Алексиано

Родоская крепость. Неизвестный художник. Гравюра 18 века.

В феврале (28) 1772 года, Алексиано взял под крепостью Родос турецкие трекатр, полякру и фелюгу, а при подходе к Яффе, в море, две вооруженных турецких полякр со всей командой. Во время постоянных крейсерств в Архипелаге, у анатолийских и румелийских берегов, им было захвачено в приз много турецких и французских судов, разбойничьих и с провиантом для Турции.

Шестого (6) октября 1772 года Алексиано на «Св. Павле» вышел из пароскаго порта Трио. Жестокий противный ветер удалил от него полаку, бывшую под командою Паламида, и задерживал Панаиоти почти две недели в пути. Двадцатого октября, находясь на высоте Кипра, Алексиано узнал, что два больших турецких корабля, вышедшие из Александрийской гавани, стоят на якоре под пушками Дамиетской крепости в устье Нила, а другие находятся в Александрии, готовясь к отплытию под Яффу, и только ждут из Дамаска своего военачальника, Селима-Бея, которому султан поручил побудить Сирийцев и Египтян поднятием знамени Магомета к вооружению против неверных.

Бой при Дамиете (дельта Нила). Гравюра 18 век.

Узнав об этом, Алексиано решился предупредить соединение этих судов и поспешил к Дамиете. Он стремительно зашёл в порт 21 октября 1772года на фрегате «Св. Павел», с фелукою, и приблизившись к неприятелю, внезапно поднял на своих судах русский флаг.

Сильный перекрестный огонь с кораблей и крепости не мог воспрепятствовать смелому русскому капитану-лейтенанту овладеть абордажной высадкой одним небольшим турецким судном, ворваться в порт и после двухчасового отчаянного боя одержать блистательную победу: он сжег один корабль, а другое судно загнал на берег, на рифы. Турки потеряли множество убитых и раненых, спасаясь на мелких судах и даже вплавь стараясь достигнуть берега.

Вот как пишет капитан 2 ранга А. Кротков в своей книге в 1889 году:

Алексиано решился атаковать неприятеля в порте; невзирая на пальбу с трех сторон пошел прямо «в средину двух больших судов, где бросив якорь вступил тотчас в бой, который продолжался сперва с великою с об их сторон жестокостію и отчаянием 2 часа, и потом увидя неприятель немалое число из своего экипажа убитых и раненых, а также разбитіе судов и появившуюся течь, стал бросаться в море для спасенія жизни, и на шлюпках, барказах и вплавь пробираться к берегу; их примеру последовали экипажи и других судов» и этим кончилось сражение; потеря наша состояла в 3 убитых и 2 раненных матросах.

Капитан Панаиоти, ободренный удачею, не хотел довольствоваться приобретённым торжеством: отдаляясь от неприятельских выстрелов с крепости, он поспешил против Селима бея, чтобы не допустить его к Яффе подкрепить осаждавших Али-бея. На другой же день, 22 октября, перед полуднем он встретил линейный корабль и две турецкие полаки, на которых находились: Селим-бей, янычар-ага и еще четыре аги, весь турецкий штаб, с двумястами пятидесятью янычарами, пятнадцатью пушками и пятью флагами. Подпустив бея на весьма близкое расстояние, Панаиоти Алексиано вдруг выставил русский флаг и открыв сильный огонь по неприятелю, обратил его назад, заставив отказаться от намерения идти в Яффу (нынешний Израиль). Селим-бей с тремя агами и ещё 120 человек сдались военнопленными, что на его судне взято русскими Магометов штандарт, 7 знамен, 4 серебряные награды в виде перьев на древке «за отличные заслуги», 4 золотые булавы,3золотых топора, 3 щита, 1 большая литавра, 2 флага и 8 пушек со множеством разного оружия.

Турецкий Паша. Гравюра 18 век.

