В Стране снов

А ещё здесь всё было так похоже на деревню, куда Алина ездила летом. Как в деревенском саду росли малина, крыжовник и хмель. Откуда-то пахло не то черемухой, не то сиренью. А за такими же вишнями в деревне стояла баня. Оказалось, что тут бани нет, а на таком же месте – замок с башенками. Розового цвета, большой, но с маленькими-маленькими комнатами. Будто в нём жили совсем маленькие жильцы.

Потом перед Алиной и куклой появилось круглое озеро. По нему плавали лебеди, но вблизи обнаружилось, что они ненастоящие, а деревянные, покрашенные белой и золотой краской.

– Ой, прокачусь! – сказала Эвелина.

Она подбежала к лебедю, который плавал у берега. Но тот, хоть и был ненастоящим, вдруг зашипел на неё и со стуком забил деревянными крыльями.

– Ну и ладно. Не очень то и хотелось! – с обидой сказала Эвелина.

Дальше на берегу озера Алина и Эвелина увидели рыбку, да ещё в очках! Да, да, настоящую! Та высунулась из воды и пела тоненьким голоском. Ну, чего удивительного? Это же сон.

– Добрый день. Выхорошовыглядите, – сказала Алина. Повторила то, что всегда говорила при разных встречах мама. – У нас дома тоже есть рыбки. Только они в аквариуме и не поют. А зачем вам очки?

– Они специальные. Чтобы рыбы могли видеть здесь в воздухе, – объяснила рыбка своим тоненьким голосом. – Люблю побывать тут наверху, подышать свежим воздухом. А то на дне бывает скучновато. Не поговоришь, не попоешь.

Алина увидела, что невдалеке такие очки растут на маленьком деревце. Ведь сон же!

– Я своим рыбкам тоже таких очков нарву, – сказала Алина.

Невдалеке квакал оркестр лягушек. Перед ними стоял дирижёр аист. Он раскачивался и размахивал тростинкой. А рядом сидел на горке рак и посвистывал.

– Нашли с кем разговаривать! Разве это пение! Ни слуха, ни голоса, – На дерево села и заговорила какая-то яркая птица.

– Ой, и кто это говорит? Бездарность! – с возмущением воскликнула рыбка.

А лягушки возмущённо заквакали. Яркая птица с негодованием чирикнула что-то и улетела. А рак засвистел ей вслед.

– Все здесь поют и говорят! – Вздохнула Эвелина, когда они отошли в сторону.

– Конечно! – послышалось сверху. Над ними пролетела большая бабочка.

– Ах, наверное, нужно пообедать. Или позавтракать, – сказала кукла Эвелина.

– Хоть мы и во сне, а всё равно есть хочется, – добавила Алина. – Интересно, а что здесь едят? Какая в этих местах национальная пища?

– Нектар! – опять раздалось сверху. Оттуда, где летали бабочки и колибри.

– Если этот нектар полезный, то я не буду, – сказала Алина. – Я полезное не люблю, оно всегда невкусное.

В узелке, который несла кукла, нашлись запасы: две шоколадные конфеты и жевательная резинка. Алина и Эвелина сели под большими подсолнухами.

Чёрный муравей, который пробегал мимо, остановился и с интересом стал рассматривать конфету.

– А как она называется? – спросил он.

– «Бабаевская», – ответила Эвелина. – Наверное, она делается для бабушек. Ну, ещё тётенек и девочек. И меня.

– А ты, наверное, мальчик? – спросила Алина. – Но мы всё равно тебя угостим. А как тебя зовут?

– Да никто и никак меня не зовет. Просто муравей, – ответил тот.

Он с большим удовольствием откусил конфетный кусок.

– И нам! И нам! – к ним опускались пчёлы.

Прилетели пчёлы и прибежали другие муравьи, чёрные и рыжие.

– А как называется эта страна? – спросила Алина у этих неожиданных гостей.

– А никто этого названия не помнит, – ответил другой муравей, рыжий. – Раньше как-то называлась, но все это название забыли. В нашей стране забывают то, что было давно. Например, позавчера.

– А давайте назовём всё здесь Страна снов. Только вы на этот раз запомните, – сказала Алина.

– У нас на деревьях в домиках из листьев живёт такой маленький народец, – прожужжала Алине и Эвелине одна пчела. – Похожие на вас, только у них крылья. Они называются эльфы и феи.

– Каждый день у них веселье, постоянно одно и тоже. Так что и запоминать им нечего, – добавил к этому рыжий муравей.

