Страница 83 из 88
— Где я? — прохрипел мой голос, когда я более-менее пришла в себя и села, откинув голову и опираясь спиной на какой-то металлический бочонок.
— Ты у меня в гостях, — вновь раздался холодный голос и я, наконец, смогла рассмотреть его обладателя. Он сидел метрах в трёх от меня, на корточках, облокотившись на стену комнаты, в которой я очнулась. Это был темноволосый и темноглазый парень, лет двадцати пяти. Тёмные зрачки-колодцы притягивали взгляд и пугали злостью, плескавшейся в них.
— Я хочу пить, — шепнула я.
На его лице мелькнула плотоядная ухмылка, и он прикрыл глаза. Лицо его было очень красивым, но в то же время все черты источали физически ощутимую опасность. Я чувствовала это кожей — с таким типом связываться было себе дороже.
— Я дам тебе воды чуть позже. Сейчас я хочу знать ответы на два интересующих меня вопроса.
Он говорил непререкаемым тоном, будто бы знал, что я так или иначе выдам всю информацию, которая ему была нужна. В моей голове мелькнула догадка о том, кто находится рядом со мной.
— Что здесь нужно было Стану?
Итак, первый вопрос. Ага, держи карман шире — так я тебе на него и ответила.
— Переходи сразу ко второму вопросу, — я сымитировала его ухмылку, — но если он мне не понравится, как и первый, результат будет тот же.
Возникла пауза, и я поняла, что попала в цель. Маркус явно не ожидал от меня неповиновения.
— Ты знаешь, что такое боль? Дикая, страшная боль? — вдруг задал он неожиданный вопрос, поднимаясь на ноги и подходя ко мне. — Должно быть, не знаешь, иначе не была бы настолько безрассудно-глупой.
— Странно, что Леонтий не научил тебя хорошим манерам. У дам, приглашённых в гости, прежде всего, спрашивают о том, например, что бы они хотели выпить.
Я не боялась его. Точнее, боялась гораздо меньше понимания, что Ян мог погибнуть, когда две твари скинули его в воду.
— Интересно, если Стан выживет, как быстро он придёт сюда за тобой? — задумчиво проговорил Маркус и вдруг нагнулся и наотмашь ударил меня по лицу.
Я не ждала удара, поэтому не удержалась на месте и завалилась набок, тут же вновь принимая сидячее положение. Рот наполнился кровью, всё тело заныло пуще прежнего, но я вскинула глаза на Марка и процедила:
— Пошёл на *** со своими «интересно»!
Снова удар и новый вопрос:
— Сколько осталось вампиров в Вардере?
Он схватил меня за куртку на груди, не давая упасть и вновь замахнулся, ожидая ответа. Ни разу ещё зверь внутри меня не был настолько разъярён и одновременно беспомощен. Я не знала, что за колдовство сотворил со мной Маркус, но я чуяла нутром волчицу, которая рвалась наружу, и в то же время мне казалось, что она ломает меня изнутри. И я не могла выпустить зверя, просто физически не могла!
Вместо ответа я плюнула в лицо Марку, окрашивая его правую щёку веером кровавых брызг. Больше вопросов он не задавал — просто бил, бил и бил.
— Получила, сука? — процедил сын Леонтия, отбрасывая меня прочь как поломанную куклу, когда я уже потеряла счёт ударам. Я ничего не ответила, просто сосредоточилась на том, чтобы не потерять сознание вновь.
Раз, два, три…
Держись, Эва. Боль ничто по сравнению со страхом за Яна. Когда-нибудь действие этого паралича закончится, и ты покажешь Маркусу, каково встретиться с твоей волчицей, полной ярости.
Четыре, пять, шесть.
Кто-то с силой дёрнул меня за волосы и к губам поднесли стакан с водой.
— Пей, дрянь! — выдохнул Марк, и я стала жадно глотать приятно пахнущий напиток.
Я поняла, что не нужно было принимать питьё из рук тёмного халда, когда было уже слишком поздно. Внутренности скрутило спазмом, я истошно заорала, ощущая чудовищную боль. В меня словно влили раскалённое железо, которое разлилось по всему телу и теперь причиняло адские мучения.
— Аааааа, — сил хватило только на то, чтобы простонать, свернуться калачиком, прижав ноги к груди и замереть в таком положении.
Семь, восемь, девять…
Свет в помещении погас, и послышался звук захлопнувшейся двери. Маркус ушёл, оставив меня наедине с моим страхом и моими мучениями. Моё тело сначала превратилось в сосуд, доверху наполненный болью. Потом я перестала чувствовать ноги, потом отказали руки. Я поняла, что умираю, волчица же слабо поскуливала, делая последние вдохи. Мозг почти перестал работать, и даже первобытный страх смерти уже не волновал меня в данную минуту.
Десять, одиннадцать, двенадцать…
Только сердце слабо стучало, сбиваясь на рваный ритм, заходясь в ужасе от безысходности. Только сердце отсчитывало удары, стремясь к жизни. Только оно было способно вытащить меня из могилы, в которой я оказалась… Потому что в моём сердце жил Ян.