Весть о сожжении турецких кораблей в Дамиетте и о победе над Селим- беем с быстротой молнии распространилась по сирийскому и египетскому берегам. Неожиданность появления Панаиоти Алексиано на фрегате «Св. Павел» и его смелые, даже до дерзости отважные действия против неприятеля навели панический страх на турок; молва не замедлила преувеличить слухи о силе Русских, и произвела ужасное смятение в Александрии, где народ со страхом начал ожидать прибытия целой русской эскадры. Александрийский паша, не надеясь отразить врага, приказал разоружить все суда и снять с них войско для защиты крепости и гавани. Пользуясь ужасом, наведенным на турок, Алексиано вместе с братьями и племянником производил смелые разъезды у египетских берегов, пресек всю неприятельскую торговлю и распространил тревогу по всему поморью Египта и Сирии, куда должен был спешить к нашему союзнику Али-бею сирийскому. Это обстоятельство было полезно Алексиано, по словам донесения графа Орлова, позволив ему свободно ходить около Египетских берегов и к пресечению неприятельской торговли «удержаніем разных, на счет турок привозимых, товаров».

Граф Орлов, получив известие о заключении в Бухаресте нового 4-х месячного перемирия, поспешил вернуть Алексиано, который вернулся к флоту со взятыми судами и пленниками.

В награду храбрости Алексиано, ему были отданы для раздела со всем экипажем взятые грузы, исключая пушек и судов; взятые же флаги, знамена и другие военные знаки были отправлены в Италию, чтобы оттуда при случае их переслать в Россию.

Значение Дамиетской победы Алексиано Панаиоти и Патрасской победы эскадры адмирала Коняева было огромно. После этого нового разгрома турки уже ни разу вплоть до конца войны не осмелились потревожить русский флот в Архипелаге прямым, сколько-нибудь значительным нападением. Летом 1772 г. к десятилетию восшествия Екатерины II, Алексей Орлов в Ливорно устроил на главной площади специально подготовленный русскими мастерами фейерверк. Зажженные огни изображали коронацию императрицы и российский герб, обрамленный огненными колесами фейерверка.

Представление под музыку духового оркестра длилось три четверти часа и завершилось ко всеобщему удовольствию собравшейся публики сожжением воздвигнутого для этой огненной потехи замка. С улиц Ливорно праздник переместился в ярко освещенные залы местного «Palazzo pubblico», а рядом Орлов приказал построить обширную «залу» и развесить в этой «зале» картины российской воинской славы. Щедрость оплачивалась из российской казны совсем не напрасно. В источниках отмечается, что флорентинцы, пизанцы и жители Ливорно платили за щедрость добрым отношением и самой воз-можностью существования российской базы.

В половине ноября 1772 года Панаиоти Алексиано прибыл под Яффу где соединился с Али-беем и Шах-Дагером. Они поручили свои суда храброму русскому капитан-лейтенанту. Удачными действиями Панаиоти крепость наконец принуждена была сдаться объявили капитуляцию и Яффа была возвращена Али-бею сирийскому.

Крепость Яффа. Современный вид.

Выполнив достойно свой долг Алексиано возвратился к нашему флоту в порт Микон (один из Цикладских островов), с двумя призами, пленниками и благодарным письмом Али-бея сирийского к Алексею Орлову Чесменскому герою за присылку отважного Панаиоти, выполнившего приказ и достигшего цели, которую поставил перед ним главнокомандующий Алексей Орлов, являвшимся так же другом и приятелем Панаиоти. Он в своём письме писал: что Алексиано «видя намереніе ихъ, въ Яфу следованіе пресекъ обратилъ ихъ назадъ».

Наградою за все эти подвиги нашего героя Панаиоти Алексиано был орден Святого Георгия четвертого класса (указ адмиралтейств-коллегии от 22.02.1773 года) Сверху указа Екатерина собственноручно надписала: «старшинство их почитать с того дня как получили кресты от графа Алексея Орлова». Наградил он Панаиоти ещё в прошлом году восьмого сентября 1772 года.