Страница 1 из 98
Е.С.Сенявская
Противники России в войнах XX века (Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества)
«Внук: — Дедушка, а сколько человек ты убил на войне?
Дед: — Ни одного, внучек. Я убивал не людей, а врагов!..»
«Самое непростительное для советского разведчика –
не уметь разглядеть во враге человека».
Рецензенты:
доктор исторических наук Ф.И.Новик,
кандидат исторических наук Ю.Н.Шведов
Вместо введения
Проблемы теории и методологии изучения «образа врага»
В процессе любого вида взаимодействий стран, государств и их народов формируются определенные представления друг о друге, «образ». Это весьма сложное явление, так же как и механизмы формирования образа, включающие субъект, объект, предмет, обстоятельства и формы взаимодействия и т. д.
Войны — одна из форм (и стадий) конфликтного взаимодействия государств, существовавшая на протяжении практически всей истории человечества. Форма, в которой государства стремятся путем вооруженного насилия реализовать свои интересы и цели за счет другой стороны или отстоять их от внешних посягательств. Естественно, условия вооруженного противостояния государств являются экстремальными ситуациями не только «взаимодействия» стран и народов, но и их взаимовосприятия, которое подчиняется определенным закономерностям. Вооруженный противник, несущий смерть и разрушения, воспринимается принципиально иначе, нежели партнер в области экономики, культуры, образования, науки и т. д. Стереотипы взаимовосприятия народов мирного времени в период войн неизбежно трансформируются в «образ врага», особенно если государство оказывает целенаправленное воздействие на свое население.
Ушедший в прошлое XX век оказался предельно насыщен войнами и вооруженными конфликтами. Он же стал веком идеологий, веком невиданного развития и распространения средств массовой информации, а также технологий воздействия на сознание и подсознание людей. И не случайно «образ врага» — как идеолого-психологическая конструкция — среди многочисленных феноменов массового сознания именно в прошлом веке занял столь значимое место. Не стало исключением и сознание российского общества на всех его уровнях.
Данное монографическое исследование направлено на комплексное изучение одной из актуальных проблем социальной и «ментальной» истории — раскрытие социокультурного и психологического феномена восприятия «чужого» в экстремальных условиях войны, а также эволюции «образа врага» в послевоенное время, его бытования и трансформации в исторической памяти.
Актуальность проблемы определяется той значимостью, которую имели войны для всей истории России в XX столетии, в том числе для трансформации массового сознания, формирования как временных, так и весьма устойчивых социально-психологических, социокультурных и идеологических категорий и стереотипов. Войны не только занимали «хронологически» важную часть российской истории XX века, но и в значительной мере влияли на периоды мирного развития. Почти неизученный гуманитарный аспект военно-исторического опыта приобретает особую остроту в текущей международной ситуации и в результате сложного положения внутри России. Без учета психологических и социокультурных факторов взаимодействия с чужими социумами невозможно адекватное научное осмысление новейшей отечественной истории, причем не только военной, но и «гражданской». Немалое значение осмысление этого опыта имеет и для социальной практики в условиях современности, в том числе для построения отношений с государствами и народами — бывшими военными противниками России.
Поставленная проблема столь многообразна по входящей в нее и соприкасающейся с ней тематике, что, рассматривая процесс ее научной разработки и степень изученности, нельзя ограничиваться освещением собственно историографии, тем более что она весьма ограничена — исследование во многом только начинается. Между тем, предмет исследования данной книги в значительной своей части связан с новым междисциплинарным направлением — имагологией,[1] которая занимается изучением взаимовосприятия народов, социумов, культур и в последние годы весьма интенсивно развивается, делая успехи, в том числе и на историографическом поле. В рамках этой междисциплинарной отрасли для нас значимы как теоретико-методологические разработки, так и — относительно скромные — историографические результаты.
