чудо, зажмурив в первое мгновение глаза, потому что это чудо ослепляет. И, раскинув руки, громко закричать – Я зде-е-есь! Я живу-у-у! Я сча-а-астлив!!!

В такие моменты кажутся совершенно напрасными территориальные поиски легендарной Шамбалы. Стоя в горах, неиспорченных цивилизацией, один на один с дикой природой, одновременно ощущаешь себя мелкой песчинкой по сравнению с вечностью и в то же время, как бы это ни было парадоксально, осознаёшь себя не бренным телом, а Вселенной. Небом. Солнцем. Этим чистым воздухом, щедро разлитым между гор. Ты – ВСЁ! И ВСЁ становится ТОБОЙ. Только в горах можно так просто и ясно ощутить полное единство МИРА. Наверное, это и есть Шамбала. И найти эту таинственную страну можно только внутри себя. И найдёт её лишь тот, кто не разучился удивляться, понимать и любить…

В кемпинг на берегу Катуни успели приехать ещё засветло. Уютные домики стояли под вековыми соснами возле немыслимо бирюзовой воды. Казалось, что в горную реку добавили красителя, чтобы привлечь туристов и получить восхитительные рекламные фотографии. Друзья остановились в домике для гостей с большой верандой, гостиной и двумя спальнями.

– Любуйтесь, дамы, живописным видом, а мы, мужчины, займёмся бытом. – Иван подхватил сумки и понёс их в дом.

– Я сплю в гостиной, – заявил всем Сергей и, уточняя, добавил – Не люблю спать на кровати, на диване мне удобней. Так что, Сашенька, не уговаривай меня, придётся ночевать тебе одной.

– Ну, ты нахал! – Александра рассмеялась и погрозила пальцем своему ухажёру. – Я дверь шкафом подопру, так что даже не надейся на гостеприимство.

– А ещё окно есть, – Сергей хитро подмигнул. – Обожаю лазать по окнам, – и, подхватив Сашу на руки, понёс её брыкающуюся и визжащую в дом.

С наступлением темноты по всей территории кемпинга вспыхнули костерки. Зазвучали песни, гитары, плееры. Странно, но вся эта какофония не нарушала покоя и блаженного состояния расслабленности и неги. Густой, таёжный, пропитанный ароматами трав воздух, словно одеялом укутал пристанище туристов и слегка заглушил лишние звуки. Разношёрстные компании совершенно не мешали ни друг другу, ни окружающему миру. У каждого костерка была своя жизнь, и только иногда кто-нибудь переходил от одного пляшущего огня к другому. И у каждого костра незнакомцев встречали, как старых друзей. И всегда находились общие темы для разговора, общие любимые песни, лишний стакан и ложка, чтобы хлебать горячую наваристую похлёбку прямо из котелка. Лениво текла ночь и дарила всем своим гостям россыпи падающих звёзд. Такой звездопад можно встретить только в горах, вероятно потому, что чем ближе к звёздам, тем больше звёзд.

Выходные пролетели чересчур быстро. Ещё не вся рыба выловлена, не все песни спеты и не появилось ещё желание возвращаться в жаркий, душный город. Иван да Марья словно вернулись в прошлое и вновь чувствовали себя юными влюблёнными, словно у них снова настал медовый месяц. Сергей отчаянно ухаживал за Саней, и она на фоне всеобщей влюблённости заметно к нему потеплела. И хоть особо вольностей не позволяла, но, по крайней мере, и не отталкивала его, весело принимая знаки внимания. Дорога назад заняла, как всегда почему-то, меньше времени. Шоссе лихо наматывалось на колёса мощного автомобиля и вскоре друзья подъехали к воротам детского лагеря. Местность сложно было узнать. В будний день, когда они приезжали впервые, стояла тишина, покой, все дети занимались отрядными делами, никто не носился и не нарушал режима.

Сейчас же главные ворота выглядели как триумфальная арка в годовщину славной победы. Флаги, транспаранты, музыка. Куча машин на стоянке и чистенькие, прилизанные детки, гроздьями висящие на заборе и выглядывающие своих мам, пап, дедушек и бабушек. Самостоятельные шалуны вдруг вспомнили о своих семьях и, скучая, подсчитывали минуты до встречи с близкими. Каждый приближающийся звук мотора поднимал волну ребячьего волнения, которая, как прибой подкатывала к ограждению. Те счастливчики, чьё ожидание уже закончилось, уносились, а их место сразу же занимали новые встречающие. Вожатые пытались навести хоть какой-нибудь порядок в этом хаосе горящих глаз и бешено стучащих сердец, но это было совершенно бесполезным занятием. Броуновское движение взволнованной ребятни не поддавалось контролю и можно было лишь снимать самых отъявленных экстрималов с деревьев и с баскетбольных стоек, дабы встреча с врачом не состоялась раньше встречи с родственниками.

Выйдя из машины, Саша сразу же увидела в мозаике ребячьих голов два пушистых подсолнуха, машущих загорелыми руками. Они сразу же сорвались с места и побежали к яркому плакату, приветствующему гостей. Следом за ними в толпе то и дело мелькали белоголовые Коля и Оленька. Все трое мальчишек были ровесниками, а Оля младше их почти на два года, но Маша попросила поселить их в одном отряде и ей без проблем пошли на встречу.

– Вы видели распорядок родительского дня? – загалдели ребята.