– А есть ещё другой маленький народ, гномы, – басом прожужжал шмель. – Они богатые, но веселиться не любят, а любят работать. Находят под землёй всякое железо и куют его, куют. Выковывают из него разные железные вещи. У гномов всё железное. Лошади, коровы, овечки в железной стружке вместо шерсти. А некоторые носят железные башмаки. Тяжёлые, но им нравится. Гномы тянутся к этому железу, будто намагниченные. А самый богатый гном живёт в железном доме.

– За это эльфы и феи с ними не дружат. А гномы не любят их. Дразнят легкомысленными бездельниками, – сказал чёрный муравей.

– А недавно все они даже сделали между своими деревнями забор, – добавил к этому другой рыжий муравей. – Чтобы меньше друг с другом дружить. А вон кто-то из них идёт! Или едет.

Сейчас все услышали, что невдалеке играет дудочка, и кто-то смеётся. А вскоре увидели мальчика, который медленно ехал в эту сторону на улитке. Одной рукой он держал дудочку и дул в неё, а другой держался за рожок улитки.

Мальчик был совсем необычный: с крыльями, как на картинке в толстой книге. Он был румяный-румяный, одет в зелёный кафтан и с маленькой шпагой, в круглом чепчике. Хотя вблизи оказалось, что это вовсе не чепчик, а чашечка лесного жёлудя. Из-под него выбивались волосы, кудрявые и белые, как пух одуванчика.

– Здравствуйте! – ещё издали крикнула Алина. – Каквыпоживаете? Высовсемнеизменились.

Так всегда говорила мама.

Мальчик слез с улитки и торжественно поклонился, отставив ножку. Такой изящный в своей желудёвой шапочке и с красивой шпагой.

Он торжественно сказал:

– Я вижу здесь высоких гостей из другого мира! Счастлив приветствовать вас. Меня зовут Пен Кудрявый.

– Я знаю, ты эльф! – догадалась Эвелина.

Алину первый раз в жизни назвали высокой, и на самом деле она заметила сейчас, что выше этого эльфа. На голову или даже на полторы.

И ещё Алина и Эвелина услышали, раздающийся откуда-то, смех. Они стали смотреть, вертеть головами, но никого не увидели.

Алина спросила у эльфа Пена:

– А в каком классе ты учишься? Мне почти шесть лет, а кукле Эвелине не помню сколько. Меня едва не взяли в школу. Едва-едва. Только потом засомневались, наверное, из-за роста. Сказали, что я, скорее всего, отсталая. А одна учительница даже назвала меня карликовым ребёнком. А я не отсталая и не карликовая, а просто маленькая. Но через год я всё равно в школу попаду.

Алина подумала, помолчала:

– Только там, наверное, дразниться будут. Потому что у меня фамилия Галошина, и все меня Галошей будут называть.

Из кучи пчёл и муравьёв, что облепили конфеты, опять высунулся прежний чёрный муравей:

– Как жалко, что у меня фамилии нет! А я тоже её хочу. Придумай мне фамилию! – попросил он.

Алина задумалась:

– Ну, пусть ты будешь Черняков.

– Все пчёлы и муравьи зажужжали и одновременно затараторили. Наверху закружились бабочки. Всем захотелось фамилий!

Другого, рыжего муравья Алина назвала Рыжиковым. Пчелу – Полосатиковой. А над фамилией бабочки задумалась. Как назвать такую яркую, сверкающую? Разноцветикова придумала Алина. Фамилия бабочке сразу понравилась. Та улетела счастливая.

Всякие пчёлы, муравьи и бабочки теперь сами стали называть друг друга. Научились! Многие получили по нескольку фамилий. По три, четыре, а один муравей даже десять. Раздав фамилии, довольные, с шумом они стали разбегаться и разлетаться. От конфет остались только смятые фантики.

– Нам тоже немного лет. Мне сто, а фее Лии девяносто девять. Наверное, мы школу давно закончили, только сейчас не помним об этом, – наконец, ответил на вопрос Алины эльф Пен.

– Я думаю, будет достойно наградить эту большую девочку и её куклу из другого мира. Таков обычай, заведенный в нашей стране, – раздался чей-то тоненький голос.

Алина и Эвелина задрали головы и вот теперь увидели хозяйку голоса. Эту самую Лию. Оказалось, что эта фея прозрачна, как кусок зелёного стекла. Она сидела наверху на качелях из паутины, а кто-то раскачивал её. Паук, как обнаружилось потом. Тот сидел на ветке яблони и глядел множеством своих маленьких глаз.