Проблема восприятия представителей иных народов, социумов и культур в разные исторические эпохи до недавнего времени затрагивалась в основном в философской, культурологической и политологической литературе.[2] Для исторической науки это сравнительно новое направление,[3] в рамках которого в разных странах разрабатывается несколько «избранных» сюжетов. Так, в ФРГ с 1982 г. работает исследовательская группа «Вуппертальский проект по изучению представлений немцев и русских друг о друге», выпускающая многотомное научное издание «Западно-восточные отражения» в двух сериях — «Русские и Россия глазами немцев» и «Немцы и Германия глазами русских». В России в Институте российской истории РАН с 1994 г. проводится ежегодный «круглый стол» «Россия и мир: проблемы взаимовосприятия», материалы которого регулярно публикуются.[4] В мае 2001 г. в Санкт-Петербурге Международной ассоциацией исторической психологии была проведена международная научная конференция «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании».[5] Также с 1990-х гг. стали выходить сборники статей и отдельные публикации на близкие темы в исторических журналах и альманахах,[6] появились первые монографические исследования.[7]
В контексте истории насыщенного войнами XX века важнейшее место в процессе взаимовосприятия разных народов приобретает понимание механизма превращения «образа чужого» в «образ врага». Следует подчеркнуть определенную «деликатность» данной темы: долгое время ее разработка в нашей стране (а отчасти и за рубежом) являлась преимущественно прерогативой спецслужб, решавших задачи спецпропаганды и психологической войны. Их исследования оставались во многом засекреченными или публиковались под грифом «для служебного пользования». За ряд десятилетий лишь небольшой круг «открытых» советских и переводных работ, которые можно отнести к этому направлению, получил доступ к массовому отечественному читателю.[8] Лишь в постсоветский период этот пласт проблем стал освещаться гораздо более активно как в теоретическом,[9] так и историческом ракурсах.[10]
В последние годы происходит, во-первых, осознание большого гуманитарного значения данной проблемы; во-вторых, — она все чаще становится предметом изучения «гражданских» исследователей, хотя в этом направлении делаются только первые шаги, в том числе и в методологическом аспекте. О междисциплинарном характере проблемы свидетельствует то, что ее параллельно разрабатывают психологи и этнопсихологи,[11] социологи,[12] политологи,[13] культурологи, филологи, искусствоведы[14] и, разумеется, историки.[15]
1
Введение Иногда в литературе встречается английский аналог французского термина «имагология» — «имажинология».
2
См.: Зак Л.А. Западная дипломатия и внешнеполитические стереотипы. М., 1976.
3
См.: Одиссей. Человек в истории. Образ «другого» в культуре. 1993. М., 1994.
4
См.: Россия и Европа в XIX–XX веках. Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур. Сб. научн. трудов. М., 1996; Россия и внешний мир. Диалог культур. Сб. ст. М., 1997; Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века. М., 1998; Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 1. М., 2000; Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 2. М., 2002; и др.
5
См.: «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании. Матер. междунар. науч. конф. / Под ред. С.Н.Полторака. СПб., 2001.
6
См.: Оболенская С.В. Образ немца в русской народной культуре XVIII–XIX вв. // Одиссей. Человек в истории. Культурно— антропологическая история сегодня. 1991. М., 1991; Копелев Л.З. Чужие // Одиссей. Человек в истории. Образ «другого» в культуре. 1993. М., 1994; Шепетов К.П. Немцы глазами русских. М., 1995; Немцы о русских. М., 1995; Медведев Р.А. Русские и немцы через 50 лет после мировой войны // Кентавр. 1995. № 1; Зубкова Е.Ю. Общество, вышедшее из войны: русские и немцы в 1945 году // Отечественная история. 1995. № 3; Куприянов А.И. Поляки в представлении русских (1760–1860-е) // Россия и внешний мир. Диалог культур. Сб. ст. М., 1997; Образ России: Росиия и Русские в восприятии Запада и Востока. СПб., 1998; Штейнгауз А.И. Представления о Японии в русском обществе в конце XIX в. // Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока: история и современность. М., 1999. Кн. 1; Поляки и русские в глазах друг друга. М., 2000; Славяне и их соседи. Сб. ст. М., 1999; Русские и немцы в XVIII веке: Встреча культур. М., 2000; Дынгес А.А. Эволюция образа немца в российском массовом сознании // Межэтнические культурные связи в Донбасе: история, этнография, культура. Доклады и сообщения круглых столов. Донецк, 2000; Сындзи У. Представления японцев о России в начале периода Севе (середина 1920-х — середина 1930-х годов) // Новый мир истории России. Форум японских и российских исследователей. М., 2001; Немцы в России: Российско-немецкий диалог. Сб. стат. СПб., 2001; Многоликая Финляндия. Образ Финляндии и финнов в России. Великий Новгород, 2004; и др.
7
См.: Соплнеков С.В. Дорога в Арзурум: российская общественая мысль о Востоке (первая половина XIX в.). М., 2000; Здравомыслов А.Г. Немцы о русских на пороге нового тысячелетия. Беседы в Германии: 22 экспертных интервью с представителями немецкой интеллектуальной элиты о России — ее настоящем, прошлом и будушем — контент-анализ и комментарий. М., 2003; и др.
8
См.: Потапов Н.М. Печать и война. М.-Л., 1926; Блументаль Ф.Л. Буржуазная политработа в мировую войну 1914–1918 гг. /Обработка общественного мнения/. М.-Л., 1928; Ласвель Г. Техника пропаганды в мировой войне. Пер. с англ. М.-Л., 1929; Лайнбарджер П. Психологическая война. Пер. с англ. М., 1962; Селезнев И.А. Война и идеологическая борьба. М., 1974; Войтасик Л. Психология политической пропаганды. Пер. с польск. М., 1981; Комков Г.Д. На идеологическом фронте Великой Отечественной. 1941–1945. М., 1983; Волкогонов Д.А. Психологическая война. /Подрывные действия империализма в области общественного сознания/. М., 1984; Орлов Ю.Я. Крах немецко-фашистской пропаганды в период войны против СССР. М., 1985; Ивлев И.А., Юденков А.Ф. Оружием контрпропаганды. Советская пропаганда среди населения оккупированной территории СССР. 1941–1944 гг. М., 1988;
9
Иголкин А. Пресса как оружие власти // Россия. XXI. 1995. № 11–12; Севрюгин В.И. Специальные методы социально-психологического воздействия и влияния на людей. Челябинск, 1996; Крысько В. Секреты психологической войны. (Цели, задачи, методы, формы, опыт). Мн., 1999; Почепцов Г.Г. Психологические войны. М., 2000; и др.
10
Репко С.И. Отечественный опыт ведения спецпропаганды (1918–1991). М., 1994; Он же. Война и пропаганда. (XV–XX вв.) В 2 ч. Ч. I. М., 1999. Ч. II. М., 2000; Волковский Н.Л. История информационных войн. В 2 ч. СПб., 2003; и др.
11
Horowitz D.L. Ethnic Groups in Conflict. University of California Press, Berkley et al., 1985; Гасанов И.Б. Национальные стереотипы и «образ врага». М., 1994; он же. Национальные стереотипы и «образ врага» // Психология национальной нетерпимости. Мн., 1998; Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М., 1998; Налчаджян А. Этнопсихологическая самозащита и агрессия. Ереван, 2000; он же. Этнопсихология. 2-е изд. СПб., 2004; Этнопсихологические проблемы вчера и сегодня. Мн., 2004; и др.
12
Гудков Л. Идеологема врага // Гудков Л. Негативная идентичность. Статьи 1997–2002 годов. М.: Новое литературное обозрение, 2004. С. 496–551; он же. Идеологема «врага»: «Враги» как массовый синдром и механизм социокультурной интеграции // Образ врага. / Сост. Л.Гудков, ред. Н.Кондорова. М.: ОГИ, 2005. С. 7–79; и др.
13
Волобуев О.В. Советский тоталитаризм: образ врага // Тоталитаризм и личность. Пермь, 1994; Игрицкий Ю.И. Россия и Запад: корни стереотипов // Россия и внешний мир: диалог культур. Сб. Статей. М., 1997. С. 177–184; он же: Восприятие СССР как фактор глобальной политической конфронтации // Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 2. М., 2002. С. 198–217; Савельев А.Н. Образ врага: от биологии к политологии // Этнопсихологические проблемы вчера и сегодня. Мн., 2004. С. 134–185; и др.
14
Яковенко И.Г. Россия и Запад: диалектика взаимодействия // Россия и Европа в XIX–XX веках. Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур. Сб. научн. трудов. М., 1996. С. 6–20; он же: Социально-культурная логика трансформации образа Запада в первой половине XX в. // Россия и Запад: формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века. М., 1998. С. 291–304; он же. Динамика образа Запада в отечественной культуре 1990-х годов // Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 2. М., 2002. С. 387–399; Жбанкова Е.В. Образ иноземного захватчика в русском литературном творчестве // Россия и Запад: диалог культур. 3-я междунар. конференция. 28–30 ноября 1996 г. М., 1997.
15
См.: Невежин В.А. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 1939–1941 гг. М., 1997; Пушкарев Л.Н. «Свое» и «чужое» как одна из проблем европейского менталитета // Россия и внешний мир: диалог культур. Сб. Статей. М., 1997. С. 273–283; Сенявский А.С. Проблема «свой» — «чужой» в историческом сознании: теоретико-методологический аспект //«Наши» и «чужие» в российском историческом сознании. Матер. междунар. науч. конф. / Под ред. С.Н.Полторака. СПб., 2001. С. 13–15; и др.